6 декабря 1940 года после полудня господа Хунебелле и Фабре нанесли визит адвокату Жаку Берго, проживавшему в гостинице «Бристоль», который принял их в салоне занимаемого им апартамента.

Французский покупатель, находящийся на службе гестапо, был в голубом халате, в кармане которого торчал шелковый платочек. От купца пахло освежающим одеколоном. Он запротестовал при виде Бастиана:

— Что это означает, месье Хунебелле? Я не знаю этого господина и хочу иметь дело только с вами!

— Этот господин мой друг, и поскольку со мной большие ценности, с ним я чувствую себя в безопасности.

Адвокат согласился, его девичьи глаза вегетарианца, некурящего, врага женщин разглядывали элегантного Томаса. Наконец, он сообщил:

— Мой друг, к сожалению, в отъезде. «Как удачно», — подумал Томас и спросил:

— Куда же он выехал?

— В Бандол. — Берго сложил свои губки, как будто собрался свистеть. — Он купит там большую партию золота и валюты.

— Понимаю, — ответил Томас и дал знак Бастиану. Бастиан поставил на стол чемоданчик и, открыв замки, откинул крышку. Внутри лежали семь слитков золота. Берго стал их внимательно рассматривать. Прочитал штамп — «Монетный двор. Лион». Томас незаметно подал Бастиану знак.

— Мог бы я вымыть руки? — спросил он.

— Ванная напротив, — ответил Берго.

Бастиан направился в ванную, в которой находилось множество флакончиков, баночек с мазями и кремами. Он открыл кран с водой, вышел в коридор, вынул ключ, торчавший в двери, достал из кармана коробочку с воском и вдавил в него ключ с обеих сторон и конца. Затем вставил ключ в замок, а коробочку с отпечатками спрятал в карман. Берго в это время начал проверять качество слитков. Он действовал точно так, как предсказывал маленький зубной врач, используя масляный камень и соляную кислоту различной концентрации.

— Все в порядке, — констатировал он после проверки седьмого слитка. — Но что же мне делать с вами?

— Не понял, — ответил Томас, облегченно вздыхая, увидев входящего в комнату Бастиана.

— Видите ли, я должен представить отчет тем, по поручению кого я действую. Мы ведем списки наших клиентов.

Сердце Томаса забилось сильнее. Именно эти списки он и искал! Имена и адреса коллаборационистов в неоккупированной части Франции, людей, продававших гестапо Родину, а заодно и своих соотечественников. Между тем Берго продолжал:

— Разумеется, мы не принуждаем никого давать свои данные, однако нам хотелось бы их иметь. Тем более, если вы в будущем будете иметь с нами дело, пожалуй, было бы целесообразным сообщить нам определенные данные о себе абсолютно доверительно.

— «Абсолютно доверительно для гестапо», — подумал Томас и сказал: — Согласен. Я надеюсь еще поставить вам товар и валюту.

— Извините, — сказал Берго и вышел из комнаты в спальню, по-женски подергивая бедрами.

Снял отпечаток ключа? — спросил Томас Бастиана. Берго вернулся с портфелем. Вынул из него списки и добавил туда вымышленные данные и адрес, которые ему сообщил Томас.

— А теперь деньги, — сказал Томас.

— Не беспокойтесь. Прошу вас пройти со мной в спальню.

В спальне находились три передвижных сейфа. Берго открыл один из ящиков сейфа. Он был доверху набит 1000-и 5000-франковыми купюрами. Ясно было, что и другие сейфы были набиты деньгами. Томас отметил, куда Берго положил списки. За слиток Берго платил 360 тыс. франков, что соответствовало 18 тыс. рейхсмарок. Всего за семь слитков он заплатил 2 520 000 франков. После того как Томас пересчитал деньги, Берго спросил:

— Когда мы увидимся снова, мой друг?

— Вы что, возвращаетесь в Париж? — удивился Томас.

— О нет, поедет мой партнер. Он завтра экспрессом в 15.30 проследует через Марсель в Париж. Лессе должен доставить товар. Я выйду к вагону и передам ему свой товар, после чего мы сможем пообедать. Принимаете предложение?

«15 часов 30 минут. Вокзал Сан-Харле», — сказал Томас час спустя в библиотеке большой старинной квартиры на бульваре Ла Гардия. Квартира принадлежала некоему Жаку Кусто, который много лет спустя прославился как исследователь моря и автор книги и одноименного фильма «Мир безмолвия». В 1940 году этот майор морской артиллерии был важным человеком во вновь созданной французской разведке. Кусто сидел в кресле у книжной полки и курил трубку. Рядом с ним сидел полковник Сименон. Его видавший виды темный костюм блестел на локтях и коленях. Когда он закидывал ногу на ногу, на подошве ботинок виднелись дыры.

Элегантный, лощеный Томас Ливен держал небольшой чемоданчик, в котором он отнес Берго 7 слитков золота, а сейчас там находилось 2 520 000 франков. — Учтите, — сказал Томас, — поезд по расписанию стоит восемь минут.

— Учтем, месье Хунебелле, — ответил Кусто. Сименон, покручивая свои усики, осведомился с горящими глазами:

— Вы думаете, что Лессе будет иметь при себе большие ценности?

— По сообщению Берго, — огромное количество валюты, золота и другое, все, что он скупил на юге. Если бы у него было мало, он не ехал бы в Париж. Берго принесет ему мои «золотые» слитки. Я думаю, что лучше всего их арестовать в момент передачи.

— Все будет организовано. Мы дадим указания нашим друзьям из полиции.

— А как вы достанете списки? — поинтересовался Сименон.

Улыбаясь, Томас ответил:

— Не ломайте себе голову. Впрочем, вы можете мне помочь. Мне нужны три человека в униформе отеля «Бристоль».

Сименон закрыл рот и глаза. Он думал. Однако прежде, чем он что-то сказал, заговорил Кусто:

— Это организуем. «Бристоль» сдает в стирку и чистку вещи в прачечную Соломона. Директор прачечной наш человек.

«Отлично», — подумал Томас. Он смотрел на худого полковника, на Кусто, потягивающего свою трубку, на свой чемоданчик. И тогда Томас предпринял нечто, доказывавшее, что он остался человеком с добрым сердцем в этом бессердечном мире, в который кинула его печальная судьба…

Когда Томас покинул дом на бульваре Ла Гардия, было уже темно. В одной из ниш в стене дома он заметил тень. Томас свернул за угол и остановился. Человек, следовавший за ним, наткнулся на Томаса. «Ох, пардон», — извинился он, вежливо снимая старую затасканную шляпу. Томас узнал в нем одного из людей Шанталь. Дома на Рю Шевалье Шанталь встретила Томаса бесчисленными поцелуями и страстными объятиями. Она все приготовила к его приходу, горели свечи, во льду охлаждалось шампанское.