Магистр подбросил вверх носовой платок, платок превратился в лист бумаги и запорхал перед Дэвидом, точно просясь в руки. Но раньше, чем мальчик успел схватить его, Рыцарь проткнул фальшивку своим мечом, и обыкновенная на вид бумага мгновенно вспыхнула как факел.

Кэнди вскрикнула. Бьюти упала в обморок. Еще мгновение, и возникла бы паника. И тут Тимоти, тихо сидевший в углу, в два прыжка оказался возле Бэрра. Мелком, который папа Тим всегда носил с собой, он нарисовал на полу магический круг, а за его пределы не может выйти ни один черт. Опыт борьбы с нечистой силой пришелся как нельзя более кстати.

Дэвид сложил листки, и что же? Ни-че-го. Кот не расколдовался. Афрозина хохотнула. Она надела туфли, пригладила рыжие патлы и царственной походкой направилась к своей картине. В последний момент она остановилась и посмотрела на сыщик с немым укором:

– Вы не поможете даме?

Фикс охотно помог старой кокетке войти в раму. При этом он слегка потянул на себя перчатку, и… из рукава выпал вчетверо сложенный листок. Ведьма потянулась за ним, но Фикс ее опередил. Он разгладил страничку.

Это был листок, без которого у Дэвида ничего и не могло получится… самый, может быть, важный листок… последний.

Вы спросите, как Фикс догадался, что ведьма спрятала его в рукав? Это осталось его профессиональной тайной.

Силы оставили Афрозину. Она вошла в картину и устало откинулась в кресле-качалке. Ноги она положила на раму.

Фикс передал последний листок Дэвиду.

Тот положил его сверху на остальные. Кот ждал. Все ждали.

И Дэвид вспомнил. Всего две строчки, но в них была заключена разгадка.

ЛИСТКИ СЛОЖИ НАОБОРОТ,

И СТАНЕТ Л…М РЫЖИЙ КОТ.

– Ну, конечно, – пробормотал Дэвид. – Я ведь складывал неправильно… второй на первое, треть на второе… и вот последнее стихотворение оказалось первым. Надо наоборот!

Он подошел к столу и начал складывать листки в обратном порядке. В мастерской никто не проронил ни звука.

– Ну вот! Теперь правильно. Все? Нет! Еще это пропущенное слово… Начинается на «Л», кончается на «М»…

Мама с папой переглянулась. Папа Тим покраснел и опустил голову.

– Лесом, – подсказала Камилла.

– Может быть, лугом? – предположила Бьюти.

– Луком? – пробормотал доктор.

– Ликом? – подал голос сыщик.

Кот топтался на месте и громко урчал.

– Лиром! – крикнул Дэвид, вдруг вспомнив таинственное имя, которое не раз упоминали в спорах мама с папой.

В тот же миг кресло заскрипело под тяжестью тучного мужчины с аккуратно подстриженными, несколько старомодными бакенбардами.

– Фу ты, – с облегчением вздохнул он. – Замучили. Я уж решил, не отгадаете.

– Так вы…

– Эдвард Лир, – закончил за мальчика мужчина. – А ты Дэвид. Привет честной компании. Как поживаете, магистр? У вас нездоровый цвет лица.

– Лир? – не поверила Флокси.

– Тот самый? – спросила Камилла.

– А чему вы, собственно, удивляетесь? – по-кошачьи сощурился Лир.

– Но вы же давно… в некотором роде… – Тимоти замялся.

– Умер? – пришли ему на помощь бакенбарды. – Господи, в какой стране я родился! Здесь верят каждому печатному слову.

– А когда, простите, вы родились?

– Ну… – Лир задрал голову к потолку, словно там был написан ответ на столь нескромный вопрос. – Кажется, в двадцать втором или двадцать третьем…

– Восемьсот?

– Вы что-то сказали?

– Тысяча восемьсот двадцать втором? – уточнил Тимоти.

– Очень может быть, – отмахнулся Лир от этой скучной темы. Он обводил взглядом разгромленную мастерскую. – Поразительно, какой переворот в нашей жизни может произвести одна женщина!

– Это…