Кэнди помогла ему расправиться с остатками пива. Прилив усиливался, ее купальник и его плавки быстро заполнялись песком. Появился новый ящик пива. Найджел откупорил две бутылки.

— Я из Мидлсбро, — начал он. — Рабочий городок на севере Англии. Известен своими фабриками. Я работал на одной из них — красил белое кружево. Я научился этому от отца, а он — от своего отца, у которого всего образования было — пять классов. Папаша пошел дальше: среднюю школу окончил. — Найджел чокнулся своей бутылкой о ее. Его взгляд плавно скользил по Кэнди. — Ну и я тоже. И техучилище в придачу. Но работал все там же, на фабрике. Такая вот идиотская семейная традиция, видать. Нет, жизнь была нормальная. Просто ужасно скучная. По выходным я надирался в пабе.

Кэнди принялась за третью бутылку. Солнце палило нещадно — завтра она будет красной, как вареный рак. Кэнди заглянула в глаза Найджелу. Она еще сердилась на него.

— И?

— Уже перехожу к самому интересному. — Он утер рот запястьем. — Я знал тех ребят из рок-группы. «Одноглазый свин» — так они себя называли. Я ездил с ними на концерты, помогал аппаратуру ставить. Они расплачивались пивом. — Он улыбнулся, поднеся бутылку к губам. — Ну вот, однажды звонит мне их вокалист, Трой, и говорит, что у них проблема. Барабанщик свалил. Трой предложил мне играть вместо него.

— Так родилась звезда, — съязвила Кэнди.

Найджел прищурился.

— Не совсем. Я ж не играю на барабанах.

— Как смешно.

— Я не музыкант. Трой хотел, чтобы я прикинулся, что играю, на ближайшем концерте. Чтобы я сделал вид, а они поставили бы фанеру.

— Как можно прикинуться, что играешь на барабанах?

— Палочки были из пенопласта. Звука не издавали.

Большая волна накатила на берег и слегка оттолкнула Кэнди. Найджел, который был фунтов на сто ее тяжелее, остался на месте. Она пересела обратно.

— Концерт проходил в огромном танцзале, — рассказывал он. — Сначала я струхнул, а потом понял, что это ведь первый и последний раз, когда у меня есть шанс попробовать вкус славы. Ну я и давай прыгать и вытворять бог знает что с палочками. Короче, выставил себя полным мудаком. А в зале были в основном безбашенные подростки. Им понравилось. А еще там оказался один продюсер. Звали его Флэш Саммерс. Он любил щеголять в эпатирующих дизайнерских нарядах. И на каждой руке у него висело по девчонке- малолетке. Он тут же подписал с нами контракт.

— Но ты ведь не умеешь играть.

— Какая разница? Я понравился Флэшу. Он сказал, что не видел артиста лучше и естественнее меня. Он обнял меня и сказал, что прославит на весь свет.

Снова пришла волна. Найджел сжал руку Кэнди, чтобы ее не оттащило назад. У него были большие, но мягкие и нежные руки.

— В тот вечер группа и родилась. Это понял Флэш, это поняли мы, это поняли зрители. На следующей неделе мы начали записывать первый альбом.

— Кто же играл на барабанах?

— Они наняли одного студийного музыканта.

Кэнди смотрела вдаль на бесконечное голубое пространство. Она видела Найджела на концерте и помнила его так же отчетливо, как то, что ела утром на завтрак. Концерт в поддержку больных СПИДом в Центральном парке Нью-Йорка. Его показывали по телевизору. Безумное соло Найджела разрывало недвижный ночной воздух. Так под фонограмму не играют.

— Но я же видела тебя в деле, — не унималась Кэнди.

— Где?

— По телевизору. Трансляция из Нью-Йорка.

Он забрал у нее пустую бутылку и протянул полную.

— Да просто очередной обман. Когда наш альбом стал платиновым, пришлось поехать на гастроли. Флэш понимал, что мы не сможем играть на концертах под фанеру, не засветившись, поэтому он посадил этого барабанщика в пустой корпус усилителя прямо за мной. Он играл, я делал вид.

— В усилитель?

— Он был карлик. Флэш раскопал его в цирке.

Кэнди приложила руку к губам.

— Да ладно!

— Я серьезно. Он играл на всех инструментах. И пел. Он теперь в Вегасе.

— И чем занимается?

— Изображает Элвиса. Ходит в таком, знаешь, белом кожаном прикиде со всякими цацками. Называет себя Эльфисом.

Кэнди не заметила надвигающуюся гигантскую волну. Она рассмеялась над шуткой Найджела, волна ударила ее в лицо и накрыла с головой.