что значит «размером примерно с корову»? Вы бы хоть попытались прикинуть, какая энергия нужна эмбриофору, чтобы развиться в такую массу хотя бы и за час. Да здесь бы ничего не осталось, никаких коров бы не осталось, это выглядело бы просто как взрыв!..

Допускает ли он, что здесь были задействованы эмбриофоры неизвестного ему типа?

Ни в коем случае. Таких эмбриофоров в природе не существует.

Что же здесь произошло, по его мнению?

Лев Толстов не понимал, что здесь произошло. Ему надо было осмотреться, чтобы прийти к каким-нибудь выводам.

Тойво оставил его осматриваться, а сам вместе с Базилем отправился в клуб, чтобы перекусить. Они съели по бутерброду с холодным мясом, и Тойво принялся варить кофе. И тут:

- В-в-в! - произнес вдруг Базиль с набитым ртом.

Он сделал мощный глоток и, глядя мимо Тойво, рявкнул свежим голосом:

- Стоп машина! Ты куда это нацелился, сынок?

Тойво обернулся.

Это был мальчишка лет двенадцати, лопоухий и загорелый, в шортиках и курточке-распашонке. Зычный оклик Базиля остановил его у самого выхода из павильона.

- Домой, - сказал он с вызовом.

- А подойди-ка сюда, пожалуйста! - сказал Базиль.

Мальчик приблизился и остановился, заложив руки за спину.

- Ты здесь живешь? - спросил Базиль вкрадчиво.

- Мы здесь жили, - ответил мальчик. - В шестерке. Теперь больше жить не будем.

- Кто это - мы? - спросил Тойво.

- Я, мама и отец. Вернее, мы здесь были на даче, а живем мы в Петрозаводске.

- А где же мама и отец?

- Спят. Дома.

- Спят… - повторил Тойво. - Как тебя зовут?

- Кир.

- Твои родители знают, что ты здесь?

Кир помялся, переступил с ноги на ногу и сказал:

- Я сюда только на минутку вернулся. Мне надо забрать галеру, я ее целый месяц мастерил.

- Галеру… - повторил Тойво, рассматривая его.

Лицо мальчика ничего не выражало, кроме терпеливой скуки. По всему было видно, что озабочен он только одним: поскорее забрать свою галеру и вернуться домой, пока родители не проснулись.

- Когда вы уехали отсюда?

- Нынче ночью. Все отсюда уезжали, и мы тоже. А галеру забыли.

- Почему же вы уехали?

- Была паника. Вы что, не знаете? Тут такое было! И мама напугалась, а отец сказал: «Ну, знаете ли, поехали отсюда домой». Сели в глайдер и улетели… Так я пойду? Или нельзя?

- Погоди минутку. Почему была паника, как ты считаешь?

- Потому что появились эти животные. Вышли из леса… или из реки. Все почему-то их испугались, забегали… Я спал, меня мама разбудила.

- А ты не испугался?

Он дернул плечом:

- Ну и я испугался сначала… со сна… Все вопят, все орут, все бегают, ничего не понять…

- А потом?

- Я же говорю: мы сели в глайдер и улетели.

- Животных этих ты видел?

Он вдруг засмеялся.

- Видел, конечно… Одно прямо в окошко влезло, рогатое такое, только рога не твердые, а как у улитки… очень потешное…

- То есть ты сам не испугался?

- Нет, я же вам говорю: испугался, конечно, что я вам врать буду? Мама вбежала вся белая, я думал - несчастье какое-нибудь… Думал, с папой что-нибудь…

- Понятно, понятно. Но животных-то этих ты не испугался?

Кир сказал с досадой:

- Да почему их надо бояться? Они же добрые, смешные… Они же мягкие, шелковистые такие, как мангусты, только без шерстки… А то, что они большие, - так что же? Тигр тоже большой, так что же, я его бояться должен, что ли? Слон большой, кит большой… Дельфины большие бывают… А эти животные ну никак не больше дельфина, и ласковые они такие же…

Тойво посмотрел на Базиля. Базиль, отвесив челюсть, слушал странного мальчика, держа на весу надкушенный бутерброд.

- И пахнут они хорошо! - продолжал Кир горячо. - Они ягодами пахнут! Я думаю, они ягодами и питаются… Их бы надо приручить, а бегать от них… чего ради? - Он вздохнул. - Теперь они ушли, наверное. Ищи их теперь в тайге… Еще бы! Так на них все орали, топали, махали руками! Конечно, они испугались! А теперь попробуй их примани…

Он опустил голову и предался горестным размышлениям. Тойво сказал:

- Понятно. Однако родители с тобой не согласны? Так?

Кир махнул рукой:

- Да уж… Отец еще ничего, а мама категорически: ни ногой, никогда, ни за что! И мы теперь улетаем на Курорт. А они ведь там не водятся… Или водятся? Как они называются, вы не знаете?

- Не знаю, Кир, - сказал Тойво.

- Но здесь ни одного не осталось?

- Ни одного.

- Так я и думал, - сказал Кир. Он снова вздохнул и спросил:

- Можно мне взять свою галеру?

Базиль наконец пришел в себя. Он шумно поднялся и произнес:

- Пойдем, я тебя провожу. Так? - спросил он Тойво.

- Конечно, - ответил тот.

- Зачем это меня провожать? - возмущенно осведомился Кир, но Базиль уже возложил длань свою на его плечо.

- Пойдем, пойдем, - сказал он. - Всю жизнь я мечтал посмотреть настоящую галеру.

- Она не настоящая же, она модель…

- Тем более. Всю жизнь мечтал посмотреть модель настоящей галеры…

Они ушли. Тойво выпил чашечку кофе и тоже вышел из павильона.

Солнце уже заметно припекало, на небе не было ни облачка. Над пышной травой площади мерцали синие стрекозы. И сквозь это металлическое мерцанье, подобно диковинному дневному привидению, плыла к павильону величественная старуха с выражением абсолютной неприступности на коричневом узком лице.

Поддерживая (дьявольски элегантно) коричневой птичьей лапой подол глухого снежно-белого платья, она, словно бы и не касаясь травы, подплыла к Тойво и остановилась, возвышаясь над ним по крайней мере на голову. Тойво почтительно поклонился, и она кивнула в ответ - вполне, впрочем, благосклонно.

- Вы можете звать меня Альбиной, - милостиво произнесла она приятным баритоном.

Тойво поспешил представиться. Она наморщила коричневый лоб под пышной шапкой белых волос:

- КОМКОН? Ну что ж, пусть КОМКОН. Будьте любезны, Тойво, скажите мне, пожалуйста, как вы у себя в этом самом КОМКОНе все это объясняете?

- Что именно вы имеете в виду? - спросил Тойво.

Этот вопрос несколько раздражил ее.