За нею нет земных дорог,Не знаю я – там сон иль бденье…Как страшно перейти порог!И что за ним? – полет? паденье?..Ответов нет. А боль острей,Метелью стали крыл мельканья…О, поскорей бы, поскорейПрервался ужас ожиданья!Откройтесь, бездна или твердь,Коль срок настал покинуть землю!Я принял жизнь, приму и смерть,Но страха смерти не приемлю!
«На вздыбленных гористых далях…»
На вздыбленных гористых далях,Где мощь творения видна,На белых снеговых скрижаляхСияют солнца письмена.Там – тишина, и нет движенья,Прохладой дышащий покой,А здесь внизу – людей круженье,И нудный шум, и лютый зной.Стоять бы так, любуясь дальнойНедостижимой красотой –Не по-земному беспечальной,Нечеловечески святой!Туда не перекинешь моста,А здесь жара язвит, гнетет,И молишься по-детски просто,Чтоб тучи скрыли небосвод.И туча хмурится над долом,Тень, вырастая, гасит зной,И дождь стеклянным частоколомВстает меж далями и мной.Мир смотрит буднично и бедноЧерез струистое стекло,И вместе с солнцем с гор бесследноОчарование ушло.
СИНИЙ ГОРОД
Как даль порой виденьями богата! –Гиганта-города синеет силуэтНа золоте осеннего заката,А знаю – города там никакого нет.Там, – по словам старинного поэта, –Лежит среди садов и вспаханных долинРебро из италийского скелета –Отросток костяка скалистых Апеннин.Ум знает, но у глаз – иное знанье, –Для них сейчас не существует гор, –Я четко вижу трубы, крыши, зданья,Зубчатых башен ряд, и замок, и собор.Поет под ветром телеграфный провод,В огонь заката вдаль несут его столбы –Быть может, в тот чудесный синий город,Рожденный вне времен, безвестный для судьбы.