очень устал.

Шатов закрыл за собой дверь. Снял промокшие насквозь кроссовки. Грязищи-то сколько! Нужно помыть, сказал себе Шатов. Обязательно, пообещал себе Шатов, потом.

Рубашку – долой. Джинсы – прочь. И трусы.

Он хочет выкупаться. Смыть с себя грязь, боль, чужую смерть.

Шатов остановился перед зеркалом и заглянул в глаза неизвестного мужика.

– Привет!

Мужик выглядел плохо. На лице запеклась кровь, губы напухли. Бровь рассечена и до сих пор кровоточит.

– Досталось тебе, мужик, – усмехнулся Шатов, – крепко досталось. Но ты держишься молодцом. Вот мы тебя сейчас помоем холодной водой.

Шатов повернул кран, и вода с шумом полилась на дно пустой ванны.

– Прошу, – сказал Шатов, – мыться подано.

Он попытался поднять ногу, чтобы стать в ванну, но не смог. Присел на край ванны и подставил под струю воды руку. Вода разлетелась в стороны холодным веером.

– Тебе помочь, Евгений Шатов?

– Помочь, – не оборачиваясь, согласился Шатов.

Сегодня он свободно разговаривает со всеми, с живыми, мертвыми. С Драконом даже пришлось говорить.

– Ты пришел, Евгений Шатов.

Шатов смотрел не отрываясь в зеркало. Этого не может быть.

Теплые руки коснулись его тела:

– Что с тобой, Евгений Шатов?

– Ничего. Я вернулся.

– Я вижу, – сказала Вита.

– А ты…

– Мне дал ключи твой знакомый. Сказал, что тебе нужно, чтобы я ждала здесь. Я ждала, Евгений Шатов. И я дождалась.

– Я вернулся, Вита, – улыбнулся Шатов, и у небритого мужчины в зеркале из разбитой губы потекла кровь.

Женщина, прижавшаяся к плечу того мужчины, осторожно коснулась его лица:

– Зачем ты завел себе шрамы, Евгений Шатов. Ты мне нравился и без них.

– Так получилось. Там всем выдавали, а я от жадности попросил побольше.

– Так ты еще и жадина, Евгений Шатов!

– Еще какой!

– Это большой недостаток… – Вита осторожно поцеловала его в плечо.

– Я тебя люблю, Вита.

– Я знаю.

– Ты не понимаешь, – Шатов протянул руку к зеркалу и коснулся отражения ее лица, – я тебя люблю. И я хочу…

– Ты хочешь вымыться, Евгений Шатов, – решительно сказала Вита, – я тебе помогу.

– Помоги.

Шатов покачнулся, и Вита взяла его за руку.

– Все нормально, – сказал Шатов. – Или нет. Все не нормально, все великолепно. Все восхитительно. Все…

Он каждой клеточкой тела впитывал прохладу воды и нежность ее рук. Все остальное – чушь. Только эти руки. Только эти руки.

Он позволил себя вытереть и отвести в комнату.

– Ложись, Евгений Шатов.

– Я немного устал, – пожаловался Шатов, – я невероятно устал.

– Чем ты занимался все это время, Евгений Шатов?

– О, – чувствуя, что засыпает, улыбнулся Евгений Шатов, – я сражался с драконом.

– За сокровища?

– За жизнь прекрасной дамы.

– И кто же она?