проникнуть в новое тело, то они размножатся — отложат яйца, или что уж они там делают.

Все молчали. А что на это ответишь?

Машину удалось поймать только через пятнадцать минут. Я убедил Дженнифер, что на дорогу должна выйти только она — одинокая, дрожащая, растрепанная, с окровавленной ногой (весьма приятной формы). Вскоре остановился новенький блестящий внедорожник, в котором сидел какой-то парень и его жена — кажется, молодожены.

Как только они открыли двери, я выбежал, прицелился в них и заставил выйти из машины. Джим извинялся и уверял, что машину мы непременно вернем. Все мы — пятеро людей и собака — залезли в салон и умчались в ночь.

— Мне это не нравится, — сказала Дженнифер тихо, словно боясь, что темная фигура на горизонте нас услышит.

Джен смотрела на выделявшийся на фоне ночного неба отель «Луксор», огромную черную пирамиду, которая, казалось, прибыла в Лас-Вегас из 3000–го года. Я припарковался примерно в четверти мили от «Луксора», на парковке у огромного, увешанного неоновыми огнями стейк-хауса. Мы — измученные, пропахшие дымом — походили на беженцев.

Забежав в туалет на стоянке для грузовиков в пригороде, мы постарались смыть с себя кровь. Джон уверял, что у него сотрясение мозга, и будь у него хоть что-нибудь в желудке, то его, Джона, непременно бы стошнило. У меня в одном глазу двоилось, и в целом я чувствовал себя так, словно меня пропустили через дробилку для древесных отходов. Мы купили четыре аптечки и попытались привести себя в порядок. Дженнифер соорудила повязку на бедре из рулона пластырей и тампона. Мы купили гору чипсов, орешков и печенья и съели все это, пока колесили по улицам города в поисках «Луксора». Мы уже подъехали к этой стоянке, когда кто-то наконец спросил, а какой, собственно, у нас план.

— Эта тварь, Джастин, там. Прямо сейчас, — сказал Джим, кивая в сторону «Луксора». — Так чего мы ждем? Все может произойти в любую минуту, а мы сидим сложа руки.

— Если он призовет сатану, мы же увидим это отсюда, верно? — возразил Джон.

Это, в общем, было первое связное предложение, произнесенное после аварии и того кошмара, который начался после нее.

— Во-первых, туда еще нужно как-то попасть, — сказал я. — Посмотреть на таких, как Маркони, собирается толпа психов, и на входе, надо полагать, будет охрана. А мне не очень-то хочется прокладывать себе дорогу с помощью оружия.

— Подумай, Дэвид, — сказал Джим. — Этот сеанс, или как он там называется, проходит в казино. С пушкой ты и пяти шагов не сделаешь, тебя мигом скрутят парни в костюмах.

— И зажмут твою голову в тиски, — услужливо прибавил Джон.

— Ну, а без пушки у нас нет шансов, — ответил я. — Разве что Джим расстреляет эту тварь цитатами из Библии.

Дженнифер примирительно подняла руки.

— Парни, давайте не будем сейчас мериться пиписьками, ладно?

На секунду все умолкли, а затем Джон сказал:

— Отлично. Потому что состязание пришлось бы отменить за явным преимуществом одного из участников.

Снова повисло молчание.

— Я хочу сказать, что у меня член больше, чем у любого из вас.

Я вздохнул:

— Джон, никто из сидящих в машине не в настроении…

— Джон, позволь мне объяснить тебе кое-что, — прервал меня Джим. Он говорил сурово, словно проповедник. — У каждого человека есть дар, полученный от Бога. А мой дар — это пенис, такой большой, что если бы у него был пенис, то пенис моего пениса был бы значительно длиннее, чем твой пенис.

Все замолчали, потрясенные, а затем Джен захохотала, да так, что я испугался, что она задохнется.

— Да пошли вы все! — парировал Джон. — Вас даже не существует. Все вы — просто плод воображения моего члена.

Джим попытался сдержать смех, но безуспешно. Еще одна жертва обаяния Джона. Стоит только оказаться в одной комнате с ним, и ты падаешь в море теплого пива, видеоигр и шуток про члены, ты уже смотришь с ним на Вселенную и говоришь: «Как можно верить в эту хрень?»

Я подумал — и уже не в первый раз, — что Джон мог бы создать чертовски успешный культ.

У меня на коленях лежал дробовик — тяжелая, холодная, полная ненависти штука, все еще покрытая ошметками мяса и кровью. Заметив, что из кармана штанов торчит что-то огромное, я засунул туда руку и вытащил сложенный конверт с наличными, который вчера забрал у парня в переулке. Я подумал о том, что, возможно, не потрачу эти деньги, а верну тому парню, у которого вчера их забрал. Молли, сидевшая у меня за спиной, гавкнула.

Джон смотрел из окна на парковку, где стоял огромный, переделанный по личному заказу жилой фургон, похожий на кита, который выбросился на берег. За фургоном стоял белый грузовике неоновыми огнями и каким-то логотипом на борту.

— Интересно, что в нем? — спросил Джон.

— Наверное, партия гомиков, — ответил Большой Джим.

Смотрите-ка, этот кретин вдруг заделался юмористом.

Это, похоже, разозлило Молли; она уставилась в окно и зашлась в лае. Я перегнулся через сиденье и — впервые в жизни — ударил собаку по носу конвертом, полным наличных.

Спасибо, — сказала Дженнифер.

— Возможно, в фургоне есть что-нибудь из вещей, — заметил Джон. — Переоденемся, найдем пальто для Дейва, чтобы он мог спрятать дробовик, затем прорвемся в «Луксор» и устроим мочилово.

— Нельзя просто так влезать в чужой фургон, — сказал я.

Джон прищурился и посмотрел на логотип, нарисованный на борту автомобиля.

— Этот фургон принадлежит не человеку, а «Элтону Джону». Ну, ты знаешь, это группа такая.

— Серьезно? — спросила Джен.

Молли отступила к задней двери и принялась кусать багаж молодоженов. Наверное, они везли сосиски или что-то в этом роде.

— Ага, — отозвался Джон. — Посмотри на логотип. Наверное, там есть все, что нужно для концерта.

— Элтон Джон — это человек, а не группа, — сказал Джим.

— Только не начинай, а то сейчас он тебе расскажет, — заметил я. — В одном клипе Элтон Джон снимался в разных костюмах, и…

— Дейв, повторяю в последний раз: это были разные люди. Я проверял, они — братья.

— О бог ты мой! Ладно, проехали. Какая разница? — Я сжал дробовик; внезапно мне захотелось застрелиться.

Лицо Джона медленно расплылось в улыбке. Он повернулся ко мне и сказал пять самых страшных слов, которые знал:

— Дейв, у меня есть план.

Если бы пришельцы, которые помогли египтянам построить пирамиды, вернулись на землю и открыли казино, оно бы выглядело точь-в-точь как «Луксор» — огромная, сверкающая, черная стеклянная пирамида.

Мы заехали на стоянку и стали смотреть, как полицейские и эвакуатор, похоже, совершенно сбитые с толку, разбираются с грузовиком, который Джастин беспечно припарковал на тротуаре.

— Пошли, — сказал я.

Мы выбрались из внедорожника и зашагали к главному входу, стараясь обойти полицейских стороной.

— Не нравится мне это место, — шепнула мне Джен, взглянув на здание.

— Об этом ты уже говорила.

— Оно похоже на… на конец света. Оно похоже на огромные, страшные здания будущего из