Капитан как-то особенно взглянул на майора, но ничего не сказал, отвернувшись к иллюминатору. Разговор прервался. Посчитав, что далее навязывать общение десантнику не стоит, Пашин решил вздремнуть. До промежуточной посадки пассажирского борта оставалось еще около двух с половиной часов. Они пролетели быстро. Вновь загорелось табло салона, и грудной голос бортпроводницы сообщил, что лайнер начинает снижение, попросив пассажиров пристегнуть привязные ремни.

Стоянка в Алтупинске длилась час. На это время пассажирам рейса Москва – Павлоград разрешили покинуть борт, посоветовав не покидать территорию аэропорта. В здание аэровокзала Пашин вошел с Храмовым. И тут же спросил у дежурного милиционера, где находится туалет. Получив ответ, собрался направиться в указанном направлении, но Храмов проговорил:

– Что-то ты часто, майор, в сортир ныряешь!

Пашин повернулся к капитану:

– Что дальше?

– Ничего! Просто констатирую факт!

Григорий спросил:

– Тебе знакомо слово «простатит»?

– Ну и что?

– Не болел еще?

– Нет!

– Твое счастье! Если бы болел, то узнал, что происходит с мочевой системой во время воспаления этой чертовой простаты!

– Я знаю, что происходит при воспалении простаты. Но в самолете ты туалетом не пользовался. Более трех часов. Вопрос: почему?

– Я обязан отчитываться перед тобой, Вова?

– Нет. Мне просто не хочется посещать вокзальные сортиры, сопровождая тебя!

– Вот как? Полесский возложил на тебя даже такие обязанности?

– Какая разница? Идем, раз тебя припирает!

Пашин с Храмовым прошли через весь зал, в углу спустились по короткой широкой лестнице к общественным туалетам. Григорий зашел в 4-ю кабину. Если система оповещения в Домодедове сработала, то Катран должен был успеть снять сообщение и мог уже здесь, во время промежуточной посадки рейса, войти с ним, Пашиным, в контакт. Но, несмотря на тщательный осмотр кабины, ничего нужного и важного для себя не обнаружил.

Значит, либо Луганский не получил сигнал экстренного оповещения, либо не смог по каким-либо причинам здесь выйти на связь с Пашиным. Лучше, конечно, если бы имело место второе предположение. Но надо быть готовым к тому, что в Павлограде придется работать автономно. Или... с помощью Храмова! Что ж, посмотрю, как будут развиваться события дальше. В любом случае в Павлограде, когда обстановка прояснится полностью, он найдет возможность связаться со своим непосредственным начальником.

Пашин вышел из кабины.

Храмов молча курил возле умывальника.

Григорий тоже достал сигарету. Прикурил.

– Так ты, майор, говоришь, это твоя группа атаковала «чехов» у водопада Ревун?

– Точнее, группы, одной из которых командовал я. А ты что, имеешь какое-то отношение к той бойне?

– Там погибала моя рота, майор!

Пашин удивился:

– Даже так? Но что-то тебя я в ущелье не видел!

Храмов утвердительно кивнул:

– Меня там и не было. Я в то время валялся в госпитале после ранения. Но в ущелье в засаду попала моя рота. Я слышал, что помощь ребятам пришла в тот момент, когда ее уже никто не ждал! А также то, что поддержал подразделение какой-то спецназ. Оказывается, его вел ты!

– Это что-то меняет?

Храмов бросил взгляд на Пашина, но вместо ответа, выбросив в урну окурок, предложил:

– Пойдем, майор, на посадку. Время!

И десантник первым вышел из туалета.

Времени до прибытия самолета в Павлоград оставалось еще порядочно. Пашин поднялся, прошел в туалет. Надо было подготовить Храмова к тому, чтобы он без подозрения отнесся к посещению туалета в аэропорту Павлограда. На него майор возлагал последнюю надежду на своевременный и безопасный вход в контакт с Луганским. Если этого не произойдет и в Павлограде, надо будет самому и быстро разрабатывать план выхода на связь с Москвой. Григорий, вернувшись на место, застал «напарника» отвернувшимся к иллюминатору. То ли десантник и человек Полесского спал, то ли смотрел на проплывающие за толстым стеклом слепящие в лучах яркого солнца белоснежные облака. Пашин откинулся в кресле, стараясь расслабиться. В Павлограде ему придется быть предельно сосредоточенным. От этого будет зависеть его жизнь, а также судьба Нины и дочери Демы!

В 10.50 местного времени шасси «Ту-154» мягко коснулись бетонки, и вскоре лайнер замер напротив небольшого здания аэропорта города Павлограда. В зале ожидания гостей из Москвы встретил молодой человек с лицом хорька, бегающими, черными хитрыми глазами, но облаченный в довольно приличный и дорогой костюм. Галстук сбился набок, что придавало встречающему вид этакого преуспевающего бизнесмена средней руки. Он сразу подошел к Пашину и Храмову, представившись:

– Артем Головин! Добро пожаловать в наш суровый, но прекрасный край!

«Гости» поздоровались в ответ.

Головин, он же Голова, спросил:

– Багаж при себе имеете?

– Нет, только то, что в руках!

– Хорошо. Пройдемте на площадь. Там ждет автомобиль.

Пашин поставил на пол дорожную сумку:

– Минуту! Мне надо одно место посетить!

Хорек поднял на Григория немного удивленный взгляд:

– Что такое?

Ответил Храмов:

– Ну чего напрягся? Человеку в сортир надо!

– А?! Так бы и сказали. Туалет в проходе между коммерческими палатками.

Пашин взглянул на Храмова:

– Пойдешь со мной?

– Один не обойдешься?

– Обойдусь.

Григ отошел от компании и вскоре вошел в грязный, обшарпанный, но все же платный туалет. Причем цена одного посещения превышала аналогичную московскую цену почти в три раза. Заплатив пожилой женщине 20 рублей, Григорий вошел. Зашел в четвертую по ходу слева кабину и тут же приступил к ее осмотру. И начал с мусорной корзины, разумно просчитав, если он оставил сообщение в урне, то и ответ, по идее, должен находиться там же. Так и оказалось. Из корзины майор вскоре извлек смятую ленту туалетной бумаги. На ней было начертано:

«Сигнал снят, в бл. время след. сломать часы и за покупкой обратиться в маг. «Мир Времени», отдел 7, продавец по виз. «Иванов Сергей Сергеевич», взять то, что он порекомендует. В часах – прибор «Сеть». Через него связь со мной. Катран!»

Со вздохом облегчения Пашин облокотился о пластиковую стенку кабины. Его расчет на почти забытую систему экстренного сообщения оправдался. Теперь он не один, а это – главное. Он бросил записку в унитаз, смыв ее водой. Так, надо разбить часы, чтобы прямо сейчас, сегодня получить связь с Луганским. Майор развернул руку тыловой стороной вперед, ударил запястьем по унитазу, стекло наручных часов разлетелось. Отлетела и часовая стрелка. Порядок. Пашин вышел из кабины, покинул туалет, возвратившись к Храмову и Голове.