В ту ночь под глухие рыданья,Как младший из братьев над старшим,Природа напутственным маршемТомилась над ним до утра…Ясна и поныне дорога-Откуда же наша тревога?Друзья, почему вы скорбите,О чем сожалеете вы?…Ах, понял: о тягостном быте,Где люди — рабы иль торговцы,Где мелкие особи-овцы,А крупные хищники — львы!…Рыкающий вызов пустыниДрожит на таблицах латыни,В презрительном посвисте янки,В мелодии галльских речей.На козлах махновской тачанкиВойна, триумфатор усталый,Вошла в городские кварталыПод варварский рев трубачей,-И ходит, хватая за ляжки,Наглея от каждой поблажки,И рвет благородные шкуры,Слепой тупоножий мясник.Но в диких пустынях культуры,Я вижу, собрат обезьяныДуховные лижет изъяныНад грудой спасительных книг…Я знаю — наступит минута,Когда остановится смута,Когда, как покорные звери,Мы сядем у дома того,Кто в новой поднимется вере,Кто, в знак небывалой затеи,Пылающий факел идеиНад голой взовьет мостовой.Еще не означенный точноВ своей колыбели восточной,Но жаркий, глухой и победный,Не он ли в Кремле воспален,-И ночью к пещере заветнойНе крадутся ль дикие звериОтвесить у яростной двериГлубокий и мрачный поклон?
