поступал, что мне весьма прискорбно было, но я его, как старейшего в роде и зятя по сестре моей, имел вместо отца. А сей Игорь ни по чему отъемлет у меня отческое и дедовское наследие, надеясь только на силу свою. Но я, надеясь на мою правду и правосудие божеское, несмотря на малость войск моих, иду на него, ведая и надеясь, что Бог правому помощник». И в тот же день пошел прямо к Киеву. Игорь после возвращения посланных к Изяславу познал его намерение, немедленно послал ко Владимиру и Изяславу Давидовичам просить их о помощи. Но оные ему объявили, что они, не получив от него обещанных городов, не пойдут. Потому Игорь немедленно снова к ним послал, чтоб те города взяли и сами приходом или присылкою войск не умедлили. Сие получив, Давидовичи немедленно пошли к нему. Игорь, видя, что Изяслав уже близ Киева, а Давидовичи не приспели, созвал знатнейших киевлян: Улеба, Ивана Войтишича и Лазаря Сокольского, говорил им о приближении Изяслава и обнадеживал их тою же милостию и честию, какую они имели у Всеволода, и Улеба снова тысяцким назначил. Но оные Улеб и Войтишич, так как прежде лишением чинов от него оскорблены были, согласились уже с прочими киевлянами призвать Изяслава и к оному тайно от себя посылали, чтоб, не допуская Давидовичей, к Киеву шел, обещая ему все помогать, но тут Игорю видом и словами весьма доброжелательными себя показали. Изяслав шел, как мог, и в пути, каждодневно получая в помощь людей, поспешал. Епископ же черниговский Онуфрий, который тогда был вместо митрополита, льстя Игорю, велел по всем церквам объявлять под клятвою двунадесяти апостолов, чтоб клятвы, данной Игорю, никто преступать не дерзал. Только тем мало ему помог, ибо не только народ более за такое принуждение озлобился и оную принужденною клятву, называя словами апостола Павла: «всякое преступление и непослушание получало праведное воздаяние», – совсем отвергали, но и Давидовичи, рассудив неправость Игорева избрания, недолго свою клятву сохранили. Игорь же, видя, что киевляне его не любят, или нерассудно, или весьма хитрым желая быть, оных Улеба, Войтишича и Сокольского, да к тому Святославова тысяцкого Мирослава, Хилина внука, имел при себе за главнейших советников. Оные же умышленно ему советовали, чтоб как можно скорее против Изяслава выступил и близко к Киеву не подпускал, чему он охотно, но нерассудно последовал, а кроме того не ведая, что все города к Изяславу пристали, выступил со всем войском и пошел против Изяслава, который с сыном Мстиславом стоял у вала (412) между двумя озерами. А Игорь с киевлянами стал у Олеговой могилы и, видя войско при себе довольное, радовался. Но вскоре увидел, что киевляне, послав к Изяславу, взяли его тысяцкого с полком к себе, а потом берендичи, переехав Лыбедь, напали на обоз Игорев и взяли оный близ самого Киева у Златых врат. Тогда Игорь довольно узнал неверность к себе киевлян, но, переменить не могши, призвал брата Святослава и племянника Святослава Всеволодича, а также Улеба и Войтишича, велел им идти каждому в свой полк, заключив тем: «Ныне Бог рассудит неправды». Улеб же и Войтишич, якобы убоявшись наступающего Изяслава или скорее якобы опасаясь берендичей, чтоб Киев не взяли, смятением великим поворотясь, побежали к Киеву. Но Игорь с братом, видя то, полки свои в добром порядке удержали и немедля пошли долиною на Изяслава, но так как неудобно было пройти к озеру, то он поворотил на гору. Только тут был крутой прорытый канал от озера, из-за того другие пошли сухою Лыбедью, и тем полки весьма стеснились; что усмотрев, берендичи заехали в тыл полка Игорева с саблями и начали сечь. А Изяслав с сыном Мстиславом приехал с горы в бок и разъединили полки Игоревы. Что видя, Игорь хотел добрым порядком отступить, но неудобно было, поскольку отовсюду полки его окружены оказались. И хотя у него и брата его войска гораздо более было, нежели у Изяслава, но из-за тесноты не могли в порядок к бою привести. И потому Игорь, оставив своих, побежал в болота Дорогичинские и в таком беспорядке, что при нем ни одного человека не было, но все в разные стороны бежали. Тут Игорев конь увяз и он не смог ни его вытащить, ни пешком идти, так как ногами был болен. Святослав Олегович с малою частию своих ушел мимо Киева на устье Десны, тут за Днепр переехал, а Святослав Всеволодич въехал в Киев и, опасаясь вуя своего Изяслава, вошел в монастырь святой Ирины, где его нашли и увели в Вышгород. Изяславовы же войска за бегущими гнались до Днепра, где множество войск Олеговичей побито и пленено. Сим вся Игорева власть на великом княжении чрез тринадцать дней, и то во всяком беспокойстве и беспорядке продолжавшаяся, кончилась с погибелью многих невинных людей, и сам, как Авессалом, ища неправо царство получить, погиб.

Святослав III прощен. После совершения победы того же августа 13 дня вошел Изяслав Мстиславич в Киев со славою великою, которого народ весь с великою радостию встретил за градом, а клирос с крестами у врат киевских, по обычаю провождая его со многими поздравительными восклицаниями в дом княжеский. И так сел на престол отца своего и деда. На следующий день призвал к себе сестренича (племянника по сестре) Святослава Всеволодича и сказал ему: «Ты мой ближний, если хочешь быть при мне, я тебя буду иметь вместо сына». Чему Святослав, быв в страхе великом, весьма обрадовался и просил его о милости и неоставлении, именуя его себе отцом, и обещался с клятвою всегда ему, как отцу, быть покорным и верным. Потом велел Изяслав побрать бояр, доброжелательных к Игорю: Данила Великого, Юрия Прокоповича, Игоря Юриича, внука Изяслава и других многих. И сих, взяв с них великий откуп, по просьбе киевлян освободил. А Игоревых служителей, отобрав имение их, всех выслал и никого не казнил.

Игорь II пленен. На четвертый день битвы гнавшиеся войска Изяславовы за разбитыми неожиданно нашли Игоря в болоте, едва живого от голода и усталости, и привезли в Киев. Изяслав, приняв его, послал в Переяславль в монастырь святого Иоанна и велел его хотя в довольстве, но в крепком заключении содержать.

В то же самое время послал Изяслав к зятю своему королю венгерскому и к сестре двух главных вельмож известить, что ему Бог поручил неправо взятый престол отца своего получить. И с ними послал дары многие. Король же прислал от себя с поздравлением и дарами, обещая Изяславу войска в помощь дать, когда сколько потребуется.

Святослав Олегович, бегучи в Новгород Северский, послал к Давидовичам в Чернигов спросить их, хотят ли они союз с ним утвержденный пятью днями ранее ненарушимо содержать. На что ему ответствовали, что нарушать причины не имеют, но в остальном охотно будут им помогать. И потому Святослав послал к ним Коснячка, чтоб всегда был в Чернигове для получения всяких известий, о чем просил Давида, чтобы оному верил и обо всем потребном ему к известию сообщал. Сам же поехал в Курск для учинения распорядка, оттуда в Новгород Великий к Ростиславу, чтоб чрез него с Изяславом примириться и брата его Игоря освободить.

Владимир Давидович с братом Изяславом, уведав, что Игорь пойман и в заточение посажен, немедленно послали к Изяславу просить, чтоб его освободил и не содержал как неверного пленника. На оное Изяслав им ответствовал: ежели они и их бояре целуют на том крест, что Игорь ничего домогаться не будет и отческим будет доволен, а сверх того двух главных бояр по сыну в залог даст, то он его отпустит. Но Давидовичи, ведая, что Игорю, как весьма властолюбивому, в покое не ужиться, клятву дать за него отказались.

Половцы, уведав о смерти Всеволода и приключении несчастливом с Игорем, прислали к Изяславу по