Шатов встал. Или он привык уже к боли, или она немного отступила, позволяя двигаться более-менее свободно. В некоторых пределах, естественно.

– Я пошел, – сказал Шатов, не подавая Васе руки.

– Не нужно благодарностей, – развел руками Некрофил, – не взыщи, если не оправдал.

– Не взыщу, – пообещал Шатов и двинулся к двери.

– Хочешь совет? – крикнул ему вдогонку Вася.

– Сам иди к аналитику! – отрезал Шатов.

– Я не об этом, хотя и это забывать не стоит.

– Тогда о чем? – Шатов обернулся и, чтобы не потерять равновесия оперся, прислонился к стене плача.

Некрофил остановился на пороге комнаты, почесал в затылке:

– Я тут собираю коллекцию разных странных случаев смерти. Необычных…

– И?

– И это наводит на некоторые философские размышления. Ну, я тебе рассказывал о трахавшейся на вершине горы парочке?

– Ту, в которую ударила молния?

– Именно. Я тебе сейчас еще одну историю расскажу, того же сорта.

– Может, в другой раз?

– Минутку подожди, – почти попросил Вася.

– Минутку, – согласился Шатов.

– Так вот, в зоопарке у слона произошел запор. Конкретный такой. Недельный. И один из обслуги… Или ветеринар – это уже не важно… Вначале дал слону здоровенную дозу слабительного, а потом, видя, что не сразу помогает, решил еще клизму поставить, – Вася сделал паузу.

Шатов подождал немного, потом спросил:

– И что?

– Все. Нашли беднягу через два часа, когда хватились. Нашли мертвого. Хреновая смерть, согласись.

– И что из этого?

– Почти ничего, – Вася снова почесал в затылке, – с моей точки зрения здесь мораль имеется. Не суйся с клизмой туда, где накопилось слишком много дерьма. Задавит.

Помолчали оба.

– Дверь откроешь? – спросил Шатов через минуту.

Некрофил прошел мимо него к двери, заглянул в глазок и загремел замками.

– Пока, – сказал Шатов, выходя из квартиры.

– Пока, – сказал Вася по прозвищу Некрофил и добавил вдогонку, когда Шатов снова стал сражаться с дверной пружиной, – аккуратно там с клизмой.

Что же ты, Вася, темнишь? Что же ты не договорил, мелкий засранец? И кто же такой этот Башкиров Константин Аркадьевич, на информацию о котором наложено табу? И эта идиотская история о захлебнувшемся дерьмом ветеринаре… Что ты, Вася, имел в виду?

До своей новой квартиры Шатов добрался на такси без приключений. Таксист был к беседам не расположен, двор был пустынен, светодиод в почтовом ящике, мимо которого чуть было не проскочил Шатов, не светился. Все было нормально. Настолько нормально, насколько оно вообще могло быть нормальным в сложившейся ситуации.

Где-то пребывал господин Васильев, уже получивший известие о своих посланцах или еще пребывающий в неведении. Где-то лежали два трупа, которые уже либо нашли либо только собираются найти. Где-то был Арсений Ильич со своей информацией на всех людей в городе, ожидающий известий от Шатова.

Или не ожидающий. У Арсения Ильича как раз самообслуживание. Захочет получить известия от своей гончей – позвонит, чтобы услышать преданный лай. Или скулеж. Скулеж вероятнее.

Шатов набрал ванну горячей воды, разделся и примостил поперек ванны широкую доску. Хорошо.

Горячо, но все равно – хорошо. Шатов аккуратно опустился в воду. Вроде бы не рекомендуют греть синяки, но очень хотелось почувствовать себя нормальным живым человеком. Расслабиться в горячей воде, на гране дремоты и бодрствования…

Фигушки. Спать нельзя. Нужно работать, работать и еще раз работать, приказал себе Шатов и вытащил листы бумаги из первого попавшегося файла.

Егор Исаевич Чупин, пятьдесят лет, женат, имеет двух детей. Адрес. Временно не работает, по специальности – химик. Здесь же, возле биографических данных, имела место фотография. Человек как человек. Выглядит гораздо моложе пятидесяти лет, но это, видимо, просто старая фотография. Шатов отложил листок в сторону, взял другой и вздрогнул, чуть не выронив бумагу.

Оказывается, временно неработающий был человеком идеи. Увлеченным человеком. И занимался своей