не поможет. А что это значит? Значит, на карьере можно ставить точку! И все из-за походной ленинской комнаты? Да шла бы она вместе с членами Политбюро... Гвоздев повернулся к командиру роты:

– Извините, товарищ капитан! Вы правы! Ни к чему нам в бою агитация. Но и меня понять можно, я всего лишь исполняю приказы и распоряжения по линии политорганов. Я уберу ленкомнату, но прошу, чтобы об этом не узнал замполит части!

Запрелов по натуре своей был упрямым и решительным. Но в то же время и отходчивым человеком. Зла не помнил.

– Ну, вот и ладно! Убирай это все и давай, Гвоздев, на получение боеприпасов. Получится, побольше выбей, они нам лишними не будут, ну а не получится, ограничимся разнарядкой. Ящики доставить сюда и складывать в канцелярии под наблюдением дежурного по роте!

– Понял, товарищ капитан! Накладная в службе ракетно-артиллерийского вооружения?

– Спроси у старшины, раньше он все получал.

– Понял!

Замполиту следовало идти, но он остановился на месте. Илья спросил:

– Что еще?

– Зря вы так ко мне относитесь, товарищ капитан. Я же старался не для себя. Что бы сами на моем месте делали? Если Майдин проходу не дает своими бесконечными вводными?

– Обиделся, что ли?

– А как вы считаете? Ни за что получить нагоняй... Я же вас не оскорбил, не унизил, высказал то, что требовалось по службе. Думаете, мне комфортно находиться в таком двойственном положении?

Запрелов подошел к столу:

– Ладно, Игорь, проехали! Не обижайся, я тоже на тебя сорвался не со зла, тут, понимаешь, каждый патрон, каждая фляга с водой на счету, а ты с ленкомнатой прешь! Но хватит! Будем считать, что никакого разговора между нами не было, а насчет агитации не волнуйся, никто не узнает, что мы не брали ее с собой.

– А если Майдин спросит?

– А вот своему Майдину отвечай сам! Проверить он ничего не сможет. Я твои слова подтвержу!

– Благодарю!

Командир роты вспомнил про медикаменты. Вот черт, надо в медсанбат шлепать. А там Лиза наверняка привяжется. И постарается это сделать на виду у всех и специально для него, Запрелова. Дескать, как же она могла изменить, если все знают, что ее любовник только он, капитан спецназа? Противно все это. Еще поддался ей, завалился в постель и засветился перед Аркашей Седым. Тот ничего, базарить не будет. Но все равно противно. И почему как-то тревожно? Не так, как обычно перед боевым выходом. Наверное, все дело в бабах. Одна от него, по сути, уже ушла, другую он погнал. А что дальше? Одному за бутылкой водки до очередного задания куковать. Спиваться начал... Может, и вправду Гальку Журанову пригреть? На последние два месяца здесь? Та без претензий и Лизу отошьет быстро! Но не лежала душа к Гальке. По пьянке пойдет, базара нет, а вот по-трезвому? Хотя на хрена ему бросать пить? Служба дальше все одно пойдет через пень-колоду. Тем более в Союзе, где порядки не то что здесь. Там «Равняйсь – отставить», «Стройся, шагом марш». Показуха, именуемая дисциплиной. А может, в Союзе как раз и женщину нормальную встретит? И семью слепит? Вот тогда и пить бросит. Может же он держаться, когда надо? Хотя признаться, с каждым разом все тяжелее дается это. Но ничего. Прорвемся. Нечего гадать и строить планы, когда на носу бой с духами и еще неизвестно, чем он кончится. А то запаяют капитана Запрелова в цинковом гробу, и все. Тогда он никому не будет нужен точно. Ни Лизе, ни Гальке, ни той, что мог бы встретить. Однако все! Хватит! Мысли какие-то дурные, так и с ума спрыгнуть недолго. Надо делом заниматься. В нем одновременно и опасность смертельная, и спасение!

Спасение от внутренней безысходности, душевного одиночества, депрессии, которая так и норовит затянуть капитана в свои железные объятия! Итак, все побоку, работаем! А значит, идем в медсанбат.

В штабе медиков получил накладную. Но она не была подписана командованием. А за командира, который отбыл в отпуск, остался зампотыл, как старший по званию. Странно, но он имел звание подполковника. Видимо, хорошо служил, раз опустили до майорской должности. А может, сам напросился в Афган? Такое тоже возможно. Выйдя из штаба, капитан закурил и тут, как и предполагал, увидел Лизу. Нет, она словно следит за ним. Медсестра между тем подошла:

– Какие проблемы, Илюша?

– Ваш зампотыл проблема!

– А что такое?

– Да вот не могу накладную подписать!

Лиза взяла Запрелова под руку:

– Идем на склад, сейчас все получишь!

– Подожди, а подпись?

– Обойдемся! Скажу, кому надо, подпишут потом!

– Но у меня и людей с собой нет!

Лиза попросила:

– Дай-ка накладную!

Капитан протянул ей бумагу.

Она засмеялась:

– Здесь на два ротных пакета. Легких пакета, мы с тобой и вдвоем до вашей части донесем.

Илья хотел было отказаться, появляться вместе с любовницей в подразделении ему не светило, но Лиза уже потянула капитана за собой. Запрелов аккуратно освободил руку:

– Не надо этого, Лиза!

– Стесняешься?

– А к чему подобная демонстрация?

– Как скажешь. Вы ночью улетаете? Только не говори, что это какая-то там тайна. Знаю, что ночью, от пилотов «вертушек» узнала!

– Зачем?

Женщина ответила просто:

– Проводить тебя!

– Еще чего не хватало!

– Почему бы нет?

– Не надо! Слышишь?

– Слышу! Ты до вылета так и будешь в роте? Или в модуль вернешься?

Запрелов посмотрел на Лизу:

– А что?

– Да ничего! Зашла бы! Нет, ты не подумай ничего. В постель не потащила бы, понимаю, впереди у тебя не прогулка по парку. Просто посидели бы вместе, чаю попили. По себе знаю, как плохо находиться в одиночестве, особенно перед каким-то непредсказуемым событием.

Капитан усмехнулся:

– А что, ты когда-нибудь проводила вечер в одиночестве? Я имею в виду здесь, на базе?

– Ну вот! Опять ты так и хочешь оскорбить меня.

– Ничего я не хочу. Ничего!

– Так нельзя, Илюша!

– Все! Прекратим разговор, вот ваши склады. Или делаем дело, или я пошел искать вашего зампотыла.

– Идем, идем!

С помощью медсестры капитан действительно безо всякой подписи, даже своей, которую просто не успел поставить, получил два плотных пакета, набитых бинтами, жгутами, какими-то коробками. Выйдя со складов, стремление Лизы помочь пресек сразу:

– Так, родная, за помощь спасибо, дальше я как-нибудь сам. И вечером не приходи.

– Эх, дура я дура!

– Ты чего это вдруг взялась за самооценку?