Джерри последним гигантским прыжком преодолел сразу три камня и приземлился на лестнице, сильно стукнув колени. Шипя от боли и не останавливаясь, он взбежал выше, давая Хао место. Тот прыгнул на лестницу сразу за ним и гораздо более ловко.

Все выскочили на балкон, и Смит с Никки прекратили стрельбу. Джерри стоял, наклонившись и упираясь руками в колени. Он тяжело дышал, и во рту у него стоял отвратительный металлический привкус. Юноша с ужасом смотрел на путь, по которому они только что пробежали.

— Хвост Скорпиона! — воскликнул Смит. — Назад нам уже не пройти!

Вдоль всей цепи плоских камней кипела яростная схватка — там жрали друг друга, верещали и бились в предсмертных судорогах, сбивая зелёную воду в грязноватую пену. На камни повылезали чудовищные лягушки больше фута размером и с острыми зубами акулы. Они то и дело пускали их в ход друг против друга, и видно было, что такой лягушке откусить ступню человеку ничего не стоит.

Иногда из воды высовывалось длинное умопомрачительное рыло и всасывало в себя жутких лягушек целиком за один приём. Но самыми страшными оказались стремительные не то рыбы, не то змеи, которые с невероятной скоростью метались в мутной воде, глотая всё, что попадало в их бритвенные зубы. Они даже выпрыгивали в воздух и стрелой пролетали над камнями, на ходу успевая схватить всё некаменное, имеющее неосторожность там сидеть.

Часть круглых плит оплелась пренеприятнейшими бугорчатыми верёвками. А в середине зала вместо плоских камней виднелись студнеобразные горбы — как будто медузы вылезли позагорать. Между полупрозрачными короткими щупальцами, торчащими из комков студня, проскакивали яркие искры. Они отгоняли мелких, но агрессивных двухголовых птичек, которые пытались достать медуз длинными клювами. На ближайшем же к ребятам камне неподвижно сидел симпатичный пушистый зверёк, похожий на бобра. Он внимательно смотрел на ребят умными блестящими глазами, а вокруг него царило безмятежное спокойствие — никто из здоровенных зубастых обитателей болота не смел приближаться к странному зверьку.

— Простите меня, ребята! — потрясённо сказала Никки. — Я никак не думала, что втравливаю вас в столь опасное предприятие.

Она недоуменно озиралась по сторонам, словно не понимая, как они сюда попали.

— Ерунда! — Глаза Смита довольно блестели. — Будет что показать друзьям! — И он кивнул на т-фон, который висел у него на груди и беспрерывно фиксировал их подвиги.

«Леопарды…» — подумал с досадой мирный Джерри.

— Я их угостил в конце снотворными пулями! Им понравилось! — Смит махнул рукой на тихо качающиеся в воде возле лестницы тёмные спины и белеющие животы болотных тварей. Концентрация наркотика в воде быстро падала, и вокруг сонных тел уже закипала хищная возня, в результате которой то одна, то другая тушка исчезала под водой.

— Ну и нравы у них тут, — отметил быстрее всех отдышавшийся Хао. — Сам погибай, но товарища пожирай!

— Такое болото много хищников не прокормит, поэтому им приходится всё время драться друг с другом, ограничивая свою численность, — авторитетно сказал Смит.

— Надо искать другую дорогу назад, — сказала озабоченно Никки и повернулась к двери. В той не было замка — только массивный засов.

Смит, к которому незаметно перешло практическое руководство экспедицией, отодвинул железный ржавый брус и осторожно посветил фонариком за сильно скрипевшую дверь:

— Вроде обычный ход, даже с освещением.

Они ещё немного постояли, отмахиваясь от громадных — с кулак — одичавших комаров и с омерзением глядя на взаимное пожирательство среди болотных граждан, а потом двинулись дальше.

— Я ни одной твари не сумел опознать, — хладнокровно заявил Смит. — Все до единой — рукотворные мутанты.

— Раньше, до Конвенции о генетическом моделировании, — сказал Хао, — многие генетические эксперименты ставились «вживую», а не в виртуальной реальности, как делаем сейчас мы.

— Может, это случайные последствия биомоделирования? — спросил Джерри. — Народ любит сливать на лабораторных по химии всевозможные разноцветные растворы в одну кошмарную колбу. Возможно, на уроках генетики студенты случайно нагенерили таких уродов?

— Нет, — покачала головой Никки, гораздо больше Джерри разбиравшаяся в генетическом моделировании. — Это не случайные, а грамотно спроектированные организмы. Полагаю, что кто-то, имея доступ в уже закрытые пещеры, когда-то тестировал и выгуливал тут своих питомцев.

— Это же незаконно! — воскликнул Джерри.

— В мире много людей, — мрачно сказала Никки, — которые считают себя выше общих законов и любят поиграть в богов… для начала — с лягушками и рыбками…

Новый ход слабо освещался узкой полосой краски на потолке, и к этому жалкому свету тянулись по стенам тонкие полупрозрачные лианы с фосфоресцирующими цветами. Иногда растительные щупальца так сплетались, что вперёд выходил Хао и прорубал проход острыми мечами. Наконец узкий тоннель закончился, и ребята упёрлись в очередную дверь, на которой никаких замочных скважин или засовов видно не было. Смит приготовил оружие и надавил на ручку. Дверь сначала не поддавалась, Смит навалился — всё сильнее и сильнее, пока дверь, крякнув, не распахнулась сразу во всю ширь.

Все вздрогнули и сощурились от хлынувшего света, но никакие монстры в открывшуюся дверь на них не бросились. Путешественники осторожно вышли на обширную каменную террасу. Вторая пещера оказалась меньше, с тёплым сухим воздухом и более высоким сводом. Они подошли к краю террасы, прикрываясь ладонями от сияния потолка.

Весь подземный зал зарос густым, почти непроходимым кустарником с мясистыми зелёными листьями и ярко-красными стручками. На ветках кустарника сидели многочисленные серые птицы размером с курицу. Они не чирикали и не свистели, а только громко шипели — как змеи. Головы этих птиц более всего походили на черепашьи — тупые, без клювов, с лысой кожей, висящей складками на длинной шее. Птицы беспрерывно срывали с веток стручки и дружно их жевали.

— Растительноядные змеептицы! — удивился Джерри.

Змеептицы или птицезмеи летали плохо — лишь неуклюже перепархивали с куста на куст. На этих же кустах виднелось множество сплетённых из листьев гнёзд. Одна птица столкнула другую в борьбе за стручок; тяжёлая птицезмея перелетела на соседнюю ветку, но не сумела удержаться на тонком качающемся насесте и свалилась на землю. Кусты немедленно зашуршали, и оттуда выскочил симпатичный белый козлёнок с маленькими рожками. Он мгновенно вцепился в длинную шею птицы острыми зубами и перекусил её.

— О боги! — изумлённо пробормотал Смит. — Хищные козы…

Бедному плотоядному козлёнку не дали спокойно пообедать. Из кустов горохом посыпались жалобно блеющие пасторальные козочки. Они подбежали к счастливцу со змеекурицей в зубах и тут же разорвали в клочья не только его добычу, но и самого удачливого охотника.

— Меня сейчас вырвет… — жалобно пробормотал Джерри, и Никки его понимала.

— Чудовищно! — потрясённо сказала она.

— Классическая замкнутая экосистема. — Хао был невозмутим. — Растительность, травоядное и хищник.

— И ещё, как минимум, набор гнилостных бактерий… — зажала Никки нос. Действительно, в пещере здорово попахивало тухлятиной и помётом.

За научной дискуссией ребята не заметили, что под террасой собралось уже штук сорок беленьких козочек и козликов, которые во все глаза смотрели на них — четвёртый и очень аппетитный биологический вид, неожиданно появившийся в их пещере.

Лишь козлята, уже пообедавшие змеекурицей и удачливым собратом, не проявляли интереса к гостям — они дружно вылизывали свои окровавленные шкуры, смущённо, не глядя друг на друга. Кажется, они понимали, что погорячились. Козлёнок с чёрным пятном вокруг левого глаза грёб копытами листья, пытаясь замаскировать следы каннибальской трапезы, и нервно косился на тропинку, выходящую из зарослей.

— Тарантул их задери, — озаботился Смит. — Как нам прорваться дальше? — Он указал на противоположную террасу с дверью. — По таким кустам мы быстро бежать не сможем. А этих козочек тут сотни, у нас может не хватить боезапаса.

— Кроме того, даже если мы прорвёмся, — заявила Никки, — то уложим столько этих… зубастиков, что экологическое равновесие пещеры может быть нарушено…

— Ты что — жалеешь этих монстров? — удивлённо спросил Джерри.

— Они не виноваты, что люди сделали их такими, — покачала головой Никки. — Они живут, как могут. Как и сами люди.

Она внимательно осмотрела стены и потолок, потом вытащила из рюкзака длинную тонкую синтерёвку с двумя крюками и молотком-топориком. Один крюк она крепко забила в стену и проверила его на прочность.

— Что ты собираешься делать? — спросил её Смит.

Никки не ответила, а сложила синтерёвку кольцами и подвесила за спину.

— Отойдите на край террасы, — скомандовала она.

Все послушались. Никки легко отбежала в дальний конец балкона, развернулась и вдруг рванула вдоль стены так, что воздух засвистел вокруг. Она промчалась мимо изумлённых и встревоженных друзей, долетела до другого края террасы и… прыгнула на стену круглой пещеры. Ребята онемели.

Никки, быстрая как ветер, бежала по вертикальной стене. Её тело располагалось почти горизонтально — с наклоном вверх. Верёвка разматывалась за Никки длинным шлейфом. Несколько секунд такого бега по стене — и чёрная фигурка спрыгнула на противоположную террасу.

— Во даёт! — восхитился Смит.

А Джерри с Хао шумно перевели дух. Никки быстро забила второй крюк — пониже первого — и туго, как струну, натянула синтерёвку.

— Цепляйтесь! — крикнула она.

И ребята по очереди переправились через зал, прицепившись крючками за трос. Козочки на земле высоко подпрыгивали и жалобно мемекали — не хотели расставаться с новыми друзьями. На середине троса Джерри остановился отдохнуть и посмотрел вниз — на небольшое центральное озерцо, вокруг которого собрались толпы хищных козляток.

— Пора переписывать сказку «Волк и семеро козлят», — проворчал он, — и пожалеть бедного волчину…

Наконец все очутились на противоположной террасе.

— Ты очень рисковый человек, — сказал Джерри, неодобрительно глядя на Никки.

— Ерунда, — пожала она плечами. — Это был трюк с запасом. Центробежный эффект вполне достаточен, чтобы бежать по закругляющейся стене. Чистый расчёт… раньше в цирках даже трюк такой показывали — гонки мотоциклов по вертикальной стене.

— Но ты же — не мотоцикл! — возразил сердитый Джерри.

— Это ещё вопрос, — печально ответила Никки и повернулась к ржавой двери.

Новое путешествие по переходам оказалось самым длинным. Ходы стали множиться и ветвиться, идти то уступами вверх, то — в виде скользкой горки — вниз. Джерри совершенно потерял представление, куда они идут. Он только чувствовал голод и усталость.

Наконец объявили привал в небольшой песчаной пещере, поросшей редкими синеватыми кактусами с иголками, завитыми штопором, и — слава космическим богам! — без всякой крупной живности. Только стайки белых бабочек с зелёными фосфоресцирующими цифрами на крыльях кружились в воздухе, да возле стены зала мелкие малиновые пауки ходили муравьиными цепочками между двумя кучами мусора, переплетёнными паутиной. В пещере зияло шесть ходов в разных направлениях.

Когда путешественники перевели дух, Джерри спросил:

— Куда дальше идём?

Никки указала рукой:

— В этот проход. Сейчас мы в полукилометре от Главной башни и метров на сто ниже. Пойдём в её сторону.

— Откуда ты знаешь? — удивился Смит, отмахиваясь от бабочки номер девять, полюбившей его с первого взгляда.

— У меня есть гирокомпас, и мой компьютер фиксирует все повороты, — сказала Никки. — Я составила приличную карту того, что мы уже прошли, и выбираю проходы, которые могут