Клодию ничего не оставалось сделать, как дать своим подчинённым такой приказ. Затем он взял Актис, закутанную в меха, на руки и пошёл за Карлайгом. Старик шёл быстро и уверенно. Его седая голова белела среди темноты вечернего леса. Шли они долго. От усталости Клодий весь взмок, капли пота стекали по его лицу, хотя было холодно. Над верхушками деревьев тревожно гудел ветер. Высокие и мощные дубы отвечали ему треском ветвей. Внизу было тихо, и шаги бруинда гулко отдавались по замёрзшей земле. Пошёл снег, холодный и колючий. Шёл он густо и, падая на землю, уже не таял. Чувствовалось дыхание наступающей зимы.

Дом Вирки появился неожиданно, словно возник из-под земли. Он был огромный, как башня, и сложен из толстых брёвен. Крыша его доходила до верхушек деревьев. Клодий ещё ни разу не видел таких высоких строений из дерева. Массивное жилище, не имевшее ни одного окна, было таинственно и мрачно. Среди брёвен была медная дверь с непонятными знаками и изображениями свиных, кабаньих и медвежьих голов, которые терзали человеческую фигуру.

Клодию стало не по себе, он поёжился, но уверенности в себе не потерял.

Карлайг постучал посохом в дверь, и она отворилась. Яркий свет вырвался из жилища наружу и ослепил находящихся здесь мужчин. Затем появилась высокая женская фигура.

— О, мать всех друидов, божественная Вирка, — обратился к ней Карлайг. — Я привёл римлянина и его женщину, о которых поведал тебе сегодня утром.

— Хорошо, Карлайг. Теперь уходи и оставь их со мной.

Бруинд поспешил удалиться.

Внезапно за спиной Клодия вспыхнуло два костра, и в отблесках огня патриций увидел лицо Вирки. Ей было лет сорок, не больше.

— Помоги мне, о, благородная женщина, спаси мою жену! — взмолился Клодий.

— Я знаю, зачем ты пришёл, римлянин, — ответила Вирка. — Ты принёс калидонский янтарь?

— Да.

Клодий быстро снял с плеча сумку с ценной платой и протянул её Вирке. Но та даже внимания не обратила на этот жест. Она подошла к Клодию и посмотрела ему в глаза. Римлянину показалось, что она видит его насквозь и читает его мысли.

— Это не главное, — сказала она про янтарь. — У меня будет одно условие, если ты согласишься на него, то я испрошу повеления у Тараниса помочь тебе.

— Я на всё согласен.

— Тогда поклянись, что когда я спасу твою женщину, ты по первому моему зову придёшь ко мне в назначенный день. К тебе придёт человек в жёлтом плаще и уведёт тебя за собой.

Клодий поклялся, глядя на Актис и крепко прижимая её к себе.

— Если ты нарушишь клятву, — сказала Вирка, — то она умрёт, а тебя поразит громом.

Волосы зашевелились на голове у Клодия.

— Положи её, — Вирка кивнула на Актис. — И иди сюда.

Она подвела Клодия к маленькому дереву, которое было похоже на дуб, но имело высоту всего два человеческих роста. С двух сторон деревянная статуэтка, которая изображала голову кабана, открывшего пасть, с глазами из позолоченных желудей.

— Сейчас я спрошу Тараниса, можно ли тебе помогать, римлянин, и угодно ли это богам. Дай руку.

Клодий почувствовал в душе страх, но, тем не менее, протянул Вирке руку. Та неожиданно и неизвестно откуда выхватила нож и полоснула им Клодия от локтя до кисти. Тот даже не вздрогнул. Кровь закапала прямо в пасть идола.

— Смотри наверх, — сказала друидка.

Клодий поднял голову и чуть не потерял сознание. С ветвей карликового дуба свешивались на верёвке три человеческие головы: мужчины, женщины и младенца. Неизвестно, что с ними сделали друиды, но выглядели они так, будто только вчера были отделены от своих тел, но всё-таки это были древние головы. Глаза у всех троих были открыты и смотрели прямо на Клодия.

Вирка подождала немного, затем перевязала руки римлянина куском ткани, после этого обратила взор к головам и спросила их:

— О, священные покорители фаморов2 вы, кто говорит с богами, ответьте мне, какова воля Тараниса3.

И словно в ответ ей, головы неожиданно начали раскачиваться и крутиться. Ветви дерева и оно само затрещали и зашумели. Где-то далеко послышался раскат грома. Из обоих костров вверх взлетело множество искр.

Клодий еле стоял на ногах.

— Если ты разрешаешь, — продолжала колдунья, — спасти женщину нашего врага, чтобы сделать его другом, то дай знак. Головы перестали качаться, но продолжали вертеться.

— Если они отвернутся от тебя, римлянин, то ты унесёшь свою подругу прямо в царство мёртвых, я не смогу её спасти. Если же нет…

Тут голова женщины перестала вертеться и повернулась к Клодию затылком.

— О, Юпитер, спаси меня, — прошептал патриций.

Две головы ещё кружились, но затем в один миг все вместе остановились. Они тоже не смотрели на Клодия. Голова младенца уставилась на женскую голову. Мужская голова повернулась лицом к лесу.

— О, нет? — Клодий застонал.

— Возьми назад свои слова и янтарь, — сказала Вирка. — Боги не хотят помогать тебе, римлянин! Прощай!

Она уже хотела пойти прочь, но тут вдруг дерево скрипнуло ещё раз, и головка ребёнка быстро повернулась к Клодию.

Луч надежды блеснул в нём на короткий миг.

— Подожди ещё минутку, Вирка, прошу тебя! — взмолился он.

Медленно-медленно, вытягивая из Клодия душу, начала вращение женская голова. Наконец через минуту тяжкого ожидания она тоже уставилась туда, куда смотрел младенец. Лишь мужчина так и не сдвинулся с места. Его стеклянные глаза смотрели в лес, и в них отражался отблеск костра.

— Тебе повезло, римлянин, — тихо сказала Вирка и протянула чёрный платок. — Завяжи глаза и бери её на руки.

Клодий повиновался. Ничего не видя, он шёл вперёд. Вирка держала его за плечо и говорила куда поворачивать. Актис еле дышала. Сердце мужа разрывалось от жалости к ней. Прошло два часа тяжёлого пути вслепую.

— Сними повязку, — наконец сказала друидка.

Эллиан снял повязку и увидел, что стоит на большой поляне, со всех сторон окружённой деревьями. В центре её на возвышенности хаотически были расставлены гигантские плиты. Они по форме напоминали могильные плиты римлян, только в десятки раз больше. Некоторые стояли, другие, словно, неким великаном, были положены на них сверху, и лишь одна плита лежала плашмя на земле. Именно на неё указала Вирка.

— Отнеси её на тот камень и положи. Это наш каирн4. Здесь бились древние боги и тут же хоронили своих героев, чтобы те ожили вновь.

— Теперь ступай прочь, — сказала Вирка, когда её приказ был выполнен. — Иди на тот холм, что на краю поляны и жди там. Нельзя быть простым смертным там, где бьются с фаморами и разговаривают с богами.

Клодий поспешил уйти туда, куда указала Вирка. А сама женщина встала у изголовья умирающей Актис. В руке у неё что-то блеснуло. Вирка стала читать заклинания. В ответ ей со всех сторон донеслись звуки, напоминающие гул грозы. Это среди деревьев, низкими голосами запели друиды. Откуда они появились? Клодий этого не заметил. Но зажглись в ночи десятки факелов, и люди, закутанные с головы до ног в чёрные одежды, друг за другом стали выходить из леса. Не прекращая пения, они кольцом встали вокруг каирна и хороводом пошли друг за другом.

— Сестры мои, где вы? — крикнула Вирка.

Во тьме замелькали белые одеяния, и вот уже выходят на поляну фигуры, закутанные в белые