одежду ей подбирает личный консультант из универмага «Селфриджз».
– А худая она только потому, что не вылазит из клиник, где делают липосакции, ей полтела отрезали.
Последний пункт был выдумкой, но я испугался, что иначе мы никогда не выйдем из дома и не доедем до магазина. До часу дня, когда Пандора начнет подписывать свою книгу, у меня было дел по горло.
Пандоре все же не удалось затмить Георгину; во всяком случае, затмение было не полным.
После того как я познакомил двух самых главных женщин в моей жизни, они придирчиво изучили друг друга с ног до головы. Это все равно что знакомить комиссара Мегрэ с мистером Холмсом. Ни единая деталь туалета, ни одно, самое мимолетное выражение лица не укрылось от внимания обеих.
Затем Георгина вежливо поинтересовалась:
– Костюм от Ива Сен-Лорана?
– Да, – небрежно кивнула Пандора. – Я, наверное, спятила, вырядившись в белый лён для визита в пыльную книжную лавку
Георгина слегка напряглась:
– Какая пыль?! Я убираю здесь с девяти утра. Вот почему я в джинсах и этом старом пиджаке от Гуччи.
Пандора бросила взгляд на черный кожаный пиджак Георгины:
– Я собиралась купить такой же, но… – Невысказанное оскорбление повисло в воздухе.
Георгина выказала нервозность, достав из кармана пиджака помаду и проведя ею по губам.
– Адриан говорил, что вы пиарщица. – Пандора закурила. – Знаете Макса Клиффорда?
– Конечно, – ответила Георгина. – Макс – профи, он научил меня всему, что я знаю. Боюсь, с тех пор я не верю политикам.
Пандора согласилась:
– Совершенно верно, мы все лжем, но большинство из благих побуждений.
– Симпатичные туфли, – похвалила Георгина. – У меня такие же, только розовые.
Наконец я смог расслабиться. Кажется, я начинаю понимать женщин.
Озаботясь мерами предосторожности, я заранее позвонил в полицию и попросил прислать к нам в магазин сотрудника, чтобы он помог справиться с толпой. Полицейским, которого они прислали, оказался Аарон Вискидрю. Он прибыл в 12.45, обнаружил, что к столику, рядом с которым сложены 750 экземпляров книги «Из ящика», тянется очередь из трех человек, и недовольно скривился.
– На прошлой неделе нам пришлось вызывать спецотряд по подавлению беспорядков, когда Николас Парсонс открывал новый магазин распродаж, – пробурчал он.
Ровно в час дня из подсобки вышла Пандора. Ее сопровождал мистер Карлтон-Хейес, он произнес краткую, но теплую приветственную речь.
Очередь увеличилась до четырех человек. Правда, четвертый вновь прибывший принял Пандору за продавщицу и попросил ее помочь найти книгу Энн Уиддкотмб «В тени клематиса».[77]
В 13.15 подписывать книги было уже не для кого.
Аарон Вискидрю с сарказмом заметил:
– По-моему, миз Брейтуэйт, вам не грозит оказаться растерзанной толпой. Так что я вас покидаю.
– Вероятно, публика испугалась дождя, – высказал предположение мистер Карлтон-Хейес.
– Дождя нет уже три дня, – отозвалась Пандора из-за баррикады нераспроданных книг.
– В первые две недели июля все лестерцы уезжают в отпуск, – сказал я.
Но одного взгляда в окно хватило, чтобы понять – я сильно преувеличил. Мимо текла нескончаемая река потенциальных покупателей – некоторые даже останавливались перед витриной, разглядывая книгу «Из ящика», а затем устремлялись за другими покупками и в другие магазины.
В 13.30 пришла Таня Брейтуэйт и купила пять экземпляров. Разумеется, это было чистейшее проявление родительской любви.
К 14.00 мы продали всего десять экземпляров, я купил одну книгу для мамы, а мистер Карлтон-Хейес – для Лесли. Магазин Пандора покинула с высоко поднятой головой.
– Сейчас свернет за угол и расплачется, – сказала Георгина. – Может, мне ее догнать?
Я отсоветовал: Пандоре лучше побыть одной.
Вечером позвонил Умник и спросил, договорился ли я насчет его мальчишника. Его вопрос застал меня врасплох, я и не подозревал, что в обязанности шафера входит организация мальчишника. Умник сказал, что пришлет по электронной почте контактные телефоны своих друзей. Его устраивает только один день – вторник, 15-е.
На помощь пришла Георгина – засела за телефон и принялась обзванивать все известные ей злачные места. Выяснилось, что выбор у меня невелик прогулка по пабам в Дублине, экскурсия по секс-клубам в Амстердаме, пейнтбол в частном лесу и картинг в Норидже.
– Милая, а нет ничего более интеллектуального? – взмолился я.
– Нет, Киплинг, – отрезала она, – это ритуальная церемония посвящения. Мужчины боятся женщин. А мальчишник превращает мальчика в мужа.
И добавила, что приглашена на девичник к Маргаритке, для чего ей придется нарядиться французской официанткой.
– Как это типично для англичан, – прокомментировала Георгина, сама наполовину мексиканка. – Они думают, что сексуальными могут быть только вонючие иностранки.
Попросил Георгину воспользоваться ее связями и заказать прогулку по дублинским пабам на двенадцать мужчин.
Георгина вскочила в 5 утра, умылась, погладила вещи и собрала маленький чемодан на колесиках. Я отвез ее к лондонскому поезду в 7.19. По дороге я спросил, откуда в ней столько энергии.
– От наркотиков.
Надеюсь, она пошутила.
Далее – привычная воскресная рутина: Свинарники, больница, письма. Когда рядом нет Георгины, жизнь моя лишается красок.
Прочел, что сегодня День лебедей, когда на Темзе пересчитывают их поголовье. Возможно, это только мое воображение, но сэр Гилгуд выглядел еще надменнее обычного.
Кажется, собственником всех неокольцованных бессловесных лебедей является королева, а значит, несет ответственность за их благополучие и, я надеюсь, за их поведение.
Вечером на Крысиную верфь приехал Кен проводить заседание писательской группы. Погода стояла чудесная, и он предложил пройтись вдоль канала до гостиницы «Навигация» и выпить в тамошнем баре.
– У них там все еще есть столы и стулья, – сказал Кен. – И не дай бог попросить к пиву соломинку, тебя швырнут в канал.
Неприятности начались, как только мы ступили на дорожку вдоль канала. То ли сэр Гилгуд с женой укладывали лебедят спать, то ли еще что, но, заслышав нашу дискуссию о состоянии английского романа, они выскочили на дорожку, хлопая крыльями, щелкая клювами и тараща глаза. С меня свалились очки, и Кен в суматохе на них наступил.
Руку лебеди никому не сломали, но мы были в одном шаге от трагедии.
До гостиницы «Навигация» мы все-таки дотащились – исключительно потому, что я твердо заявил:
– Не потерплю, чтобы пара лебедей-параноиков помешала моей культурной жизни.
– Трудно сказать, долго ли еще мы сможем именовать себя Группой творческого письма Лестершира и Ратленда, – заметил Кен. – Можно ли называть группой двух человек? К тому же никто из нас не живет в Ратленде.
– Знаю, в последнее время я был не очень хорошим председателем, – повинился я.
– Но у нас есть определенные достижения, – возразил Кен. – Глэдис Спок заняла второе место в национальном конкурсе поэзии.
