их восемь штук.

Проткни затем его тело восемью копьями Пустоты, Темноты, Мрака, Отчаяния, Искушения, Истока, Бдительности и Хаоса, дабы не дать завершиться обряду вызова Дьявола.

Сработало. Значит, сработало…

Уолтер медленно выпрямлял спину, вновь хватаясь за пистолет.

Лучше тебе поспешить, парень, прошептал голос в голове. Генри сделал шаг к ближайшему копью и усомнился, сможет ли он его вытащить. Кровь из раны текла не переставая; он слабел с каждой минутой. В глазах темнело и светлело, словно времена суток решили устроить спринт. Доковыляв до стены, он обессиленно прислонился к прохладному камню щекой и взялся руками за копьё. Боялся, что оно не шелохнётся под его жалкими усилиями, оставаясь на месте, как влитое, но опасения оказались напрасны: копьё выскочило легко, как из масла, стоило потянуть. Веса в нём было всего ничего. Заострённый двузубец на конце копья тускло блестел.

Развернувшись к безымянному существу, Генри столкнулся со стальными глазами Салливана, глядящими на него поверх дула пистолета. Снова удивительное ощущение, что время растягивается сродни упругой ткани: он видел, как палец Уолтера вдавливает курок, как ствол пистолета дёргается вверх, выпуская из дула носителя смерти. Пуля начала было аккуратно прочерчивать дорогу в его сторону, и в этот момент Генри был уверен, что может при желании просто поймать этот кусок металла в ладонь. Но время вернулось вместе со свистом, который разорвал уши, и мягким, почти ласковым касанием по щеке чьей-то невидимой рукой. Рука была тёплой – даже после того, как она исчезла, Генри продолжал чувствовать, как согревается кожа, но почуял неладное, когда теплота начала распространяться вниз, стекая струями.

Кровь, понял он с удивлением. Он попал в меня!

Мысль принесла с собою ярость. Он попал в него, он мог его убить. Таунсенд кинулся вперёд, петляя из стороны в сторону, чтобы Уолтеру сложнее было его выцелить. Кровь продолжала течь по щеке в рот, и он машинально заглатывал солоноватую на вкус жидкость. Существо отодвигалось от него, натягивая цепи, но далеко убежать не смогло. Генри коротко замахнулся копьём…

Очередной выстрел слился с моментом, когда двузубец вонзился в подрагивающую, покрытую слизью плоть. Генри закричал, но не услышал собственного крика. Он не знал, жив он или мёртв – знал только, что в нос проникает зловоние, и туша под копьём судорожно трясётся. Потом защекоталось горло, словно кто-то водит куриным пёрышком по гортани. Генри кашлянул. Вместе с кашлем из горла вытекло нечто мокрое и сладкое. Рот наполнился жидкостью; он поднёс руку к губам и увидел, как она окрашивается в багровый цвет. Изо рта текла кровь. Ноги, и до того донельзя слабые, отказали вовсе. Генри упал на колени. Спина стрельнула острой болью, больше похожей на зуд. Рука тряслась.

Неужели… он попал мне в спину?

Медленно, чувствуя, как хрустят позвонки, он повернул голову и посмотрел назад, на человека, который только что посадил ему над левой лопаткой пулю девятого калибра. Уолтер лежал на полу, скрючившись пополам, и скреб пальцами по полу, пытаясь дотянуться до оружия. Лицо было скрыто за длинными волосами, но Генри так и видел эту напряжённую, застывшую улыбку, которая приклеилась к его лицу. Он кашлянул снова. Кровь потекла сильнее – из руки и из спины. Кончики пальцев начали мёрзнуть.

Ещё семь копий, вспомнил он. Уолтер жив. Этот адский зародыш тоже. Айлин будет продолжать идти… Он повернул голову в другую сторону и едва не повалился набок от нахлынувшего головокружения.

Айлин оставалась на дорожке. Большая половина пути была позади. Красная дрянь, меньше всего похожая на кровь, прилила к лицу, начиная сочиться из ноздрей, изо рта, может, даже из глазниц. То, чем накачал её этот мир, воспользовавшись способностью Айлин к состраданию; кровь Матери, которая должна излиться в озеро, сделанное из крови всех жертв.

Айлин… – слова выходили беззвучно, проталкиваясь через внезапно пересохшие губы. Генри опёрся руками и пополз вперёд, отгоняя от себя подкрадывающуюся темноту. Не время умирать. Он не имеет права, пока не сделает своё дело…

Уолтер сжал пистолет, не отрывая левую руку от живота, который полыхал кислым огнём. Он видел, что Преемник Мудрости пытается добраться до следующего копья. Невозможно – он же видел, что пуля попала в него, после этого он должен был лежать на полу и истекать кровью… но нет. Страшная догадка поселилась в голове – что, если сила его мира ослабла вместе с ним, и страстное желание Преемника позволило ему действовать вопреки его законам? Но даже если так… он тоже не собирался сдаваться. Слишком длинный путь был сделан, чтобы всё кончилось таким образом. Он не может бросить маленького мальчика, которому обещал встречу с матерью.

Преемник почти достал второе копьё, но замер у подножия человеческой фигуры, схватившись за горло. Снова красный сгусток слетел из его рта. Это был хороший момент, чтобы положить конец. Уолтер поднял пистолет. Боль в животе не прекращалась. Ствол вело то влево, то вправо. Боль… давно забытое ощущение. Успокоиться. Сосредоточиться. Уолтер закрыл глаза, погрузив себя в пустоту. Стало немного лучше. Он открыл глаза и начал медленно выискивать цель.

Генри было совсем худо. Копьё он достал, но буквально физически чувствовал, как нить сознания соскальзывает из рук – вот-вот чёрная волна его накроет. Ни о каких шести копьях речи быть не может… Он потряс головой и пополз к существу, изо рта которого продолжал валить дым.

Выстрел. Пуля улетела в потолок, вызвав гулкое эхо по всей арене.

Уолтер в сердцах швырнул в сторону бесполезный пистолет. Больше патронов не было, да если бы и были… оружие своё отслужило. Священное Писание умалчивало о таком повороте событий, но Уолтер начал догадываться, почему последняя жертва именовалась именно Преемником Мудрости.

Согнувшись в три погибели, Уолтер сделал шаг к «истинному телу». Полы плаща путались под ногами – того и гляди, наступишь и упадёшь. Он подумал о том, чтобы скинуть ненужное одеяние, но прежде чем что-то сделал, второе копьё вонзилось в плоть существа, и он повалился на живот с глухим стоном. Дитя заревело, и крик его удивительно напоминал плач новорождённого ребёнка.

Пустота… Темнота…

Следующее копьё должно было привнести Мрак.

Сцепив зубы до скрежета и вперив глаза в человека, который отходил, чтобы достать третье копьё, Уолтер Салливан продолжал ползти.

Вокруг становилось прохладнее. Айлин всё ещё слышала зовущий её голос, и белизна оставалась такой же чистой… но почему так холодно? Почему мёрзнут щёки, кончик носа и даже глаза, словно кто-то выворачивает рычаги отопления? На секунду она даже усомнилась, а стоит ли продолжать двигаться вперёд, действительно ли свет говорит правду… ведь он может врать. Плести с три короба, и когда она пересечёт эту белоснежную пустыню, на краю её будет ждать никакая не мать, а… что- то другое.

Нет у тебя матери, тревожно заголосил далёкий голос. Она умерла, много лет назад… была катастрофа…

Но яркий свет яростно отрицал этот робкий голос, сминал его, как бумагу, и разрывал в клочья. Чужие ладони толкали в спину.

Иди… Иди вперёд. Не останавливайся. Она там.