другую часть сознания и теперь позволил ей вылезти наружу? А может, поэтому он, Элиот, никогда не влюблялся в женщин, с которыми встречался? Может, чувствовал эту злобу и боялся того, что может случиться?
Теперь он доверился Лианне. Рассказал ей об Эдварде, как рассказал о нем Кей много лет назад. Однако ситуация здесь иная, Лианна не предала его. И тем не менее Эдвард хочет причинить вред Лианне.
Элиот стукнул кулаком по столу. Проклятие! Надо что-то делать, надо действовать. Лианна поступила разумно, передав его Терману, это пойдет ей только на пользу. Однако нельзя просто сидеть и ждать того, что произойдет. Надо что-то делать, чтобы помочь самому себе.
Мысль о том, что Эдвард решил начать самостоятельную жизнь, была не совсем понятна Элиоту. Однако следует признать, что такое вполне возможно. Если Лианна права и он, действуя как Эдвард, покупает одежду или другие вещи, то дома он их во всяком случае не хранит. Не имел понятия Элиот и о том, где находится секретный телефон, номер которого он, по словам Патси, дал Кей. Проверка счетов телефонной компании не выявила ничего необычного.
Насколько он знал, Кей однажды звонила ему в офис. А может, были и другие звонки, но он отвечал на них как Эдвард?
От этой мысли кожа Элиота покрылась мурашками.
Он выдвинул ящик стола и вытащил из него местный телефонный справочник.
Эдварда Далмана в нем не значилось. Элиот закрыл справочник и со вздохом сунул его обратно в ящик. Интересно, а что бы он стал делать, если бы нашел там Эдварда Далмана, если бы получил письменное подтверждение существования своего второго Я?
Задумавшись над этим, Элиот без всякой надежды позвонил в справочное бюро, однако голос компьютера сообщил, что интересующий его номер не указан в справочнике по требованию клиента.
Элиот почувствовал, как на лбу и над верхней губой выступили капельки пота. Значит, кто-то по имени Эдвард Далман проживает в этом городе и у него есть телефон с незарегистрированным… секретным номером. Но его ли это Эдвард. Имя, конечно, редкое, но не слишком. И все же сердце Элиота готово было вырваться из груди. Он стиснул челюсти и заставил себя взглянуть в лицо реальности — существовала вероятность того, что у Эдварда есть свой телефон и свой дом.
Элиот прикрыл глаза ладонями, затем потер лоб. Он не имеет права впадать в панику, надо рассуждать разумно и логически. Если Эдвард снял квартиру, то, возможно, она находится где-то поблизости от его собственного дома, чтобы можно было ходить из одной квартиры в другую.
Можно проверить все арендуемые квартиры в этом районе, сочинить для управляющих какую-нибудь историю о том, что у него имеется сообщение для Эдварда, касающееся смерти родственника. И если даже управляющие, ссылаясь на право охраны частной жизни, откажутся предоставить списки жильцов, но хотя бы один из них согласится передать сообщение Эдварду, значит, Эдвард снимает квартиру в этом доме.
Нахмурившись, Элиот решительно взял справочник. Он добьется своего. Найдет Эдварда, избавится от него и вернется к прежней жизни… Тут его оптимизм на секунду поколебался. А разве не того же добивается Эдвард? Разве не хочет избавиться от него? Полное безумие! Как он может сражаться с самим собой за единоличное обладание своим телом… своим мозгом?
Но он сражается. И должен любым способом победить.
Элиот открыл раздел справочника «Сдача квартир внаем»…
Через два часа Элиот прекратил обзванивать управляющих домами, так и не добившись никакого результата. По субботам управляющих вообще трудно было застать на месте, некоторые из них показывали квартиры клиентам, другие уже закончили работать.
Элиот сунул справочник назад в ящик стола и с силой ударил по нему кулаком. На самом деле ему хотелось стукнуться головой о крепкую деревянную крышку стола, чтобы уничтожить часть мозга… Уничтожить Эдварда, свое дьявольское второе Я, которого — он мог поклясться в этом — еще месяц назад не существовало.
Проезжая по пути домой через квартал с пятидесятилетними деревьями и большими старыми домами, от которого веяло духом истории и непоколебимости, Элиот совсем расстроился. В квартале было полно четырехквартирных и двухквартирных домов, домиков-вагончиков, гаражей и прочих строений, наверняка не указанных в справочнике. И если Эдвард устроил себе нору где-то здесь, то шансы отыскать ее были ничтожными.
Испытывая отчаяние, Элиот сделал несколько кругов, проехал по боковым улочкам, внимательно оглядывая каждое строение. Смысла в его действиях не было никакого, но он просто не мог заставить себя не вглядываться в кирпичные стены, как будто таким образом можно было определить, не скрывается ли за ними Эдвард и не решил ли Эдвард Далман обосноваться здесь после того, как избавится от Элиота Кейна.
Был полдень понедельника. Лианна подошла к запасному выходу из своего кабинета, провожая пациентку.
— Увидимся на следующей неделе, Элен. Позвоните мне, если вам что-то понадобится.
— Спасибо, Лианна. Но я чувствую себя гораздо лучше.
— Я знаю, предупреждаю просто на всякий случай.
Лианна закрыла дверь за пациенткой, пересекла кабинет и подошла к другой двери, выходившей в приемную.
— Беки, идем обедать, — позвала она.
— Доктор Уорнер, к вам пришел мистер Кейн.
Лианна выглянула в приемную и увидела Элиота, сидевшего в кресле у дальней стены. Тот закрыл журнал, лежавший у него на коленях, положил его обратно на журнальный столик, встал и посмотрел на Лианну.
— Я подумал, что мы могли бы вместе пообедать, — произнес Элиот вкрадчивым тоном.
Ему не следовало появляться здесь, не следовало говорить с ней таким тоном. А она не должна радоваться при виде его.
— Зайдите ко мне.
— Я иду обедать, — напомнила Беки.
— Да, конечно. — Лианна шагнула в сторону, и Элиот прошел мимо нее в кабинет.
Краем глаза Лианна заметила, что Беки вышла из приемной. Они с Элиотом остались одни. Невольно у Лианны мелькнула мысль, что никто не узнает, если она сядет рядом с Элиотом, если дотронется до его ладони или лица.
Но точно так же никто не узнает, если на месте Элиота окажется Эдвард, положит ладони ей на горло и воплотит в жизнь свой сон.
Элиот сел на диван, а не в кресло, и Лианна расценила это как демонстрацию того, что он здесь по личному делу, а не в качестве пациента. Она подошла к окну и раздвинула шторы, чтобы Элиот не испытывал клаустрофобии, затем прошла к столу и уселась в свое кресло, пытаясь вновь установить между ними отношения врача и пациента… хотя бы мысленно.
— Я рада видеть вас, Элиот, но вы считаете хорошей идею вместе пообедать?
— Я считаю ее превосходной. Я больше не ваш пациент. Так почему бы нам не пообедать?
Лианна взяла со стола карандаш и принялась вертеть его в руках.
— Почему бы не пообедать? — повторила она. Можно было привести дюжину причин, по которым им не следовало не только обедать, но и вообще встречаться. Обычно Элиот сам говорил о подобных причинах. Что-то здесь было не так.
Элиот вытянул руки вдоль спинки дивана и улыбнулся.
— Вот именно, почему? — произнес он, растягивая слова.
И только сейчас Лианна внимательно вгляделась в Элиота, в его улыбку и глаза, в которых сверкали солнечные лучи, проникавшие в кабинет сквозь окно. Его глаза показались ей скорее золотистыми, нежели карими. Это напомнило ей о льве в зоопарке, который презирает глазеющих на него людей и думает о том, что сделал бы с ними, если бы не был заперт в клетке.
Радость, которую Лианна испытала при виде Элиота, сменилась страхом. Волосы на затылке
