Вьетнамец утвердительно кивнул. Он понял, что захват «языка» возложен на него.

– Все готовы?

Ответил майор Гарин, заместитель Тимохина:

– Готовы, командир!

– Внимание, атака!

Спецназовцы группы «Орион» вышли из-за горы. Цели лежали перед ними как на ладони. Короткими очередями бойцы Тимохина уничтожили группу прикрытия входа в гору.

Тэу мастерски обездвижил крайнего правого, лежавшего у самого склона боевика, прострелив тому предплечье и ноги. Бандит потерял сознание. Остановив группу, видя Шепеля, зашедшего на позицию обстрела железной двери из противотанкового гранатомета, подал ему знак рукой. Капитан выстрелил. Заряд вынес дверь, подняв на входе облако дыма, огня и пыли.

В образовавшийся проем и рванулись бойцы группы «Орион». Первым шел Тимохин, за ним, по пятам Тэу, следом майор Гарин. Старший лейтенант Русланов, подхватив раненого, потерявшего сознание боевика, замыкал группу, за которой бежал капитан Шепель. Спокойно бойцы «Ориона» прошли всего несколько метров. И если бы Тэу, каким-то особым, звериным чутьем почувствовавший опасность, не бросил на пол Тимохина, то по меньшей мере своего командира группа потеряла бы. Огонь по спецназу открыли боевики из отсека караульного помещения и казармы. Тимохин крикнул:

– Гранаты!

В проемы полетели наступательные «РГД-5».

Раздались взрывы, следом вопли, все заволокло дымом. Что не мешало спецназовцам ворваться в помещение охраны и добить раненых боевиков, оставленных Кумати на последнем перед секретной частью объекта рубеже обороны.

Несмотря на то что вентиляция, как и все, питающееся электроэнергией, была отключена, гарь снесло на улицу довольно быстро. Видимо, пещеры, в которых были оборудованы помещения различного предназначения, сообщались между собой, имели выходы и на поверхность, возможно, через узкие щели или шурфы. Добравшись до комнаты с сейфом, спецназ остановился. Было ясно, что за массивной дверью и находится лаборатория, а также сам Кумати с профессором Андориным и его помощницей. Но вот кто еще находится там? И схема секретной части оставалась неизвестной.

Тимохин приказал притащить раненого боевика.

Тот по-прежнему находился без сознания. Тимохин взглянул на вьетнамца:

– Тэу, ты случаем не завалил «языка»?

Проводник отрицательно покачал головой:

– Нет! Террорист жив!

И попросил:

– Дайте мне боевую аптечку, я приведу его в сознание.

Вьетнамцу передали две аптечки. Пока он колдовал с раненым, подошел Крымов:

– Прорвались, значит, Саня?

– Прорваться-то прорвались, но главное, – он указал на массивную дверь, – там! Туда надо войти, и там нас уже наверняка ждут.

Крымов добавил:

– И даю голову на отсечение, Кумати ждет гостей, прикрываясь Андориным!

Тимохин согласился:

– Это в его стиле. Ты прав! Но одного не просчитывает Кумати: наша задача уничтожить лабораторию, а не любой ценой вытащить из плена профессора.

– Нет, Саня, Андорина надо вытаскивать!

– А для чего, Крым? Чтобы он в России сделал отравляющее вещество? Ты уверен, что наши не пойдут на это?

– Уверен!

– А если Андорина вновь похитят, и на этот раз свои, доморощенные революционеры, мечтающие о захвате власти? Таких придурков у нас в стране хоть отбавляй. И не все они состоят на учете в психдиспансерах.

Крымов повысил голос:

– Работаем по уничтожению лаборатории, освобождению Андорина с Королевой и, желательно, захвату Кумати. А как получится, посмотрим. Как говорится по «ящику», покажет время!

Тимохин проговорил:

– Золотые слова молвишь, Крым! Как дипломат.

– Станешь при нашей работе дипломатом.

Александр улыбнулся:

– Это точно! – Ну что там с «языком», Тэу?

Проводник поднялся:

– Можем допрашивать! Кстати, удачно мы цель выбрали. Этот абориген являлся любовником начальника охраны объекта, и Камтай Биали делился с ним кое-какой секретной информацией.

– Так он еще и «голубой»?

– Он педераст. А голубой или синий, без разницы.

– Тоже верно!

Тимохин повернулся к Крымову:

– Ну что, поговорим с геем? Только договор, первый вопрос – он пассивный пидор или активный?

– Тебе-то это зачем?

– Интересно!

– Прекрати, Сань! Вот выберемся отсюда, тогда и пошуткуем.

– Ладно.

Он вместе с Тэу, переводящим допрос, нагнулся над кхенгом:

– Ты кто?

– Дун!

– Это имя или фамилия?

– Это все!

– Хорошо! Нам стало известно, что ты состоял в близких, очень близких отношениях с начальником охраны объекта, это так?

– Ну и что?

– Ничего!

Тимохин указал на массивную дверь:

– Что за этой дверью?

– Секретный объект!

– Тебе известна его схема?

– Она неизвестна никому, кроме господина Саясона, Кумати, Чао Чона и сержанта Ли.

– Кто такие Чао Чон и сержант Ли?

– Охранники.

– Два охранника в бетонном бункере с двумя клиентами?

– Русских охраняет Чао Чон. Он же и обслуживает их. Ли должен следить за опытным материалом.

– То есть за людьми, над которыми планируются проводить опыты?

– Да!

– И кто эти люди? Заложники с долины?

– Нет. Жители деревень Хао и Чаи!

– Вот как? Впрочем, это не удивительно. Они же принадлежат к племени сулы, а сулы – рабы кхенгов. Так?

– Да! Сулы не воины, не люди. Они черви.

– А вы, кхенги, небожители?

– Мы – воины.

Тимохин улыбнулся: