– Он мне жизнь спас. Как и тебе. – Гаврилин сказал это, а потом подумал, что слишком все это выглядело нарочито. Вообще весь этот разговор выглядел совершенно нереально. Нелепо.

– Жизнь спас… От пули прикрыл? Или из-под огня вынес? – Гаврилин уловил в словах Клоуна иронию. Слабую, еле заметную, болезненную какую-то, но все равно иронию.

Клоун не верит. Или верит не полностью. С чего ему вдруг верить человеку, который пытается спасти себе жизнь?

– Вынес из-под огня? – Клоун словно подсказывает ответ, только вот пользоваться этой подсказкой нельзя.

– Он меня не убил. Должен был убить, и вдруг – впервые в жизни приказ не выполнил. – Гаврилин сказал это и почувствовал, как озноб, колотивший его все это время, проходит, улетучивается, растворяется в воздухе, – он решил, что лучше убьет того, кто приказ отдал.

– Как в кино.

– Еще хуже, – усмехнулся Гаврилин, – потом мы действительно друг друга прикрывали в ресторане. А потом…

– Что?

– Потом, когда все затихло, Палач…

– Кто?

– У него такая кличка была – Палач, – Гаврилин пожал плечами, – Палач вдруг решил застрелиться у меня на глазах. Устал, наверное.

Ну спроси, подумал Гаврилин, спроси, хоть что-нибудь, но Клоун молчал.

– Пистолет я отобрал, – Гаврилин взял с пола графин и отхлебнул воды.

– Палач… – протянул Клоун, – так себе кликуха…

– Какая есть…

– Получается, что и ты ему жизнь спас? – спросил Клоун.

– Получается, – ответил Гаврилин и почувствовал, как кровь прихлынула к лицу.

– Получается… – повторил за ним Клоун, – получается…

Он задумчиво смотрел куда-то мимо Гаврилина, сквозь стену. Он не размышлял, не принимал решение, он будто что-то вспоминал.

Потом на лице его мелькнула слабая улыбка. Гаврилин отвел глаза. А если он даже и сентиментальный, как он поможет? И станет ли… И…

– Тебе, Саша, не повезло.

– Сам знаю.

– Не все. Хозяин хотел найти тебя аккуратно, максимально осторожно, чтобы не ошибиться. А Краб решил все сделать по своему.

Я должен был с тобой закорешиться, потом вывести аккуратно тебя за пределы клиники и привезти к Хозяину. Ты должен был уйти из клиники добровольно, чтобы не дразнить гусей.

Краб решил все по-своему.

– Что-то он у вас много решает, – съязвил Гаврилин.

– И в этом твой шанс. Попытайся договориться с Хозяином. Сделай вид… Сделай любой вид. Любой. Притворяйся и ври, но только Хозяин должен поверить, что у тебя за спиной сила. Только не так убеждай его, как убеждал Краба. Немереная крутизна здесь не пройдет. Усек?

– Мне бы позвонить…

– Фигушки, – засмеялся Клоун, – фигушки. И еще запомни, Хозяин не станет ссориться из-за тебя с Крабом. И он не захочет ссориться из-за тебя с авторитетами. И он не станет нарушать правила, которые сам же и установил.

– Спасибо, посоветовал.

– А я и не обязан. Последний совет – вон уже кажется Клин вернулся – Хозяин и Краб немного не ладят в последнее время.

Дверь открылась и в комнату ввалился Клин с большой тарелкой в руках. Сверху тарелка была накрыта другой тарелкой.

– Это тебе, Клоун, – Клин грохнул тарелкой об стол.

– А ему?

– А его покормят в другом месте.

Гаврилин почувствовал, как под ложечкой засосало. В другом месте покормят. В морге тебя переоденут!

– Я в коридоре натолкнулся на Хозяина. Он спросил, как тут наш гость. Так и сказал – гость. Я сразу не въехал, а потом сказал, что жрать захотел. Ну он и говорит, пусть он через пятнадцать минут придет в мой кабинет, вместе и позавтракаем. Так что…

– Так что, – сказал Клоун, – тебя покормят в другом месте.

– Это я уже понял, – кивнул Гаврилин и выдохнул, как перед нырком.