многочисленные комнаты с картинами по стенам напоминали музейные залы, выполненная на заказ мебель идеально гармонировала с Дорогими безделушками – французскими бронзовыми часами, китайскими фарфоровыми вазами, непальскими костяными статуэтками, – украшавшими полки, этажерки и серванты.

Тяжелые хрустальные люстры заливали мягким белым светом богатое убранство комнат. Ниже уровня земли находились самые роскошные помещения дома: стены были выложены яшмой, пол мрамором.

Побывав тут впервые много лет назад. Варяг сразу аметил огромную, во всю стену чеканку, на которой была изображена парящая в облаках мадонна с младенцем. Из-за спины мадонны выглядывали лучи креста Над крестом парили два ангела.

Такая же картинка была теперь наколота у Варяга н груди: эта наколка была почетным воровским символом тюрьмы – родного дома.

Варяг повернулся к сторожу:

– Дядя Сема, первым делом я бы хотел помыться привести себя в божеский вид. А потом расскажу тебе как я дошел до жизни такой. Я же вижу, ты сгораешь от нетерпения узнать.

Старик махнул рукой:

– Да будет вам! Что мне лезть в ваши дела. – И подумав, добавил:

– Ну а коль захотите – расскажете!

Владислав блаженно улегся в горячую воду с пушистой высокой пеной. Ванна у Медведя была старинная – чугунная, на львиных лапах: похоже, старый вор увез ее из какого-то заброшенного помещичьего особняка. Он долго отмокал, закрыв глаза. Единственное, что тревожило его сейчас, – так это судьба Лизы и Лены. Он займется этим первым делом, вот только немного придет в себя, смыв многомесячный слой пота и грязь московских подземных колодцев. Подумать только – четыре месяца провести в какой-то вонючей каменной яме, есть и пить какие-то помои, испражняться, точно дикарь… Какое-то средневековье!

Он вспомнил последнее свое путешествие на зону к подполковнику Беспалому – тогда он провел в заключении не меньше полугода, но там все-таки условия жизни были более человеческие, чем теперь. Ну ничего, главное, что он умудрился сбежать оттуда. Теперь побыстрее оклематься, набраться сил и вообще понять что к чему.

Владислав вышел из ванной, обернувшись большой махровой простыней, которую ему загодя принес дядя Сема, и, миновав длинный коридор, вошел в гостиную.

У разожженного камина уже хлопотал старик. А его верный Шамиль разлегся перед открытым ом и лениво поглядывал на языки пламени.

– Телефон тут есть? – на всякий случай спросил Варяг.

После смерти Медведя прошло уже немало лет, и он знал, что всякое могло случиться за эти годы – конечно, и удаленные законные воры тут могли похозяйничать и правоохранители, и районные начальники, которым давно хотелось наложить алчную лапу на роскошные хоромы покойного воровского авторитета.

– Да куда ж ему деться – номер все тот же… – ответил старик и предложил:

– Может, вам одежду какую подыскать – ваша-то совсем негодная. – И он с опаской глянул на грязные штаны и ватник гостя, кучкой тряпья валявшиеся на полу.

– Да уж, будь любезен, – усмехнулся Варяг, – а то я в этом долгом путешествии сильно пообносился. – И, видя, что старика разбирает любопытство, продолжал:

– Что со мной приключилось, рассказывать долго, да и ни к чему Ты не думай, я не из тюрьмы убежал. А откуда, я и сам не знаю. Но выясню. Так где телефон? И вот что, дядя Сема, сваргань чего-нибудь поесть. А то я уж забыл, когда в последний раз жевал.

Первым делом он позвонил Сержанту на мобильный. «Только бы ты был в досягаемости, Степан!» – подумал про себя Варяг. И точно – после двух звонков в трубке раздался глуховатый знакомый голос;

– Степан! – выдохнул Варяг с волнением. – Это я!

В трубке послышался возглас не то удивления, не то радости.

– Владик! Мать твою, так ты живой! Ну, бляха-муха! Где ты? Чижевский с тобой?

Непохоже на Сержанта, чуть улыбнулся Варяг, вон как рассиропился.

– Степан! Живой я, живой. Где я, скажу после. Ты мне лучше сам скажи, что происходит! Где мои? – Он осекся. По привычке, которую время еще не успело ст реть из памяти, он едва не спросил: «Где мои Света и Олежка». – Что вообще делается? И при чем тут Чижевский?

– Как при чем? – не на шутку изумился Сержант – Он же с ребятами как раз сегодня поехал тебя искать на шоссе Энтузиастов…

– На шоссе Энтузиастов? – Тут Варягу пришел череп удивляться. – А откуда он узнал? И чего же так поздно? Сержант досадливо крякнул:

– Да как ты пропал, тут такое началось… Чижевского чуть не повязали, он месяц-полтора скрывался, из Москвы даже уехал. Я ему ксиву справил – и он залег на дно в Финляндии. А как вернулся, так начал поиски. И вот только сегодня установил, где тебя держат, – поехал туда… А я, ей-богу, думал, что это он тебя оттуда выковырял.

– Да нет, Степа, это я сам себя выковырял… – рассеянно заметил Варяг и настойчиво повторил вопрос:

– Так как там мои – Лиза, Лена?…

– Плохи дела, Владик, – упавшим голосом ответил Сержант. – Совсем плохи.

Как только ты пропал… Сколько же прошло месяцев?…

– Четыре месяца. Сержант! – перебил его Варяг. – Да ты говори, не тяни!