деятельности, за исключением разве что религии. Что же до религиозных войн, о которых сегодня шла речь… — Лорд, сделав паузу, обменялся взглядом с Зондервалем, Мореной Сунг и другими своими соседями и печально пoкачал головой, давая понять, что религиозная война безумна по самой своей природе. — Тем не менее нам следует поразмыслить об этой войне Архитекторов, поскольку она угрожает перекинуться на другие миры. И о войне богов, пожалуй, тоже.

Данло, глядя на лорда Николоса, наклонил голову.

— Вы закончили, пилот?

— Да.

— Тогда я попрошу вас подождать снаружи, пока мы будем обсуждать все те глупые и преступные вещи, о которых вы нам сообщили.

— Слушаюсь. — Данло снова наклонил голову, зная, что только лордам и мастерам разрешается присутствовать при обсуждении наиболее серьезных вопросов Ордена. Он вышел из черного круга и хотел взять с пола сундучок, но тут Зондерваль внезапно сказал:

— Минуту. — Главный Пилот встал и выпрямился во весь свой восьмифутовый рост. — Я хотел бы воздать честь достижениям пилота и его выдающимся открытиям.

С этими словами он застучал своим кольцом по столу.

Елена Чарбо, Аджа, Лара Хесуса и Аларк Утрадесский последовали его примеру. Другие лорды и мастера поддержали их рукоплесканиями и склонили головы, воздавая почести подвигу Данло.

— А теперь я приглашаю Данло ви Соли Рингесса остаться здесь, с нами, — сказал Зондерваль.

Лорд Николос бросил на него недоумевающий, обиженный взгляд.

— Я приглашаю его в качестве мастер-пилота, — пояснил Зондерваль. — Разве кто-нибудь сомневается, что он заслужил эту степень? Думаю, что нет, и поэтому как Главный Пилот посвящаю его в мастера. Церемонию в Зале Пилотов мы проведем позже.

Некоторое время лорд Николос и Зондерваль смотрели друг на друга, как два готовых сцепиться кота. Зондерваль действительно имел право назначать новых мастеров по своему выбору, но имена кандидатов полагалось сообщать комитету мастер-пилотов, чтобы те могли высказаться относительно достоинств и годности каждого. А глава Ордена, если не по закону, то по традиции, лично утверждал назначения и произносил приветственное слово. Чрезвычайные времена, конечно, требуют чрезвычайных решений, но покушение Зондерваля на привилегии лорда Николоса объяснялось не столько необходимостью, сколько высокомерием. Зондерваль считал, что главой Ордена следовало выбрать его, и потому старался подменить собой лорда Николоса где только возможно.

— Очень хорошо, — процедил наконец лорд Николос сквозь плотно сжатые тонкие губы. Данло так и стоял посреди зала, наблюдая, как разыгрывается эта маленькая драма между самыми влиятельными лордами его Ордена. — Очень хорошо, мастер-пилот. Вы можете остаться и присутствовать при том, как мы вынесем решение по этому вопросу.

Данло после вполне официального поклона улыбнулся, проследовал со своим сундучком к столу мастер-пилотов и занял место между Ларой Хесусой и Аларком Утрадесским.

Быстрый вспыльчивый Аларк, который однажды на спор пересек Детесхалун, обнял Данло и шепотом высказал ему свое приветствие, постучав кольцом по столу.

— А теперь, — встав, обратился к собранию лорд Николос, — нам предстоит пересмотреть нашу миссию в свете того, что рассказал нам Данло ви Соли Рингесс.

Так начались знаменитые военные дебаты в Палате Лордов. Поначалу это походило скорее на личный спор между Зондервалем и лордом Николосом. Никто не призывал к войне в открытую, но Зондерваль предлагал направить группу легких кораблей в Цивилизованные Миры с тем, чтобы перехватить и уничтожить в звездных каналах флот Бертрама Джаспари, не дав ему дойти до Невернеса. Лорд Николос, человек бережливый, отвечал на это, что легких кораблей у Нового Ордена немного и каждый из них особенно нужен теперь, после обнаружения Таннахилла. Миссия Ордена, напомнил он, обращена именно к Архитекторам Старой Церкви. На Таннахилл нужно отправить посольство. Орден предоставит Архитекторам корабли и пилотов, чтобы миссионеры могли распространить новую программу своей церкви по всему Экстру. Все Архитекторы; где бы они ни находились, должны узнать, что взрывы звезд более не поощряются и даже не разрешаются.

— Мы не должны вмешиваться в войну между церковью и ее сектами, — заявил лорд Николос и добавил, улыбнувшись Данло: — Что до войны богов, мы просто не имеем возможности вмешаться в нее, разве что кто-то из нас вдруг вспомнит военные тайны Старшей Эдды — больше нам нечем повлиять на богов.

Большинство лордов соглашались с логикой лорда Николоса — это было заметно по тому, как они кивали и перешептывались. Но Зондерваль, едва дождавшись, когда лорд Николос закончит, спросил его:

— А как же быть с ивиомильским флотом, который воин-поэт и пилот-ренегат ведут к Невернесу? Неужели мы бросим в беде мир, из которого вышли?

— Разве я говорил, что мы собираемся бросить кого-то в беде? — возразил лорд Николос.

— Вы также не сказали ни слова о том, как защитить наших братьев и сестер в Невернесе! — с жаром воскликнул Зондерваль. Его возлюбленная погибла при столкновении кометы с ее планетой, и с тех пор он больше не встречался с женщинами. — Надеюсь, причина не в том, что вы боитесь рискнуть несколькими десятками легких кораблей.

— Риск существует в любом случае, на чем бы мы ни остановили свой выбор. Но этот риск должен быть просчитан и цена его взвешена.

— Расчеты! Цена! Так рассуждают торговые пилоты с Триа.

— Так рассуждает любой здравомыслящий человек, которому нужно решить трудную задачу с ограниченными средствами.

— Я как Главный Пилот нашего Ордена обязан поощрять моих людей совершить невозможное, не считаясь ни с какими ограничениями. — Сказав это, Зондерваль поклонился Данло, как воплощению героических пилотских традиций.

Многие лорды тоже посмотрели в их сторону, и Данло стойко выдержал их взгляды, хотя терпеть не мог быть объектом общего внимания.

— От Главного Пилота большего нельзя и требовать, — сказал лорд Николос, — но я как глава Ордена обязан сдерживать героические порывы моих пилотов, даже столь выдающегося, как вы.

Этот комплимент, смешанный с завуалированной критикой, польстил Зондервалю, и он сел, сердито поглядывая на лорда Николоса. Тот воспользовался этой возможностью, чтобы выложить свой козырь.

— Предлагаю послать в Невернес трех пилотов. Лучших наших пилотов на самых быстрых кораблях. Они предупредят лордов Невернеса об ивиомилах и их машине-звездоубийце. У Старого Ордена пилотов больше, чем у нас, — пусть невернесские пилоты и воюют с ивиомилами, если угроза войны действительно существует.

Лара Хесуса обменялась быстрым взглядом с Аларком, блистательная Аджа взглянула на Данло. Мастер-пилоты, по-видимому, уже согласились с планом лорда Николоса и теперь ревниво прикидывали, кого же из них пошлют домой, в Невернес. У лордов тоже не нашлось возражений. Все сидели молча, глядя то на лорда Николоса, то на Зондерваля. Какой-то миг казалось, что лорды уже приняли решение и войны удастся избежать.

Но вселенная — странное место, чреватое иронией и драмами космического масштаба. Порой игра случая и невероятные совпадения убеждают нас в том, что мы — часть какой-то крупной игры, цель которой столь же непостижима, сколь и загадочна. Поступок женщины или слово мужчины способны за один миг необратимо изменить историю. Когда лорд Николос предложил перейти к голосованию, в Палате настал именно такой момент. Большие золоченые двери, в которые какой-нибудь час назад вошел Данло, внезапно распахнулись, и в зал ввалились трое. Двое были кадеты-горологи в красной форме, добровольно взявшие на себя охрану Палаты и различных бывающих здесь важных персон. Третий был необычайно крупный мужчина, одетый в черное, с густой черной бородой, с черными глазами и лиловато-смуглым лицом. Настроение у него тоже было явно не из светлых, поскольку горологи мешали ему войти, хватали его за руки и загораживали ему дорогу.

— Да пустите вы, черт побери! — гаркнул он, стряхивая с себя кадетов, как мух. — Говорю же вам, я