гибелью вызовем политическую катастрофу всей Евразии.

Поэтому мы должны быть безжалостными, решительно безжалостными ко всем силам хищной дофеодальной дикости, феодальной и полуфеодальной отсталости, которые встанут на пути создания таких трансконтинентальных евроазиатских торгово-транспортных структур. И в первую очередь нам необходим, жизненно необходим исторический дорожно-транспортный прорыв в Индию. Это же уму непостижимая, чудовищная нелепость, что на исходе XX века у нас нет ни железнодорожной связи, ни солидной автомагистрали, высоко пропускной дороги к Индии! И создание такой дороги в Индию заперто прочно, заперто не здравым смыслом, не недостатком ресурсов, но всем густопсовым варварством, всей чудовищной дикостью и мусульманской агрессивной отсталостью, какие только вообще остались в Евразии.

Наша Афганская война ни в коей мере не была авантюрной с точки зрения исторического взаимного устремления России и Индии, Европы и Индии к торгово-экономическому, транспортно-структурному сближению, потребности, выраженной еще в военно-политических устремлениях Александра Македонского, а много позже в аналогичных устремлениях Наполеона I и Гитлера. Более того, эта война была для нас в высшей мере справедливой, потому что она должна была разрешить задачи прогрессивнейшие, исторические по своей значимости не только для самой России, но и для всей Евразии, потому что это наш глубинный, потребный как глоток воздуха национальный интерес! И самим ходом истории мы в ближайшее время будем возвращаться и возвращаться к этой проблеме. Без ее разрешения у нас невозможен реальный рынок, невозможна демократия, невозможен наш социально-экономический прогресс. Другое дело, что коммунистический режим вел эту войну столь же трусливо, тупо, неопределенно, дипломатически безмозгло, как он делал многое в нашей истории. А главное, коммунизм никогда не был идеологией защиты современной цивилизации, он отпугивал те силы, страны, регионы, которые по своим интересам просто должны были бы оказаться в лагере наших союзников, друзей, по крайней мере принять сторону нейтральную. В основном речь идет, разумеется, о Европе.

Коммунизм никогда не мог помочь выразить, сформулировать наши экономические национальные интересы, помочь объявить их миру, а потому многих отпугивал, делал нашими врагами. Он то и дело отвлекал Россию от её собственных национальных устремлений; и часто страна вынуждена была следовать своим национальным интересам с максимальными потерями, с максимальным перенапряжением сил, с потом и кровью преодолевая чудовищные заблуждения, порожденные коммунизмом.

Отныне подобная политика становится нетерпимой! Нарождающаяся русская нация должна научиться ставить политические цели таким образом, чтобы добиваться достижения максимальной экономической эффективности своего цивилизованного существования в окружающем мире, ведя решительную борьбу с врагами этих целей, при необходимости безусловно и незамедлительно используя оружие, в том числе массового поражения, самые современные истребительные технологии. Однако политическую волю откровенно ставить такие цели, добиваться их осуществления и, тем самым, созидать в России современную цивилизацию имеет только одно политическое движение — русский национализм!

В Евразии, кроме зарождающейся русской цивилизации, исторически сложились еще пять цивилизаций, созидательных по своим культурно-психологическим традициям и устремлениям: западная христианская цивилизация Европы; персидская цивилизация; Индия; Китай; и тесно связанная с Китаем Дальневосточная цивилизация. Все эти пять цивилизаций с колоссальными потенциалами созидательной и торговой деятельности, торговых устремлений, окружают Россию, а складывающийся самый крупный в мире, самый емкий в мире европейский рынок неизбежно становится объектом притяжения для всех экономически сильных государств разных континентов. Становление России в качестве естественного центра сухопутных торговых потоков в Евразии поэтому более, чем возможно, и такое становление могло бы на глазах изменять к лучшему и уровень жизни, и образ жизни русского народа.

Но русские должены осознать, что предстоит сделать последний шаг, последнее напряжение сил, чтобы смести, уничтожить все препятствия для быстрого строительства инфраструктуры трансконтинентальной евразийской торговли, чтобы связать все великие созидательные цивилизации Евразии общими интересами, разрушить нагроможденные заторы, которые мешают их сближению и переплетению. Но для этого необходимы воля и решимость строить чрезвычайно развитые и надежные высоко пропускные паневразийские железные и автомобильные дороги, дороги и еще раз дороги. И... уверенность всех прогрессивных сил, что мы действительно необратимо стали цивилизацией, необратимо стали культурной и надежной в своей демократической самоуправляемости нацией, способной нести бремя ответственности за надежность функционирования этих паневразийских транспортных систем. То есть мы должны доказать всем созидательным силам Евразии, что мы есть их верный и надежный союзник, что наша цивилизация — тоже созидательная и миролюбивая и мы готовы отстаивать совместные ценности своим культурным творчеством, своей социально-политической организованностью и национальной государственной стратегией.

Вскоре Транссиб отметит сотню лет, прошедших с начала его работы на Российское государство. Сейчас уже трудно представить, какое впечатление произвел он на современников. Это была воистину дорога того века, — современникам казалось, с нее начался новый отсчет истории Евразии. Она колоссальным образом подтолкнула развитие Сибири и Дальнего Востока, всецело России, как единого государства; она невероятно сблизила Европу и Японию, Европу и Северный Китай — Манчжурию. Прошла целая сотня лет, целый век пробежал, век величайших технических достижений, а Транссиб так и остался единственной связующей кровеносной артерией Евразии. Дико, нелепо, непостижимо, вопреки здравому смыслу!