При этих словах, произнесенных тоном приказания, супруга плотника встала.

— Удирать так удирать, — сказала она. — Но кто потащит наши пожитки? Вы, надеюсь, понимаете, что, кроме ребенка, я ничего не понесу.

— О мадам, об этом не беспокойтесь: мы заберем с собой осла.

— Но он же нам не принадлежит. Его кто-то оставил здесь в конюшне. Элементарная порядочность не дает нам права его присвоить.

— Прости, но мы действуем не в своих личных интересах: мы заботимся о спасении сына. А разве Иисус не владыка мира?

Возражать не приходилось. Вопрос об ослике был решен. Мария уселась на него верхом, взяла сынишку на руки, и они отправились в путь.

Когда над горизонтом появилось солнце, святое семейство было уже далеко от Вифлеема. Беглецы шли целый день. Под вечер, в сумерках, их окружили какие-то подозрительные типы со свирепыми физиономиями.

— Кошелек или жизнь! — крикнул главарь шайки. Мария скрыла от Иосифа, что она прихватила с собою ларец с золотом, преподнесенный волхвом. Поэтому на требование разбойника Иосиф с восхитительным простодушием ответил:

— Голубчики мои, вы просто ошиблись: мы вовсе не богатые путешественники, за которых вы, должно быть, нас принимаете. Сам я бедный плотник, почти ни с чем я покинул родные края. Пила да рубанок — вот все мое богатство. Эта молодая женщина — моя жена, а мальчуган — не кто иной, как мессия, которого пророки обещали еврейскому народу.

Разбойник, по-видимому, читал пророчества и даже верил в них. Он бросился на колени перед непорочной мамашей, умоляя простить ему несколько бесцеремонное обращение.

— Мадам или мадемуазель — обратился он к ней, — меня зовут Димас. Я вор по профессии, но тонкие чувства мне не чужды. Прошу прощения за то, что я вас задержал. А за то, что мы вас напугали, позвольте пригласить к себе на ночлег. У меня тоже есть малыш, он, бедняжка, хворает. Пойдемте ко мне, там вам будет хорошо. И поскольку ваш карапуз — мессия, его пребывание в моем доме принесет мне счастье.

— Как ты смотришь на это предложение? — спросил Иосиф у Марии. — Мне кажется, оно сделано от чистого сердца. А кроме того, похоже, дождик собирается. Разве мы можем допустить, чтобы божественный мальчуган, которого доверил нам Яхве, подхватил насморк?

— Среди воров тоже встречаются порядочные люди, — ответила пречистая дева. — Примем его приглашение.

Христианская легенда не сохранила других воспоминаний о бегстве в Египет. Первую ночь семейство Иосифа провело в доме у разбойника Димаса, с которым мы еще встретимся позже, в конце этого рассказа. На другой день, когда Иосиф покинул гостеприимный кров грабителя, ребенок был уже здоров. Надо еще сказать, что около дома Димаса находился источник, в котором Мария полоскала пеленки своего божественного дитяти, ибо, хотя Иисус и был божеством, над ним имели силу все законы человеческой природы.

До наших дней в окрестностях Вифлеема паломникам показывают источник Димаса, где стирались пеленки, испачканные малюткой Христом. В память об этой постирушке источник и по сей день порою творит великие чудеса.

Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался, и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов.

Матфей, глава 2, стих 16

Между тем, как уже было сказано, царь Ирод прослышал о появлении на свет маленького помазанника божия. По словам волхвов, которые, видимо, были в курсе дела, новорожденному впоследствии суждено было стать царем иудейским; сие означало, что ему, Ироду, грозило свержение с престола. Царь был очень встревожен: как-никак он дорожил своей короной.

Царь Ирод велел пригласить к себе во дворец первосвященников и книжников. Подробно рассказав им о посещении волхвов и о том, что они ему сообщили, упомянув, в частности, случай с блуждающей звездой, он поставил перед ними вопрос ребром:

— Что во всей этой истории соответствует истине? Первосвященники ответили:

— Да, мы видели караван царствующих волхвов, мы видели на небе блуждающую звезду, но мы не знаем, что это означает.

— Вы просто ослы! — гневно вскричал царь Ирод. — Подумать только, волхвы, никогда не читавшие книг, ваших пророков, по движению светила вычислили, что поблизости от Иерусалима должен родиться новый царь, а вы, вы, которых учили уму-разуму в Иерусалимском храме, вы, которые назубок знаете предсказания пророков, вы понятия не имеете о том, что должно произойти! Да видано ли такое?! Вы, господа, даром деньги получаете! А ну-ка живо растолкуйте мне смысл пророчеств, иначе не уйти вам от виселицы! Книжникам и первосвященникам не улыбалась такая перспектива. Они притащили все свои книги и принялись лихорадочно их листать. Ничто в Библии с достоверностью не указывало на рождение иудейского царя в эпоху императора Августа. Но раз уж надо было во что бы то ни стало угодить Ироду, они перевели ему один отрывок из пророка Михея (глава 5, стих 2), где говорилось: «И ты, городок Вифлеем- Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет мне тот, который должен быть владыкою в Израиле и которого происхождение из начала, от дней вечных».

Когда и как должен был родиться этот царь — об этом в пророчестве Михея умалчивалось.

Опять-таки для того, чтобы не перечить Ироду, ученые иудеи высказали мысль о том, что можно усмотреть совпадение между этим довольно туманным предсказанием и алгебраическими выкладками волхвов.

— Хорошо, — подумал Ирод, — придется последить за Вифлеемом.

Он выпроводил священников, не сообщив им о коварном плане, который уже обдумывал. А он действительно обдумывал коварный план.

Среди представителей иудейского духовенства по крайней мере один человек мог достаточно точно осведомить царя Ирода по интересовавшему его вопросу. Этим человеком был первосвященник Симеон, участвовавший в обряде очищения Марии и принесения Иисуса во храм: ведь Симеона — читатель, должно быть, помнит об этом — осенила благодать божья, и он с первого же взгляда узнал мессию. Более чем вероятно, что Симеон присутствовал на собрании первосвященников во дворце тетрарха. Почему же он не сказал о том, что было ему известно? Ясно, что Яхве, который 2 февраля сделал его таким разговорчивым, на сей раз заткнул ему рот.

Ирод решил дождаться возвращения волхвов, однако волхвы, повинуясь небесному гласу, пошли другим путем, минуя Иерусалим.

Раздражаясь все сильнее и сильнее, царь Ирод кончил тем, что впал в страшную истерику. Ярости его не было границ! Он перебил всю посуду, отхлестал по щекам всех своих слуг, нагрубил ни в чем не повинной супруге, повыдирал у себя на голове немало волос и даже вывихнул руку, размахнувшись для того, чтобы ударить кулаком по зеркалу.

Он отправился в Вифлеем, взяв с собою палача и его помощников. Там Ирод вызвал к себе именитых граждан.

— Не появлялись ли здесь за последнее время три восточных монарха? — спросил он у них.

— Так точно, ваше величество, появлялись. Три монарха верхом на роскошных верблюдах шли за какой-то звездой и проследовали в конюшню.

— В конюшню?

— Да-да, ваше величество, в конюшню, где поселился старичок со своею женой, которая на днях родила ребенка.

— Вы в этом твердо уверены?

— Еще бы, ваше величество, в нашем городе нет и трех тысяч жителей, — ответили именитые граждане. — Мы все тут друг друга знаем, и неужели вы думаете, что появление трех приезжих монархов могло остаться незамеченным? Мы порядком удивились, когда увидели, как три царя верхом на своих верблюдах торжественно направились к конюшне!.. К самому что ни на есть захудалому хлеву, устроенному