– Да черт с ними, с лампасами. Ты представляешь, что может произойти, если Андорина заставят работать над созданием нового мощного отравляющего вещества? А ты – лампасы. Да, обошли нас. Но, как бы то ни было, раскисать никто не имеет права. Пока мы не отстранены от дел, должны работать! Какие будут предложения?

Потапов доложил о необходимости осмотра старой стоянки. Генерал согласился:

– Хорошо! Езжайте, посмотрите площадку. Еще что?

Тимохин проговорил:

– Я вот что думаю! Захват Андорина вряд ли планировался без участия лиц, либо хорошо знавших профессора, либо работавших вместе с ним и имевших представление о возможностях препарата «Андель». А кто эти лица? В первую очередь Королева и Стебрин. Если к похищению причастна Королева, то дело – труба, тогда мы вряд ли возьмем след, а вот если причастен Стебрин, то не все потеряно. Но надо как можно быстрее заблокировать академика. Его наверняка попытаются убрать, дабы он не вывел на тех, кто если не планировал, то осуществлял захват профессора.

Генерал встрепенулся:

– Дело говоришь, Саня! Поднимай своих орлов. Пусть немедленно возьмут Стебрина под непосредственный контроль, немедленно!

– Понял!

Тимохин отошел от группы офицеров, набрал по сотовому телефону номер своего заместителя по группе особого назначения «Орион» майора Гарина.

Тот ответил сразу:

– Слушаю, Александр Александрович!

– Во-первых, доброе утро, Витя.

– Доброе, командир, если оно действительно таковое.

– Во-вторых, звони Шепелю, поднимай капитана. После чего, в течение максимум часа, вы с ним должны прибыть на квартиру академика Стебрина, адрес... По прибытии, безо всяких звонков, стуков, вскрываете дверь и проникаете в квартиру. Цель – установление полного контроля над академиком и его супругой. Если Стебрин взбрыкнет, начнет требовать санкции, адвоката, предъяви ему ствол. Если, конечно, будет кому предъявлять и кого брать под контроль!

– Существует угроза ликвидации академика?

– Она так и кружит возле него! А посему поторопись, Витя. И немедленный доклад мне, сразу после проникновения в квартиру Стебрина.

– Само собой!

– Выполняй!

– Есть, командир! Выполняю.

Тимохин, отключив телефон, вернулся к офицерам.

Генерал ушел. Потапов объяснил – Феофанов поехал привести себя в порядок перед встречей в Кремле.

Крымов спросил:

– Ну что, едем на стоянку?

Потапов распорядился:

– Езжайте. Я бы тоже с вами прокатился, хоть глоток свежего воздуха сделал, но теперь в отсутствие Феофанова придется остаться. После осмотра стоянки либо доклад мне, если потребуется обследование других участков дороги, либо возвращение в поселок. Но сюда проходить не стоит, остановитесь у пропускного пункта. Дальше определимся, что делать!

Крымов кивнул:

– Все ясно, Владимир Дмитриевич!

– Удачи!

– Да, она нам, а особенно Феофанову, сегодня не помешала бы. Хотя бы в отношении генерала.

– Езжайте!

Тимохин с Крымовым направились к оставленному у пропускного пункта внедорожнику.

Тем временем майор Гарин вызвал третьего бойца секретной группы особого назначения «Орион» капитана Шепеля. Тот быстро въехал в ситуацию и начал собираться. Перекрывая все нормативы, офицеры группы уже через сорок минут остановили служебный «Фиат» во дворе дома, где проживал академик Стебрин.

Быстро поднялись на нужный этаж высокого здания. У массивных дверей остановились. Шепель осмотрел замки. Удовлетворенно кивнул:

– Порядок, Витя. Три минуты – и вход будет открыт!

– Давай, я посмотрю, что во дворе.

Пока капитан колдовал над сейфовыми замками, майор из окна лестничной площадки внимательно осмотрел двор и часть темневших напротив окон соседнего дома. Прекратил осмотр после того, как Шепель сказал:

– Готово!

Гарин спустился к напарнику:

– Уверен, что в квартире не установлена дополнительная сигнализация?

Шепель ответил:

– Сигнализация есть, но она отключена.

– Ну, тогда слушай!

Проведя короткий инструктаж, майор спросил у подчиненного:

– Все понял, капитан?

– Понял, Витя. Нейтрализация в щадящем режиме. При активном и шумном противодействии клиентов отключение их спецпрепаратами.

– Правильно. Я впереди, ты за мной, пошли!

Майор приоткрыл створку дверей и шагнул в большую прихожую, от которой вел длинный коридор. Академик имел хоромы квадратов в двести. Капитан вошел в прихожую следом, бесшумно закрыв дверь.

Офицеры извлекли из кобур пистолеты «ПМ», капитан вставил в нагрудный карман два стержня, с помощью пружины выстреливающие на небольшие расстояния иглы, снаряженные быстродействующим усыпляющим веществом.

Двинулись по коридору, проверяя комнаты. Столовая и кухня пусты. В библиотеке – никого, в кабинете и гостиной с просторной и просматриваемой лоджией – тишина. Оставались две спальни. Заглянули в первую, заправленная кровать дорогого гарнитура, раздвинутые портьеры. Стало ясно, если Стебрин с женой дома, то находятся в последней комнате, спальной с выходом на отдельный застекленный балкон. Майор жестом показал капитану, чтобы при вторжении в спальную комнату Шепель блокировал выход на балкон. Капитан кивнул. Гарин приоткрыл дверь и увидел безмятежно спавших в широкой резной кровати на бордовом белье Стебрина и его супругу.

Офицеры вошли в спальню. Шепель прошел к балкону, наглухо закрыв массивные портьеры. Майор включил ночник.

Женщина никак не отреагировала на это. Стебрин повернулся на другой бок, вздохнув во сне.

Гарин усмехнулся, покачав головой. Достал сотовый телефон. Набрал номер квартиры академика. На прикроватной тумбочке у ночника заверещал телефон. Не открывая глаз, Стебрин протянул руку, снял трубку, спросил:

– Кто это?

Майор нагнулся к нему:

– Дед Мороз, господин Стебрин.

Академик открыл глаза и охнул:

– Ой! А... а... вы кто?

От его голоса проснулась супруга, которая также округлила свои блудливые глазки при виде незнакомца в их спальне, но обратилась к мужу тихо, почти шепотом:

– Паша! Кто это?