– Все нормально! Приводи себя в порядок и с Талалом дуй в Кайраун. Что там делать, знаешь.

– Принял. Через десять минут буду готов.

– Давай!

Вячеслав вышел, Талал спросил:

– Так я пошел заводить «Бьюик»?

– Верное решение. Удачи вам!

– Это вам удачи. Чувствую, ждать нас здесь вы не станете. Поэтому совет: будьте осторожны. Наша полиция знает свое дело И если прицепится, то крепко. Не давайте повода привлечь внимание полицейских. А это может быть брошенный мимо урны окурок!

– Я учту твое предупреждение. Спасибо!

В 10.45 машина с Талалом и Павловым отъехала от дома. Сургин вновь погрузился в размышления.

В 11.00, оторвавшись от мыслей, Андрей вновь взял в руки спутниковый телефон. Набрал номер Потапова. Генерал ответил немедленно:

– Да, Андрей?

– Здравия желаю, Николай Викторович.

– Здравствуй. Какие проблемы?

– Собираюсь на встречу с Ризоевым.

– И о чем желаешь беседовать с господином Ризоевым?

Андрей объяснил свой план. Генерал, внимательно выслушав, сказал:

– Что ж, может быть, ты и прав. А посему действуй, как считаешь нужным. Связь с любовницей Ризоева я тебе обеспечу. Дальше посмотрим. Удачи тебе, Андрей!

– Благодарю! До связи!

– Давай! Отбой!

В полдень Сургин вышел из усадьбы Халифа и неторопливой подходкой направился к отелю Эль-Саида, откуда до селений побережья и Кайрауна ходили автобусы местной компании. Рейс до Скрита был в 13.30, обратные в 17 и 20 часов. Сургин без проблем купил билет и занял место в автобусе. Арабы в салоне не обратили на него никакого внимания. Только водитель посмотрел на европейца. Но без особого интереса. Туристы в Кунире не являлись редкостью и часто отличались чудачеством, в частности ездили смотреть сооружения берберов не с группами на туристическом транспорте, а в одиночку на местных автобусах или такси. В Скрите Андрей сразу направился к развалинам. Осмотрелся. Никого поблизости не было. Он спустился в пролом первой попавшейся пещеры и попал в подземный ход. Прошелся по нему, вышел к морю. Вновь осмотрелся и вновь не заметил ничего подозрительного. Убивая время, устроился в тени одиноко растущей среди развалин старой пальмы. В два часа берегом прошел к месту, где заканчивались развалины, поднялся на небольшой холм, укрылся за большим валуном. Отсюда ему хорошо была видна северная оконечность Скрита и трасса, ведущая к нему. Андрей закурил. Ему пришлось выкурить три сигареты, пряча окурки в карман костюма, пока он не увидел на дороге «Мерседес». Тот остановился чуть левее места нахождения майора, ближе к городу. В 14.55 из салона вышел коренастый мужчина в белых брюках, такой же белой рубашке с короткими рукавами, пышной шевелюрой и окладистой бородой. Это был Ризоев, и он точно выдерживал время. Демонстрировал пунктуальность, а может, и на самом деле отличался ею. Ему хватило ровно пять минут, чтобы выйти к берегу, где была назначена встреча.

Сургин также не стал заставлять чечена ждать себя.

Он обошел валун и направился к Ризоеву.

Тот, увидев человека, погладил бороду.

– Слушаю тебя!

Сургин закурил:

– Слушай! Как бывший полковник Генерального штаба, связанный в какой-то мере и в свое время с Главным разведывательным управлением, ты не можешь не понимать, что специальные группы Службы безопасности забрасываются в иностранные государства не как туристы. Они имеют определенную задачу. Это либо диверсия, способная повлиять на политическую или экономическую стабильность страны применения, либо другие цели, в том числе и физическое устранение неугодных нашему правительству лиц. Так вот, скажу сразу. Цель группы, которую возглавляю я, не твоя жизнь и не жизни твоих подельников.

Ризоев перебил Сургина:

– Вы решили вытащить своего сослуживца, приговоренного к смерти?

– Ты догадлив! Но ты совершил ошибку, пойдя на подставу российского разведчика. Если бы ваша банда просто ликвидировала Усамбиева, мы не имели бы к вам никаких претензий. Но вы решили поиграть с огнем. Теперь тебе предстоит исправлять совершенную ошибку.

Андрей вытащил из накладного кармана рубашки фотографию. Передал ее чеченцу.

Ризоев принял снимок, на котором были изображены Алла и дочь Лейла. Они стояли испуганные, в окружении мужчин, облаченных в форму российского спецназа, в масках, скрывающих лица.

Андрей спросил:

– Узнал дам, Висхан?

У Ризоева заиграли желваки на скулах, он произнес:

– Мулдашев, тварь, и их предал!

Сургин подтвердил:

– Да, Висхан, твой друг продал нам всех и вся, чтобы сохранить собственную шкуру. И поведал в мельчайших деталях план устранения Алимхана Усамбиева. В том числе и то, ради чего оно планировалось. Кстати, возьми диск с записью исповеди Мулдашева. Уверен, она будет тебе небезынтересна.

Андрей протянул Ризоеву диск.

Тот машинально принял его, думая о другом, что и выразилось в вопросе:

– Если я откажусь, вы убьете Аллу с дочерью?

– Ну зачем же так жестоко? С ними поступят по-иному. Любовницу обвинят в пособничестве терроризму, привяжут, скажем, к трагическим событиям в Беслане и отправят до конца жизни гнить в одиночную камеру тюрьмы особого назначения. Девочку же отдадут в специнтернат. Что с ней произойдет далее, не знаю.

Ризоев отвернулся. Грудь его вздымалась от ярости, но ничего предпринимать против Сургина он не мог.

Андрей молча ждал, пока чечен успокоится. Надо отдать должное Ризоеву. Он довольно быстро сумел взять себя в руки. Повернулся к майору, неожиданно спокойным голосом спросил:

– Что вам надо?

Андрей ответил также спокойно:

– Сущие пустяки. Ты прекрасно понимаешь, что освободить Карнаухова я могу лишь путем проведения боевой акции. И во время его этапирования из Эль-Саида в Кайраун. Поэтому мне необходимо определить место, наиболее подходящее для штурма. И я его определил.

Ризоев перебил майора:

– Наверняка у рощи и оврагов, не доезжая Кайрауна.

Сургин улыбнулся:

– Чувствуется неплохая военная подготовка. Да, у рощи и оврагов. Но уязвимость данного участка трассы прекрасно осознают и полицейские силы и наверняка постараются перекрыть его.

Чеченец согласился:

– Несомненно.

Андрей повторил:

– Несомненно! – И продолжил: – А посему необходимо сделать так, чтобы конвой ожидал нападение в другом месте. Для чего требуется сбросить противнику дезинформацию. И вот это сделаешь ты!

Ризоев хмыкнул:

– Откуда мне может быть известно о наличии в Кунире диверсионной группы российского спецназа?

– Скажешь – от верного человека, имеющего доступ к секретам ФСБ. И помни: в случае отказа завтра же всплывет вся правда гибели Усамбиева.

– Я готов оказать посильную помощь в освобождении Карнаухова при гарантии, что вы доставите в