заместителю генерал-лейтенанта Данилевского. Этот разговор удивил и насторожил Ромашина. Что за информацию собрался сбросить отставной полковник агенту, которому готовил особые документы? Уж не информацию ли по этим самым документам? Если ее, то акция ставится под угрозу срыва. А другого варианта вызывать на встречу офицера, с которым, как считал Ромашин, Литвинов лично знаком быть не мог, полковник не находил. Но откуда у Степаныча номер телефона Сергея? Это прокол Ромашина. Когда-то Акимов с Литвиновым пересекались. И это в Службе люди полковника пропустили. Если бы не опоздание офицера на смену, все могло рухнуть. А еще хуже – уйти от Акимова наверх, в Центральный аппарат. Вот тогда... но, впрочем, что об этом думать? Старик с капитаном прокололись, а это главное. И знать об этом они не могли. Косвенное подтверждение этому вчерашняя выходка Акимова в баре кафе «Эра»! Он, отделав охранников одного из банков, позвонил не в отдел прикрытия, а Ромашину. Догадывался бы Сергей, что его контакт с Литвиновым просчитан, вряд ли стал бы звонить полковнику. Да и в баре не устроил бы корриду. Ведь вполне мог вырубить бандитов, посягнувших на честь его девицы, в кабинете. И уйти, забрав шлюшку с собой. А уж после запросить прикрытия. Но он демонстративно отделал охранников банка. Устроил им, так сказать, показательный бой. А заодно и Ромашину подбросил вводную. Пришлось поздним вечером отрывать от отдыха президента банка и договариваться насчет его бандитов. Хорошо президент банка – мужик с понятием. Въехал в ситуацию быстро. Оценил обстановку верно. С секретными спецслужбами лучше не связываться. Согласился выполнить все условия, только стволы просил вернуть. А те как раз и исчезли. Но их наверняка подобрал Акимов. Хотя бармен уверял потом Цакуру, посланного проинструктировать прямого свидетеля о порядке поведения после произошедшего во дворе бара, что человек, то есть Акимов, вытащивший тупоголовых отморозков во двор, вернулся в кафе пустым. Спрятать четыре ствола на себе он не мог. Где спрячешь, если на теле джинсы да майка? А вот официантка – любовница капитана – ушла с сумочкой. Наверняка в ней унеся и стволы охранников банка. Но это ерунда. Оружие не потребуется больше Акимову в Москве. Его и искать не имеет смысла. Банкир приобретет новое, а за утерю старых пусть спрашивает со своих баранов, когда тех выпустят из сизо Службы. Главное для Ромашина – не допустить утренней встречи Акимова с Литвиновым. Поэтому он и выслал к дому отставного специалиста двух своих подчиненных.

И проснулся 23 августа полковник раньше обычного. В пять утра. В шесть принял доклад, что его агенты у дома Литвинова.

Когда Сергей зашел в кафе, Ромашин приказал капитану Кошкину:

– Леша! Начинайте с Гришко работу. Только аккуратно, эффективно и оперативно. Мне надо знать, что собирался старый хрыч передать секретному агенту. И учтите: в 7.50 вас уже не должно быть у дома отставника. Вопросы?

Капитан ответил:

– Никак нет!

– Тогда вперед! И не дай бог вам проколоться. Загремите под трибунал тут же. Но до суда не доживете. Это гарантирую. Начали!

Полковник, находившийся в офисе, отключил специальную станцию. Операторы прослушки выход в эфир зафиксировали, но вот определить, с кем и о чем общался Ромашин, не могли. Та же аппаратура блокировала надежно эту функцию. Хорошая аппаратура. Новая. И люди свои! Это важней техники. Кадры, как говорил вождь пролетариата, определяют все! И был прав вождь. На все сто прав!

Кошкин и Гришко поднялись на этаж, где жил Литвинов. Капитан нажал кнопку звонка, посмотрев на часы – 7.17.

Из прихожей донеслось:

– Кто там?

Гости ответили:

– Капитан Кошкин и старший лейтенант Гришко, Николай Степанович. Группа резерва.

Отставник открыл дверь:

– Заходите!

Офицеры вошли в квартиру. Старший лейтенант прикрыл дверь. Литвинов спросил:

– С чем пожаловали, господа?

– Полковник Ромашин прислал!

– Вот как? Но он должен был сам явиться в полдень. Сейчас я узнаю, с чего это Эдуард Николаевич прислал вас!

Литвинов достал сотовый телефон, но капитан вырвал его из рук Степаныча.

– Это совершенно необязательно. Я и сам объясню, для чего мы с лейтенантом здесь.

– И для чего же?

– Для того, старая сука, чтобы узнать, с какой целью ты на утро назначил встречу Акимову! Ну? Жду ответа.

Степаныч понял, что проиграл. Проиграл все. И жизнь в том числе. Но он был бойцом и умел проигрывать, поэтому, усмехнувшись, бросил в физиономию Кошкину:

– А не пошел бы ты на хер, сосунок вчерашний? Я в твои...

Договорить Литвинов не смог.

Удар в челюсть, нанесенный старшим лейтенантом Гришко, сбил пожилого человека с ног. На него навалился Кошкин, набросил на шею удавку и стянул ее. Затем, немного ослабив захват, спросил:

– Ты не понял вопроса? Ответ, быстро! Иначе сдохнешь мучительно. Я постараюсь доставить тебе это «удовольствие»!

И вновь Литвинов прохрипел:

– Пошли на хер, паскуды ромашкинские!

Отставника начали бить. Ногами. По голове, почкам, ребрам. Степаныч стонал, закусив губы, и... молчал, заставляя загнать боль внутрь. Вскоре он потерял сознание.

Капитан, смахнув с физиономии капли пота, взглянул на часы:

– Смотри, какой упертый пидор попался. Тоже мне, Павлик Морозов, мать его. Чего делать будем, Вася? Времени осталось в обрез.

Старший лейтенант посоветовал:

– Звони шефу! Пусть он принимает окончательное решение!

– Да ничего другого не остается. Иначе спалимся. Я звоню, а ты переверни все в хате, будто что-то мы искали.

– А что искали?

– Хрен его знает! Что-нибудь, связанное с Акимовым! Может, он посылку какую ему собирался передать? Давай, работай!

Капитан набрал номер полковника.

Ромашин с ходу спросил:

– Результаты?

Кошкин ответил:

– Никаких! Мы применили меры физического воздействия, но старик так ничего и не сказал. Гришко заканчивает осмотр хаты. Что делать, Эдуард Николаевич?

Полковник приказал:

– Мочите Литвинова и уходите. Быстро! Жду вас в офисе!

– Приказ принял!

Капитан достал стилет.

Нагнувшись, вонзил его в беспомощное тело бывшего полковника КГБ. Тело Литвинова дернулось. Кошкин крикнул:

– Василий! На выход!

Гришко, обойдя тело Литвинова, спросил:

– Уверен, что замочил старого мудака?

– Ты на стилет посмотри, придурок! По самую рукоятку в сердце вогнал. Ты бы выжил?

– Ладно, значит, валим?

– Да! Давай, пошел первым!

Старший лейтенант приоткрыл дверь. Подъезд пуст.