Затинный подозрительно взглянул на капитана:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Совершенно ничего, Костя! Так, теперь брось в рот пару долек чеснока. Я у деда позаимствовал.

– Ты, в натуре, кончишь издеваться?

– В натуре, Зорро, кончают в другое место! И я не издеваюсь над тобой, а готовлю к выполнению важного задания. Уж лучше от тебя будет дрянью нести, чем трупом.

Закончив своеобразную обработку прапорщика, все трое сели в «Волгу», и Климук, опустив стекло, повел автомобиль в город. На подъезде к строящемуся микрорайону остановились. Глебов начал последний инструктаж:

– Нужный дом помнишь как найти?

– Найду.

– Но не сразу, а как стемнеет. До этого поброди тут. Загляни в продуктовую палатку, возьми хлеба, дешевых консервов и пузырь водки. Оставь в карманах только мелочь. В 21.00 войдешь в дом и сразу поднимешься на верхний этаж. Наблюдателей Головина, если таковые объявятся, много не будет. Человека два, не более. Прогонят, не артачься, уходи. Но я уже повторяюсь.

– Вот именно. Я прекрасно помню, что мне следует делать на стройке.

– Держи мобильник. Как увидишь посторонних, нажми клавишу моего вызова и держи включенным.

Климук спросил:

– А не покажется бандитам подозрительным наличие у бомжа сотового телефона? И потом, его память должна быть занята номерами. Вдруг они пробьют один из них?

Капитан объяснил:

– Да, номера должны быть в памяти, но при условии, что телефон обычный. Наш же бомж будет пользоваться специальным телефоном, похожим на трубку, которую бродяга просто свистнул в толпе.

– А мобильник новый?

– Абсолютно! Даже еще без чехла и с предохранительной пленкой на дисплее!

– Ясно!

Глебов повернулся к Затинному:

– Я, как договорились, буду в соседнем доме! Если что, прикрою! И как выйдешь, увижу. Дам знать, куда следовать.

– Да понял я все!

– А понял, то иди, Костя, обживай территорию. Ни пуха...

– К черту!

Затинный, витиевато выругавшись, пошел в сторону стройки, Глебов с Климуком сели в машину.

– Тебе, лейтенант, с тех же девяти часов кружить вокруг этого района. Пассажиров не сажать! Быть готовым к экстренной эвакуации меня с Затинным!

– Есть, товарищ капитан!

– А сейчас давай заедем в какое-нибудь кафе. После водки и дедовой закуски что-то жрать захотелось.

– Как скажете!

«Волга» развернулась, направившись на объездную дорогу, изобилующую наличием всевозможных кафе, шашлычных и бистро.

Затинный медленно прогуливался по новостройке. В холщовой сумке лежала уже начатая бутылка водки, полбуханки черного хлеба, пара луковиц, которые ему дали в овощном магазине, и банка рыбного паштета. Пачка «Примы» с коробком спичек лежала в поношенном, засаленном пиджаке. Куря, Константин едва сдерживался от кашля, все же он успел привыкнуть к более благородным табачным изделиям. Ровно в 21.00 он двинулся к нужному дому. Шел уверенно, не суетясь, по сторонам не оглядываясь, словно направлялся к себе домой. В принципе, для бомжа, чью роль он вынужден играть, так оно и было.

Войдя в подъезд, остановился, прикуривая. И дальше, дымя папиросой, бормоча под нос всякую ерунду, начал медленный подъем наверх. Поднявшись на восьмой этаж, остановился. Осмотрелся. Решил здесь основать свое лежбище. У стены расстелил подобранную на улице газету, поставил на нее бутылку и нехитрую снедь. Закурил.

Ждать ему пришлось недолго.

Снизу послышались уверенные шаги. Они приближались. Неизвестные, а было их двое, быстро поднимались наверх.

Затинный набрал номер Глебова, оставив мобильник включенным, выбил самодельный кляп из бутылки, сделал из горла несколько приличных глотков, надкусил луковицу и принялся жевать хлеб, одновременно открывая перочинным ножом банку с паштетом. Недокуренную сигарету отложил в сторону. Когда неизвестные достигли седьмого этажа, прапорщик в голос выругался:

– Ну, мать их, закроют же, суки! Нож сломаешь, к едрене фене!

Шаги на лестнице замерли.

Прапорщик воскликнул:

– Ну, слава тебе, яйца!

И, поддев ножом кусок паштета, сунул его в рот.

Шаги возобновились, и вскоре в отсек, где находился Затинный, вошли двое парней.

Прапорщик, съежившись, проговорил:

– Здрасьте!

Тот, кто был покрупнее, бесцеремонно спросил:

– Это еще что за чмо?

– Вы ко мне обращаетесь?

– Говно ты еще, чтобы к тебе обращались. Кто такой?

– Диман! А че?

– Какого хрена забрался сюда?

– Э, да ночь скоротать! Утром собирался на дачи податься! Голодно стало в городе.

Парень усмехнулся:

– Голодно, а водку жрешь?

– Это за работу дали, помог мужику одному отсюда трубу вытащить. У меня-то самого только мелочь, да вот это. – Затинный указал на нехитрую закусь.

– А чего именно в этот дом полез?

– Не понял?

– Я тебя, вонючка, спрашиваю, почему в этот дом залез? Что, рядом других домов не было?

Прапорщик пожал плечами:

– Да мне без разницы. Я и не выбирал. Стоял рядом этот, в него и зашел.

– Почему наверх поднялся? Переночевать внизу можно было.

– Ага! А если охрана? Или менты с облавой? Низы они точно прошерстят, а наверх вряд ли полезут.

– Как видишь, ошибся, полезли.

Затинный приподнялся:

– Так вы, значит, охрана?

– А кто ж, по-твоему?

– Откуда мне знать?

– Короче, стручок, вали отсюда!

Прапорщик начал поспешно складывать скарб, бормоча:

– И что за люди? Ну кому я помешал? По-тихому переночевал и ушел! Ищи теперь нору по новой.

Парень, что вел разговор с «бомжем», спросил:

– Ты чего там гнусавишь, баклан?

– Да нет! Все нормально! Сказали уходи – уйду. Мы люди послушные!

Положив сверток в карман пиджака, сгорбившись, словно ожидая удара, прапорщик двинулся мимо парней к лестнице, но здоровяк остановил его:

– Стоять!

– Чевой-то?