качеств не самих по себе, но от качеств городского общества — нации, от степени ее самоорганизации, от уровня ее социальной культуры. Современное высокотехнологичное производство, которое уже немыслимо без опоры на очень плодотворную и эффективную науку, — такое производство уже невозможно создать абы в какой стране, на базе абы какой культуры. Чрезвычайно сложное, очень структурированное такое производство нельзя создать вне адекватно сложного, столь же сложно структурированного общества, вне общества с высокой формой городской цивилизационной самоорганизации. Такое общество в современном мире и в мире XXI века может быть только и только обществом этнократически национальным. Самые динамичные и совершенные экономические системы, — экономики Японии, Германии, Кореи, Тайваня и прочих совершающих бурный рывок в промышленном развитии стран показывают со всей определенностью и однозначностью эту особенность современного мира. В многоэтнической, многоплеменной и поликультурной стране, подобной России, такую экономику, современнейшее производство нельзя создать ни при каких условиях.

Можно было бы возразить примером США. Но США уже прошли через свою эпоху расцвета промышленного капитализма, эпоху бесспорного мирового лидерства в промышленном производстве. В ту эпоху, с последней трети ХIХ века и в течение двух третей ХХ века, благодаря достижениям в индустриальном развитии, они проникли на мировой рынок с самой разной, часто не производимой ни в какой другой стране промышленной продукцией, утвердились на нем, превратились в главного торгового партнера других стран, накопили огромные коммерческие капиталы, затем добились права быть признанным центром мировых торгово-посреднических операций. За счет накопленных с того времени экономических и политических резервов они имеют возможность покрывать, частично покрывать потери от все более явной неэффективности промышленного производства в поликультурном, полирасовом обществе, каким становится американское общество за последние десятилетия.

Следует в этой связи напомнить, что во второй половине семидесятых годов, когда затяжной экономический кризис внутри этой державы породил повсеместный пессимизм, неверие в возможность хотя бы минимальных темпов экономического роста, когда в США стали поговаривать, что страна вошла в состояние “общества вето”, общества с нулевыми показателями промышленного и экономического роста, даже политологи с воинственно либеральным и левым прошлым стали рассуждать о единственной политической перспективе для Соединенных Штатов — установлении той или иной формы фашистского режима, при котором произойдет восстановление европейски белого общественного сознания, государства белых. Об этом сейчас не принято говорить, но это так, это было. То есть даже в богатых капиталистических государствах в периоды хронических кризисов становится особенно очевидной невозможность рыночно конкурентоспособного функционирования современной наукоемкой промышленной экономики без адекватной ей социальной среды — расово, культурно, социально- психологически однородной структуры общества. Если даже в США, при известных обстоятельствах угрозы существованию государства не исключают возможности радикального политического поворота к восстановлению такого общества, то что говорить о России, которой предстоит еще несколько десятилетий напрягать все силы и использовать все резервы для того, чтобы нагонять развитые страны, при экономии и экономии на всем, даже на самом малом, чтобы за счет такой экономии возвращать средства в модернизацию и развитие производства? То что говорить о России, которой предстоит еще доказать западным инвесторам свою способность проникать на мировые рынки, утверждаться на них несмотря на жесточайшее противодействие конкурентов, доказать, что вложение капиталов в нашу экономику более выгодно, чем в Японию, в США, в Германию, в Корею и в другие страны (а доказать такое невероятно сложно, чрезвычайно сложно!), — что же говорить о России в таком случае?

Ведь это же любому здравомыслящему и объективному наблюдателю современной истории видно, какими бесперспективными, хилыми были экономические системы Японии, Германии, Италии, Чили и других стран до прихода в них к власти радикально националистических сил и какими поразительно динамичными и конкурентоспособными стали их экономические структуры в результате осуществления болезненных политических мероприятий вышеуказанных режимов по революционному ускорению процессов формирования национальных обществ и по спасению промышленности своих стран от деградации и развала.

В России практически полностью исчерпаны сырьевые, демографические, морально-политические, нравственные ресурсы, которые позволяли ей быть государством полиэтническим, многоплеменным. Больше она не в состоянии этого выдержать! Дальше путь к выживанию и развитию государства, к прогрессу только один — становление русского национально организованного общества. Другого пути у нас просто нет. И ближайший затяжной мировой экономический кризис, который страшно ударит по нашей экономике, — этот мировой экономический кризис со всей определенностью покажет невозможность дальнейшего существования нынешней, унаследовавшей пережитки феодального имперского мышления России. Никакая иная политическая сила, кроме русского национализма, не сможет в конечном итоге удержать страну на плаву, удержать ее от социального взрыва ураганной мощи.

Какими же качествами должна обладать нация, чтобы иметь перспективу прорваться в первый ряд современных цивилизованных наций? Опыт других стран показывает достаточно однозначно — это должна быть нация склонная к промышленному производству больше, чем к какой-либо иной деятельности; она должна проявлять склонность к техническому творчеству, к естественным наукам; это должна быть нация по своей исторической культуре склонная к корпоративности, к государственному политическому сознанию и к социологизации производственных отношений; нация, способная ставить перед собою сверхзадачи в несколько поколений и ради этого готовая к высокой самодисциплине. Всеми этими качествами русские обладают в полной мере как благодаря природно-генетическому эволюционному отбору, так и вследствие своей культурной и политической истории. То есть русские способны стать современной и процветающей нацией, если поставят перед собой политическую цель произвести решительный разрыв с феодальным прошлым и начать любыми мерами, от поколения к поколению создавать высокоорганизованное городское общество, основным экономическим интересом которого станет промышленный интерес. Населяющие Россию другие народы, народности и племена при этом неизбежно придется оценивать по их соответствию этой цели. Если здоровые слои других народов России, которые имеют задатки подобных русским качеств, готовы влиться в борьбу вместе с русской нацией за становление крупной промышленности, за становление высокотехнологичной капиталистической промышленности, они будут поглощены в русскую нацию. В ком же окажутся неискоренимыми варварские задатки и иждивенческий паразитизм, либо проявление чуждых, тем более враждебных, спекулятивно-коммерческих интересов, те вряд ли могут рассчитывать на полное гражданство и политические права в национальной России, а при сопротивлении будут раздавлены. Русских к этому толкает ход истории и глубина, предельная острота проблем выживания в современном мире, в мировой экономической структуре рыночного капитализма.

Русский национализм по естественным причинам особенно волнуют политические проблемы отношений России с Украиной и Белоруссией, русских с украинцами и белорусами. То, как эти отношения решают либеральные “демократы”, породило надлом в русском самосознании, в русском восприятии мира, но главное страшно, чудовищно ударило по основному русскому экономическому интересу, по крупной промышленности. Будучи людьми политически недалекими, беспринципными, с весьма слабыми представлениями об исторических интересах российской государственности, либеральные “демократы” не в состоянии понять простую истину — можно сломить или даже уничтожить множество людей, но невозможно уничтожить экономические интересы государства, а потому и подлинные политические интересы народа, нации. Как только политика начинает ломать, давить экономические интересы государства необузданными эгоистическими страстями, она ведет народ к обнищанию и страну к социальным катаклизмам, тем самым обрекая себя на диктатуру над собственным голодным народом и на войны, в том числе и гражданские, либо — на свой постыдный крах, в любом случае, в конечном счете, — на свой политический крах.

Россия, но в особенности Украина и Белоруссия при интеграции в мировой капиталистический рынок не смогут догнать по уровню жизни Запад без создания эффективнейшей наукоемкой промышленности с высокой производительностью труда, с очень высокой и постоянно возрастающей производительностью труда, которая обеспечит быстрый рост наукоемкой товарной продукции для внешней торговли. Производительность труда среднего, мелкого производства, тем более в сельском хозяйстве, недостаточна для того, чтобы неуклонно наращивать экспорт или удерживать его на высоком