Он повернул голову к нему – к Преемнику Мудрости, который должен стать последним ключом, отпирающим наглухо заколоченный ящик Двадцати Одного Таинства. Человек, который возник под аркой, смотрел воспалёнными красными глазами на Дитя. На изорванной рубашке и в волосах засохла кровь. Уолтер поднял руку в приветственном жесте:

– Здравствуй, Генри.

Картина ужасала. Первые секунды Генри вообще ничего не видел, кроме освежеванного склизлого тельца, прикованного цепями к стене. Существо, в свою очередь, внимательно смотрело на него, роняя тягучую слюну изо рта. Словно пыталось загипнотизировать. Отчасти это ему удалось: Генри не заметил другую опасность в виде человека в синем плаще, который наблюдал за ним, пока тот не подал голос:

– Здравствуй, Генри.

Он вздрогнул и перевёл взгляд. Уолтер Салливан улыбался. Мирно и спокойно, словно встретил закадычного друга. С чего бы не улыбаться, раз всё идёт, как надо? Генри ощутил прилив злости, подобный взрыву. Он хотел что-то сказать убийце, но не нашёл достойных слов. Потом увидел нечто, пригвоздившее его к полу стальными гвоздями – девушку, которая стояла на возвышении на дальнем конце комнаты. Возвышение тянулось, как аллея, в центр арены и спускалось в кровавый пруд, где бешено вращалось нечто, напоминающее мясорубку.

Генри смотрел на Айлин. Её взгляд тоже был направлен на него, но она его не видела. Стоило раз посмотреть на остановившиеся глаза и странно спокойное выражение лица, чтобы понять это. Красные полосы под кожей шевелились, подобно ручейкам.

– Айлин?

Зов, сорвавшийся с губ, остался безответным. Генри сделал шаг, отказываясь верить в то, что происходит… в то, что произойдёт сейчас и здесь, на круглой арене, залитой белым светом.

Один миг, или минута, или час продолжалась эта немая сцена – измотанный человек, глядящий на девушку, мужчина в плаще, с улыбкой наблюдающий за обоими, и существо не из мира сего, бесформенным клубком застывшее у стены. Потом равновесие нарушилось отзвуками эха, донёсшегося из белого мира над крышей, где парил ярко-молочный свет.

– Мама? – умолял мальчик; струи света приносили слабеющий голос с собой. – Пожалуйста… мамочка, ну открой… впусти меня…

Мальчик отчётливо всхлипнул. По лицу человека в плаще пробежала тень. Мягкость и отстранённость сгинули, оставив решимость на лице. Резко вскинув руки вверх, он прокричал в ответ:

– Подожди, маленький Уолтер! Только жди! Скоро ты встретишься с ней…

И, обращаясь к Генри – тихо и буднично:

– Генри… Теперь остался только ты. Последнее Знамение… «Преемник Мудрости».

Генри убеждался не раз, что осознание самых важных вещей прячется по углам, выжидая последнего момента, когда ничего нельзя будет изменить. Так и на сей раз – только в этот миг, видя Айлин, которая сделала первый мучительно медленный шаг к мясорубке, он понял простую вещь. Он любил её. Когда именно зародилась эта любовь и насколько она сильна, он не мог сказать, но осознание пришло и не собиралось уходить.

– Айлин!

Не обращая внимания на Уолтера, который скромно стоял в сторонке, Генри вырвался вперёд и побежал. Возвышение было небольшим, он мог запросто вскочить на него и стащить девушку со смертоносной дороги. Но знакомое ощущение овладело им, как только он приблизился к ней: чужие руки, толкающие в грудь, не дающие пройти. Генри сделал один шаг, вложив в него неимоверные усилия. На этом силы кончились – он пошатнулся и нетвёрдой походкой попятился назад.

В десяти футах Айлин делала второй шаг.

Он повернулся к Уолтеру, который по-прежнему не сходил с места. В глазах комната расплывалась, перемешивая серое чудище и человека в плаще в одно варево. Говорить было трудно, но Генри выдавил из себя этот вопрос:

– Почему?

– Матери нужна кровь, – просто ответил Уолтер. Словно это всё прощало. Рука опустилась в карман. Когда она выскользнула оттуда, в кисти находился пистолет. Дуло сверкало серебром – когда оно поднялось и с любопытством взглянуло на Генри чёрным зрачком, он не шевельнулся. Куда убегать? Весь мир всё равно заключён в круглой арене.

Существо на стене испустило вопль, разбрызгав слизь по полу. Уолтер покосился на него с неудовольствием. Пока он отвлёкся, Генри вскинул правую руку. Кулак был разодран в кровь. Медленно, с расстановкой он развернул ладонь. Уолтер выжидал, с интересом глядя на него.

Последняя надежда…

Слишком много раз Генри не ухватывался за тонкую нить. Слишком часто он опаздывал, заставая лишь обугленный тлен вместо живых ростков. Смилостивится ли Бог сейчас, отрешённо думал он. Или Он решит, что наказание вечным заточением в этом мире достойно его…

Так хотел Бог.

Он нащупал в кармане красную коробку, обжигающую бедро жаром. Раскрыл и увидел засохшую пуповину, которая лежала в нём. Уолтер удивлённо смотрел на него, но Генри чувствовал, как в голове противнике начинает прорезываться страшное понимание. Вот-вот последует выстрел… Подняв голову, Таунсенд скрестил взор c Уолтером на миг, чтобы увидеть, как торжество исчезает из глаз маньяка, уступая место панике. Недалеко от них Айлин совершила третий шаг. Сердечник внизу вращался с голодным воем.

Генри ждал.

Одно неверное движение, нерешительность, и ты будешь убит.

Пуля выскочила из дула и проторила короткий путь вперёд, метнувшись из ствола в голову Генри. Но вместо тёплой плоти она встретилась с холодным гранитом стены, отрикошетила и с возмущённым звоном и юркнула в кровавое озеро. Послышался всплеск. Лезвия не замедлили свой танец.

Генри бежал. Он успел, ему удалось уйти от встречи с пулей – но в пистолете Уолтера оставалось много зарядов, если не бесконечное количество. И расстояние в два десятка футов до существа, хрипящего на цепях, вовсе не представлялось маленьким. Как всегда, пол упруго тянулся, силясь увеличить ему путь. Но на этот раз Генри был начеку. Он следил за своими ногами и полом, не давая им обманывать его. Он должен добежать. Генри рассчитывал на то, что безумец слишком долго видел покорных жертв, замирающих под дулом, как агнцы на заклание, и не сможет отреагировать быстро.

Уолтер выстрелил снова. Грохот, звон. Пуля улетела, прожужжав под правым ухом. У Генри мелькнула мысль, что если Уолтер будет палить не целясь, то пули рикошетом могут попасть в Айлин. Воздух снова начинал высекать в горле зелёные искры, но Генри не замедлил бега. Отвратительное существо, «истинное тело» Уолтера Салливана, было уже близко, а в ладони Генри была