Но Сергей Ланской остался невозмутим. Он еще энергичнее взмахнул дирижерской палочкой, грянули литавры, и профессор Холмов, подавленно пробормотав: «Действительно, верно… Ах, я, старый дурак!», полез за валидолом.

В Литературном институте сперва было открыто отделение научной беллетристики, затем институт преобразовали в «Институт научной литературы имени Горького-Лобачевского». За Литературным потянулись и остальные вузы.

На скамейках бульваров студентки млели над томиками стихов «Гистология клетки».

Сменный инженер ТЭЦ № 3 Кочетков Николай Сидорович, работавший над рацпредложением по улучшению режима работы турбины, третий месяц не мог получить в библиотеке необходимый ему «Справочник по металловедению». Написанный бойкими братьями-детективами, «Справочник» шел нарасхват. На библиотечных полках пылились одни неходовые «Три мушкетера» да Сименон.

Отчаявшись, Николай Сидорович пытался выудить необходимые сведения из своей памяти, но в голове вертелись только звонкие куски оратории «Сопротивление материалов».

Меломан Федя Плюшкин, возвращаясь из Большого театра, где они с женой смотрели балет по астрофизике «Вспышка Сверхновой», говорил:

— Ты обратила внимание, Лялечка, какое у Павловой было восхитительное туше в момент жесткого гамма-излучения?

Валентина и Андрей Званцевы ехали в своем автомобиле провести уик-энд на Селигере. Ориентируясь по записанному на портативный японский магнитофон «Атласу автомобильных дорог», Андрей уверенно вел машину и одновременно пересказывал жене содержание найденной утром в почтовом ящике юмористической «Памятки о пользовании газовой колонкой».

Валя рассеянно слушала, любуясь пейзажами. Когда Андрей дошел до слов: «И взрывом в воздух, как Христос, ты будешь вознесен», машина вдруг заскрежетала и резко остановилась.

— Что там еще? — недовольно спросила Валя. Она чуть не стукнулась носом в щиток.

— Черт его знает! — ответил Андрей, вытирая с рассеченной губы кровь, и полез из машины.

Поверхностный осмотр ничего не дал. Экспедиция под дно также мало прибавила к пониманию причин аварии.

— Будем куковать, — сказал Андрей, отряхивая брюки, но тут, на счастье, показался самосвал, и после недолгих переговоров водитель его согласился отбуксировать пострадавших к неподалеку расположенной станции техобслуживания.

Андрею пришлось стучать и звать, пока наконец не открылось в стене окошечко и в нем не возник человек в промасленной кепке.

— Что привело тебя сюда, достойный муж, и вас, прекраснейшая дама? — осведомился он.

— Вот… — неуверенно махнул рукой Андреи в сторону машины. — Поломка.

— То вижу я и сам, но в чем ее причины?

— Откуда же мне знать? — ответил в тон Андрей.

— Узнать недолго нам, оформи лишь заказ, — продолжил ремонтер, — писать ты как предпочитаешь, в прозе? Или в стихах?

— В прозе, — уверенно ответил Андрей.

— Вот и хорошо, — обрадовался мастер. — Держи! — и он протянул Андрею бланк следующей формы:

Андрей недолго повертел бланк в руках, затем вытащил авторучку и мгновенно его заполнил, после чего протянул мастеру со снисходительной улыбкой. Тот принял бланк и стал внимательно его читать, а затем перечитывать.

— Так, сказал он наконец, — недурно… По третьей категории. Срок исполнения заказа — две недели.

— Как?! — в один голос воскликнули Андрей и Валя.

— А вот так! — сказал мастер. — Средне написано, гражданин. Посредственно, одним словом. А сроки исполнения заказов зависят в первую очередь от литературно-художественного уровня заказчика!

— Что за чушь, — возмутился Андрей, — у вас ведь тут совсем пусто!

— Ну и что же? — парировал ремонтер. — А через полчаса сюда, может, Лев Толстой приедет или даже сам Андрей Званцев, так что же, прикажете им из-за вас дожидаться? Сознание надо иметь! А у нас инструкция. Так что приходите через две недели…

— Но!..

— Не хулиганьте, гражданин, не мешайте работать, — повысил голос ремонтер и закричал: — Следующий!

И так как никакого следующего вокруг не было, он стал закрывать окошечко.

Андрей как стал, так и стоял с открытым ртом, пораженный этой неслыханной инструкцией, но Валя не собиралась сдаваться:

— Слушайте, вы!! — страшным голосом заговорила она. — Но ведь это и есть Андрей Званцев! Андрюша, покажи ему паспорт!

Совсем было захлопнувший окошечко мастер приостановился и, с любопытством посмотрев на Андрея, сказал:

— Паспорт мне, гражданка, ни к чему. Единственным документом, удостоверяющим личность писателя, являются его произведения. И тем более стыдно так писать, если вы действительно Званцев. Всего хорошего! — и он вновь потянулся к окошечку.

— Да подождите же! — бросилась к нему Валя, не давая захлопнуть окошечка. — А кто вам дал право определять, хорошо или нехорошо пишет мой муж?

— Не вы первая спрашиваете, гражданка, — ухмыльнулся ремонтер, — право мне государственная квалификационная комиссия дала. Извольте взглянуть, — он указал пальцем вверх. Последовав за пальцем взором, Валя увидела висящую над окошечком рамочку, в которой за стеклом находился диплом:

— Вот так, — добил ее мастер, — могу я ямбов от хореев, как вы не бейтесь, отличить…