самая крутая, и ты это навсегда запомнишь.

Предводитель экстатически наслаждался своим ораторским искусством.

— О Волопас, неужели опять плацебо компенсационной схемы? — непонятно и удивлённо пробормотала девчонка.

Вожак стаи размахнулся и ударил нахалку по лицу. Вернее, он хотел её ударить, но девчонка куда-то испарилась, и кулак с размаху врезался в очень твёрдую стену.

— А-а! — истошно заорал парень, тряся разбитой в кровь рукой.

— Ребята, — укоризненно сказала девчонка, — сохраняйте спокойствие, и никто не пострадает.

— Бейте эту мерзавку! — крикнул вожак, и вся банда набросилась на неё.

Возле стены мгновенно образовалось месиво из падающих тел, взлетающих кулаков и ныряющих вниз голов. Переулок огласили крики, звуки резких ударов и стоны. Предводитель, отскочив в сторону и придерживая повреждённую руку, жадно пытался рассмотреть детали наказания этой соплячки, но драка завязалась столь стремительная и объёмная, что он ничего не мог понять. Видно было только, что схватка разгорелась не на шутку: Оборотень выпал из кучи с разбитым носом, Койот уже лежал на асфальте, не шевелясь, а лучший боец стаи — Бульдог — заполз на четвереньках на газон и, кажется, стал есть траву. Прошло с полминуты, но исход битвы оставался непонятным.

— Да с кем вы дерётесь? — завопил изумлённый Большой Волк.

Из середины кучи тел раздался неприятный хруст и отчаянный вопль.

— Загадка! Но, кажется, их захватил сам процесс… э-э… жертвоприношения, — иронично хмыкнул кто-то.

Предводитель резко повернулся и увидел странную девчонку — целую и невредимую, да ещё и издевающуюся! Он заревел и бросился на неё как разъярённый бык. Но выбранная им траектория загадочно искривилась, он налетел на кучу тел своих волков, споткнулся и воткнулся головой в стенку.

Раздался сочный омерзительный звук раскалывающейся тыквы, но череп главного волка выдержал — он был крепче бетонной стены.

Меркнущим сознанием вожак услышал приближающуюся полицейскую сирену и задумчивый голос девчонки:

— Какое удовольствие они нашли в этом культе Силы? Я ещё могу понять, что они деньги не любят… Но почему они так гордятся своим невежеством?

Джерри, услышав сирену, выскочил в тревоге на улицу и с облегчением увидел Никки, подходившую к кафе.

— Ты где застряла? — озабоченно спросил он. — Твоё мороженое давно готово.

— Наблюдала за одним интересным религиозным обрядом, — беззаботно сказала Никки.

Джерри увидел, как из ближайшего переулка полицейские выводят хромающих окровавленных парней с руками в наручниках, а медики выносят одно за другим стонущие тела.

— Это не ты их побила? — спросил Джерри, глядя с подозрением на Никки.

— Джерри, — заявила Никки тоном чопорной английской леди, — я никогда не начинаю драк. Да ещё на улице — фи!

Но, вообще говоря, это был весьма уклончивый ответ — в стиле Ниро Вульфа.

— Много ли в Шрёдингере школ? Сколько стоит обучение в таких школах? — Никки, лакомясь мороженым, успевала расспрашивать друзей.

— Здесь всего одна школа, — ответил Джерри, — и она бесплатная.

— Ух ты, здорово! — обрадовалась Никки за счастливых детей Шрёдингера.

— Ничего хорошего, — усмехнулся её наивности Джерри. — Большинство выпускников этой школы едва знают таблицу умножения, с трудом читают и пишут.

— Не может быть! — не поверила Никки.

— Так гласит официальная статистика, — поддержала Джерри Марина. — Образование в бесплатных публичных школах просто ерундовое.

— Но почему же их не учат всему остальному? — поражалась Никки.

— Невозможно ничему научить людей, которые не хотят учиться, — безапелляционно заявила Марина. — Формально им преподают те же предметы, что и нам, хотя и на совершенно другом уровне. Но из этого они мало что извлекают. Поэтому реальная основная задача подобных школ — социально адаптировать этих шалопаев, а вовсе не научить их высшей математике.

— Социально адаптировать? — нахмурилась Никки.

— Это означает, что выпускники должны без проблем вписаться в общество — послушно работать на низкооплачиваемой работе и не нарушать закон, — сказал саркастически Смит.

— Но ведь если они получат хорошее образование, то их заработки будут выше и жить они будут лучше, — не успокаивалась Никки.

— Очень трудно получить хорошее образование в школе, где большинство школьников не хочет учиться, а учителя издёрганы и ориентируются в преподавании на средний уровень учеников, который как раз не средний, а очень низкий, — отметил Смит. — Образование — типичная двухфазная система, состоящая из частных колледжей — очень дорогих и хороших, сравнимых с нашей Школой, где учится элита, и из отвратительных бесплатных школ для социальных низов. А плохое образование автоматически приводит к тому, что из этих низов выбраться очень трудно. Фактически возникла кастовая система…

— Пошли, дурацкое шествие закончилось, — скомандовала и встала из-за стола Марина.

Они погуляли по Шрёдингеру, зашли в его маленький чахлый парк с фонтаном посередине — никакого сравнения с колледжским парком или лесом, — побывали в шоколадной лавке, в местном супермаркете и прошлись по интереснейшим магазинчикам земных древностей и космических диковин. Никки внимательно присматривалась к работающим в Шрёдингере людям, среди которых мелькало много недавних школьников, явно не из Колледжа. Эти подростки уже не собирались учиться дальше и устраивались официантами, продавцами и разносчиками.

В жилом квартале Никки пристально оглядела улицу небогатых двухэтажных домов, стиснутых друг с другом, как зерна в кукурузном початке, — в таких жилищах обитало большинство населения Шрёдингера. Построенные из тонкого дешёвого пластика, дома производили мрачноватое впечатление. Никки неприятно удивило и полное отсутствие деревьев на жилых улицах. Возле углового дома усталая женщина гуляла с ребёнком, одетым в полосатый комбинезончик, здорово напоминающий робу древнего каторжника.

— Для чего здесь эти люди? — спросила Никки у Робби. — Почему они не улетают на Землю? С их здешней работой легко справятся роботы.

— Ты ничего не понимаешь в лунной политике, — усмехнулся Робби. — У этих людей есть высокая миссия, о которой, впрочем, они не подозревают.

— Объясни толком, мудрец! — фыркнула Никки.

Робби не стал капризничать:

— Первыми поселенцами на Луне были герои — астронавты, инженеры и учёные. Они строили первые купола, закладывали оранжереи и монтировали установки для переработки лунного реголита, состоящего из оливина, плагиоклаза, клинопироксена, ильменита и даже металлического железа.

— Железа? — удивлённо воскликнула Марина.

— Да, чистого железа — редкой штуки на Земле с её окисляющей атмосферой, — подтвердил Робби. — Из реголита можно получить любое нужное количество и других металлов — алюминия, титана, магния — вопрос только в энергии. Но Луна оказалась богатой и на изотоп гелий-3 — идеальное топливо для термоядерных реакторов. Поэтому здесь возникла сеть мощных электростанций, и освоение Луны превратилось в прибыльное дело: дешёвая лунная энергия не только хлынула на Землю, но и преобразила жизнь космических поселенцев; автоматические установки по выплавке металлов и изготовлению бетонных плит из реголита обеспечили бурный рост городов и оранжерей. Жизнь на Луне стала дешевле, чем на Земле — при сравнимом уровне комфорта. И это породило первый социальный кризис на Луне.

— Почему улучшение жизни вызвало кризис? — заинтересованно спросил Смит.

— Земные государства, особенно перенаселённые, стали поощрять лунную эмиграцию своих граждан. Это смягчало проблемы земной политики, а также расширяло присутствие этих государств на Луне. Ведь парламент Лунной Республики формируется с учётом национальной принадлежности жителей. Поэтому местные жители служат своей численностью интересам земных государств, гражданство которых они сохраняют.

— А из-за чего возник кризис? — уточнила внимательно слушающая Никки.

— Из-за отсутствия достаточного числа рабочих мест на Луне. А безработица — даже сытая, на хорошем пособии — порождает преступность, распространение наркотиков и волну насилия. И Лунной Республике пришлось заняться социальным обустройством бурно растущего населения. И теперь каждый житель имеет работу — потому что денежное пособие получают не безработные, а работодатели, которые принимают их на работу. Любую работу. Большая часть жителей лунных куполов не нужна на Луне, но ещё меньше они нужны на Земле.

— Как-то унизительно — делать работу, которую мог бы сделать кибер, — насупился Смит.

— Да, мы, роботы, можем делать почти всё без вас, людей, — заявил нахальный Робби. — Но до чего же скучен будет город, в котором живут одни киберы! Вы, люди, с одной стороны — просто крупные лягушки, а с другой стороны — так приятно непредсказуемы. Пусть вы будете — на всякий случай.

Марина хмыкнула и с опаской покосилась на Робби.

— Здесь, в Шрёдингере, не так уж неинтересно, — сказала задумчиво Никки, когда они усаживались в тележку, — надо будет приехать сюда завтра или послезавтра.

Она обернулась и посмотрела на зачем-то разрисованные стены станции подземки. На стеклянных дверях перрона, сквозь которые ребята смогли пройти, только предъявив колледжские чипы-жетоны, сидела большая жёлтая пчела, и Никки показалось, что пчела смотрит на неё сквозь стекло. «Что она тут ест? — подумала Никки. — Здесь почти нет цветов…»

Джерри включил мотор тележки, и станция Шрёдингера съёжилась сначала в светлое пятно, а потом и совсем исчезла за плавным поворотом тоннеля.

Назавтра Никки и Джерри не смогли выбраться в Шрёдингер, отложили на следующий день, но и тогда всё застряло — Джерри не успевал сделать домашнюю контрольную по биологии.

В качестве полугодового теста им велели спроектировать беспозвоночное животное с геномом, отличным более чем на два процента от существующих организмов, с новым фенотипным признаком и с приемлемым индексом жизнеспособности. Никки довольно быстро сдала тест, создав симпатичного жучка, но только не с шестью конечностями, как у всех насекомых, а с восемью — как у паукообразных, которые, как всем известно, не являются насекомыми. Передние конечности нового жучка напоминали не лапки, а маленькие крабьи клешни.

Джерри даже не мечтал о таких сложных беспозвоночных организмах, как летающие жуки с лапами, мозгами и глазами, — сгорбившись перед экраном в своей комнате, он сфокусировался на червяках, беззубках и анемонах. Увы, в результате неумелого генетического конструирования у него всё время получались безглазые унылые существа, которые, даже не глядя на себя, совершенно не хотели жить от горя, и компьютер беспощадно характеризовал Джерриных уродов нулевым индексом выживаемости.

Джерри находился в разгаре битвы за суперчервяка, и Никки решила одна съездить в Шрёдингер — в прошлую поездку она нашла магазинчик, где можно запастись новогодними подарками для Смита, Изабеллы, Большой Терезы, адвоката Дименса и для профессора Майсофт. Она даже обрадовалась, что Джерри не едет. Ведь она хотела спокойно выбрать подарок к Новому году и для Джерри, к тому же седьмое января — его день рождения — уже не за горами, а как выбирать подарки, если ходить по магазинам вместе с Джерри? Никки полагала, что