все ясно?

Капитан поднялся:

— Так точно, товарищ подполковник!

— Тогда иди, встречай друзей, объясняйся с ними. Для доставки группы к школе можете взять мою машину.

Юрий вышел из штаба и сразу увидел спешащих к штабу сослуживцев, взводных своей роты. Те обрадовались, увидев Бекетова.

Арбашев спросил, для порядка или машинально, а может, для того, чтобы просто не молчать:

— Выпустили?

На что получил адекватный ответ:

— А что, не заметно?

— Это хорошо!

В разговор вмешался Крабов:

— Ну, ладно, ты, Бекет, не уходи, подожди у штаба, нас с Пашей дежурный вызвал. Видно, вводную какую подкинут. Поговорим потом.

Крабов с Арбашевым намерились продолжить путь, но их остановил Бекетов:

— Да не суетитесь вы. Комбат вызвал вас для того, чтобы мы втроем обсудили одно дело!

— Так это он…

Арбашев замолчал на полуслове, поняв причину вызова:

— Ясно. Ну и о чем будет базарить?

Бекетов предложил:

— Пройдем в палатку моего взвода, там удобнее будет беседовать, нежели здесь, на виду всего штаба и прочих посторонних.

Офицеры прошли в палатку 2-го взвода, откуда Юрий убрал всех подчиненных. Устроились за столом. Капитан быстро, но подробно доложил, что произошло после того, как Жаров с Мансуровым сумели вырваться из дома Расула.

Крабов ударил ладонью по столу:

— Бекет, у тебя есть план действий?

Капитан признался:

— Нет. Пока нет. Думаю, мы примем его на месте.

Бекетов, Крабов и Арбашев, облаченные в черные легкобронированные комбинезоны, вышли из «УАЗа». Осмотрелись. Школы из-за ближайших домов видно не было. Значит, бандиты не могли видеть и штурмовую группу.

Юрий указал на правую усадьбу, куда спецназовцы и вошли. Обошли дом, прошли вдоль забора по саду и вышли к стене правого крыла старой школы. Жаров с Мансуровым и заложниками засел в крайнем кабинете второго этажа противоположного крыла. Возможности осуществлять не только круговое, но и фланговое или фланго-фронтальное наблюдение оборотни не имели. Для этого Жарову пришлось бы перемещать Мансура либо к центральному фасаду, либо в правое крыло, при этом оставаясь одному с заложниками. А Мансур, пользуясь случаем, мог и свалить. Да и старлею тяжеловато было бы в одиночку контролировать заложников, особенно детей, вполне способных на необдуманные, спонтанные поступки. Дети не взрослые. Рванется к двери или в окно один, и остальные тут же за ним. Тогда что? Стрелять? Но это крах. Проигрывать же Жаров не собирался. Значит, держит Мансура при себе. Понятно, что в вертолет, если таковой прибудет, бывший взводный своего подчиненного не возьмет, зачем ему балласт, с которым придется делиться? Но до посадки в «вертушку» будет держать при себе. И безоружного, нож или кинжал не в счет! Автомат Жаров придержит у себя. Сейчас он никому и ничему не верит, за исключением, пожалуй, того, что командование и власти под давлением местных жителей все же вынуждены будут дать ему возможность уйти. На что, впрочем, имеет веские основания.

Бекетов остановил группу. Присел, расстелив на земле схему здания.

— Первым делом надо проникнуть в школу. Это сделаем отсюда, через спортплощадку, по одному. Тут же на второй этаж ближнего крыла. А далее действуем в следующем порядке…

Бекетов довел до друзей родившийся у него еще во время разговора в палатке план предстоящих действий.

Выслушав его, Крабов протянул:

— Да, рисковое дело ты задумал, Юра. Но… другого варианта, похоже, нам не придумать. Что ж, попробуем, хотя… ты вполне можешь нарваться на очередь!

Бекетов, сворачивая карту, произнес:

— Пусть уж лучше в меня, если промахнусь. Времени на разборку со мной должно хватить Паше, чтобы завершить акцию. Как, Арбашев, успеешь завалить оборотней, пока Жаров будет расстреливать меня?

Старший лейтенант сказал:

— Ты не промахнешься, Бекет! А я прикрою! Все будет нормально, ребята!

Бекетов достал рацию, бросил в эфир:

— Первому, Затвор! Работу начал!

Взглянул на друзей.

— Ну, что, спецы, за дело?

Крабов передернул затвор ПМа и надел ранец с лебедкой:

— А чего тянуть? Поехали!

Бекетов приоткрыл калитку, осмотрел окна школы и прилегающую к ней территорию. Кивнул Арбашеву:

— Пошел, Паша!

Старший лейтенант рванулся к старому зданию, перепрыгивая через спортивные снаряды, словно преодолевая полосу препятствий. Бросок к стене Арбашева занял 15 секунд. Старлей прижался к стене школы, под одним из открытых, весьма кстати, окон первого этажа. Вскоре рядом с ним пристроился Крабов. Последним из группы совершил бросок к школе капитан Бекетов. Присоединившись к товарищам, Юрий произнес:

— Кажется, начало удалось.

Рядом тихо сказал Арбашев:

— Главное впереди. Посмотрим, как дальше фишка ляжет.

Крабов уверенно заявил:

— Ляжет как надо.

Бекетов отдал команду:

— Отставить разговоры. Паша, вперед.

Арбашев поднялся, открыл пошире окно, одним движением перебросил тело в помещение. Спустя секунд двадцать уже по двусторонней связи доложил:

— Бекет! Коридор первого этажа до фойе и лестницы чист.

В здание перебрался и Юрий с Кириллом.

Прикрывая друг друга, осторожно пошли по коридору. Дошли до фойе и лестницы, ведущей на второй этаж и площадку, имеющую выход на крышу.

Арбашев спросил Бекетова:

— Ты уверен, Юра, что у козла Жарова вне здания не осталось подельников? Если остались, то в момент выпасут вас на крыше!

Бекетов ответил:

— Крыша плоская, с парапетом сантиметров в сорок. Если раньше времени не высовываться, снизу нас с Крабом никто не увидит.

И приказал:

— Вперед, мужики!

Троица спецназовцев, перебежав фойе, начала быстрый подъем по лестнице. Достигли второго этажа. В холле остался Арбашев, который сместился к стене. Выглянул в коридор.