плечом.

Но дверь не поддалась!

Вскоре к Леньке присоединился и Родик. Они дружно налегли на дверь, но та даже не дрогнула.

– Что за чертовщина… – наконец, пробормотал Ленька. – Не могла же дверь закрыться сама собой? А-а, да у нее же есть пружины! Хм-м… и все равно странно. Замки-то не должны были защелкнуться сами собой, верно?

– Верно, – уныло отозвался Родик. – Но они почему-то взяли и защелкнулись. Давай-ка подналяжем еще разок!

Еще минут десять ребята отчаянно сражались с дверью. Но несмотря на их отчаянные усилия, она даже не шелохнулась.

Тяжело дыша, друзья уселись на бетонные ступеньки.

– Это ты верно сказал, Лис, насчет мышеловки, – наконец, сипло сказал Ленька. – Только эта мышеловка новой конструкции – без сыра. Рассчитана на двух глупых любопытных мышонка, которые сами залезут в мышеловку, чтобы посмотреть: а почему там нет как обычно сыра?

И друзья неожиданно расхохотались.

– Блин, ну мы и даем! – вытирая слезы с глаз, пробормотал Родик. – Вот Тошка и Темой будут хохотать, когда узнают про наш «подвиг разведчиков»!

– Они просто будут ржать, словно кони, – охотно подтвердил Ленька. – Если, конечно, мы им сможем рассказать про наш поход к «Красному замку».

Родик тотчас перестал смеяться.

– Что ты имеешь ввиду? – упавшим голосом спросил он.

– Сам знаешь, что, – мрачно ответил Ленька. – Кто знает, когда на дачу снова заявятся ее хозяева? Может, через неделю, может, через месяц. За это время мы превратимся в две высохшие мумии.

– Ну, я могу и неделю ничего не есть! – запротестовал Родик.

– Олух, а что мы будем пить?.. Теперь нас сможет спасти только одно – если там, в подвале, на самом деле находится бомбоубежище. Тогда мы сможем раздобыть какие-нибудь съестные припасы. Но…

– Что – «но»?

– Запах уж больно здесь неприятный, – пояснил Ленька. – У меня нюх будь здоров, словно у собаки! Но, по-моему, ничего съестного внизу нет. Хотя, скорее всего, в бомбоубежище должны быть спрятаны разные консервы…

Родик молча встал, достал из кармана зажигалку и крутанул колесико. И тотчас вспыхнул маленький голубоватый язычок пламени. Он лишь немного рассеял глубокую тьму, но все же ребятам стало чуть веселее.

– Убавь пламя, – посоветовал Ленька. – Там, сбоку, должен быть рычажок… Теперь лучше. Ну, пошли, что ли?

Ребята продолжили спуск по лестнице. Она оказалась на удивление длинной. Наконец, мальчики оказались на округлой бетонной площадке. От нее в непроглядную тьму шел довольно широкий коридор с низким потолком.

– Все-таки, кажется, это бомбоубежище… – не очень уверенно сказал Ленька. – Э-э, где наша не пропадала!

Ребята медленно пошли вперед. Для уверенности они касались пальцами бетонных стен. Каждую минуту они ждали, что окажутся в просторном бомбоубежище. Родику почему-то даже казалось, что они сразу же найдут телефон. Ну, должны же как-то поддерживать хозяева бомбоубежища связь с внешним миром! Под такой толщей земли, наверное, ни один «мобильник» не работает. Так что в бомбоубежище просто обязан находиться обычный телефон.

Прошла минута, другая, третья… Коридор все не кончался. Наконец, Ленька остановился.

– Ты чего встал? – сердито ткнул кулаком его в бок Родик.

– А то, что я от самой лестницы считал шаги, – отозвался Ленька. – По-моему, мы прошли уже метров сто, не меньше. Секешь?

Сердце Родика болезненно сжалось.

– То есть… то есть ты считаешь, что мы уже вышли за пределы дачного участка?

– Даже ежу это ясно, – сердито отозвался Ленька. – Однако, бомбоубежище будь здоров! Когда же его соорудили, а? Наверное, еще в сталинские времена.

Он провел пальцами по стене и вздрогнул.

– Блин, да это, кажется, уже не бетон… пробормотал он. – Это же кирпичная кладка!

Родик последовал его примеру.

– Точно, это кирпичи! И притом какие-то жутко выщербленные… Да еще и покрыты какой-то гадостью, вроде плесени! Уж не попали ли мы из бомбоубежища в какой-то древний подземный ход?

– Похоже на то… И соорудили его не при Сталине, а скорее во времена самого Ивана Грозного!.. Может, вернемся, пока не поздно?

Но Родик мотнул головой.

– И что мы будем делать там, возле железной двери? Нет уж, лучше пойдем вперед. Должен же этот подземный ход куда-то вести?

Ребята мысленно подумали об одном и том же: «А вдруг он ведет в пасть оборотня?»

Но они все же пошли во тьму, ожидая на каждом шагу самого худшего.

Прошло немало времени, и впереди стало чуть-чуть светлеть. Воздух стал еще более затхлым и спертым, от резких неприятных запахов у мальчиков стали сильно кружиться головы. Но тусклый свет в конце длинного коридора придал им силы. Не сговариваясь, ребята побежали, рискуя сломать ноги или свалится в какую-нибудь яму.

Туннель стал заметно раздвигаться. Под ногами зачавкало. С невидимого потолка падали крупные капли. Стало довольно холодно, но ребята, ободренные внезапно появившейся надеждой на спасение, почти не ощущали этого.

Ребята выбежали наконец-то из туннеля и оказались в огромной, тускло освещенной пещере. То, что они увидели, заставило их оцепенеть от ужаса.

Антон и Тема неотрывно наблюдали за тем, как Анастасия водила глиняным блюдом по столу, что-то тихо шепча. Глаза женщины были закрыты, на лбу и щеках выступила легкая испарина.

Стол внезапно содрогнулся раз, другой, третий, как будто кто-то толкал его снизу. Антон рискнул опустить руки и провел ими под крышкой стола. Ему почему-то казалось, что он наткнется на колено Анастасии. Сколько раз в разных фильмах он видел подобные сцены, где разные шарлатаны якобы вызывали из небытия призраки давно умерших людей, и вступали с ними в беседу! Наверное, и сейчас Анастасия решила устроить для юных гостей такой же веселый розыгрыш.

Но под столом он не ощутил ничего, кроме пустоты. Почему-то эта пустота оказалась довольно холодной, словно там, в полу, открылась крышка глубокого погреба.

Погреба?!

Колени у Антона невольно задрожали. Он слегка сдвинул вперед правую ногу и с ужасом ощутил, что она нависает над пустотой. Да, под столом на самом деле словно бы откинулась крышка люка, и открылся ход в подземелье. Но куда он вел? Неужели…

Стол раскачивался все сильнее и сильнее, и уже было очевидно, что Анастасия даже не прикасается к нему. Ее лицо побелело от напряжения. Она продолжала шептать какие-то странные слова. Антон пытался в них вслушаться, но не понял почти ничего, словно женщина говорила сейчас на каком-то древнем языке.

Вдруг все свечи в комнате внезапно вспыхнули так ярко, что стали видны даже мельчайшие трещинки на низком потолке. А затем комната погрузилась в мрак. И только возле дальней стены виднелось большое овальное пятно молочного света.

Постепенно внутри него стал проявляться темный контур фигуры, закутанной в просторное одеяние. Ребята не могли разглядеть лица, закрытого глубоким капюшоном. Но…

– Марья Ивановна… – прошептал Тема, ощущая, как начинают шевелиться его волосы.