закрытыми глазами. Со стороны казалось, что он спит, но Ахмед не спал. Он думал о превратностях судьбы.

Когда-то тридцатилетний капитан Набуев помог торговцу наркотиками. Просто помог ему вылететь на военно-транспортном самолете в Киев, минуя таможню. Через месяц торговец вернулся и, пряча глаза, протянул Набуеву большой конверт. В нем оказалось пять тысяч советских рублей, пятьдесят бумажек по сто рублей, с этого все и началось. Через пятнадцать лет он дорос до полковника, начальника тыла бакинского гарнизона, и уже давно транспортировал наркотики в глубь страны. СССР тогда вел войну, золотое время для бизнеса. Набуев не только помогал отправлять наркотики, но умудрился сколотить из таких же предприимчивых офицеров группу единомышленников. Огромная страна трещала по швам. Нужно было подумать о будущем и самому заняться изготовлением наркотиков. Это была его ошибка, он вторгся во владение азербайджанской мафии. Сначала были стычки с мелкими торговцами. Но прапорщики из «гвардии Набуева» быстро их отшили. Когда представители мафии пожелали встретиться с Кязимом Набуевым, он, уже в звании генерал-майора, только рассмеялся. Себя и свою организацию он считал неприступной твердыней. Но все оказалось иначе. После развала Советского Союза разгоревшаяся с новой силой война в Нагорном Карабахе потребовала все больше людских сил, военной техники и, главное, самих военных, профессионалов. Начался отток из «гвардии» генерала Набуева. Все же кое-кого удалось уберечь от бойни и даже создать некое военное подразделение типа «батальона парашютистов». А через открытую границу с Ираном удавалось провозить героин в страну, а оттуда отправлять в Россию.

Несмотря на стычки в борьбе за власть, батальон парашютистов Набуева оставался нейтральным к политическим дрязгам. Жизнь постепенно стала налаживаться. Но…

Как гром среди ясного неба — приход к власти Гейдара Алиева, бывшего председателя Азербайджанского КГБ. Еще два месяца новое руководство обустраивалось. Генерал Кязим даже стал успокаиваться…

Утро началось с предъявления двумя офицерами госбезопасности ордера на арест. Генерал сперва хотел напугать визитеров, пообещав им восстание своего батальона, но те лишь хмыкнули. Пришлось подчиниться.

Проезжая в сопровождении гэбэшников, Кязим увидел, что территория батальона окружена танками и броневиками, а на плацу стоят его парашютисты на коленях, с руками за голову. С батальоном было покончено.

На въезде в Баку дорогу машине преградил грузовик. И едва генеральский «Опель» затормозил, как из кузова грузовика раздались автоматные очереди. Шофер и адъютант были убиты наповал. Генералу Набуеву скрутили руки какие-то люди в черном. Потом, завязав ему глаза, затолкали в микроавтобус и увезли в неизвестном направлении. В тот момент Кязим считал себя мертвецом, он был уверен, что это дело рук конкурентов. Но каково же было его удивление, когда через несколько часов он оказался на яхте в открытом море совершенно голым. И вместо ненавистного лица своего палача он увидел лицо моложавого незнакомца.

— Александр Васильевич Логинов, — представился незнакомец. Говорил он на чистом русском языке.

Затем, посмотрев на перепуганного до смерти Набуева, с легкой улыбкой сказал:

— Я ваш друг.

— Что-то не припоминаю вас среди моих друзей, — огрызнулся генерал. — К тому же друзей так в гости не приглашают.

Незнакомец на эти слова лишь еще шире растянул рот в улыбке, потом проговорил:

— Я был большим другом Рустама Гусейнова, да, да, тем самым большим другом из Москвы, которому Рустам через вас отправлял «товар». — Увидев в глазах генерала растерянность, пояснил: — В свое время была разработана прекрасная концепция. Товар выращивали на колхозных плантациях Рустама, а вы его отправляли. Да, — мечтательно произнес незнакомец, — золотое было время, никто не лез в дела армии, хоть бомби заповедники, хоть на истребителях перевози наркотики, никто пасть не смел раскрыть. Все списывал лозунг: «Лишь бы не было войны». Эх, время, время, жили при коммунизме и ненавидели его. — Немного помолчав, Логинов без всякой связи сказал: — А ведь на всю республику, кроме Гусейнова и вас, мон шер, был еще один офицер, полковник погранвойск. Три человека, а какой бизнес…

Логинов закурил сигару и, выпустив клуб густого сизого дыма, с сожалением проговорил:

— К несчастью, вся наша схема разрушена. По-видимому, ваши противники легализовались, занявшись политикой. Они сделали ставку на новое руководство и, как видите, не проиграли. И это их работа — что меня вышвырнули из Азербайджана. Урок мне на будущее.

Он снова затянулся сигарой и хотел что-то сказать, но его перебил Набуев.

— Хорошо, — проговорил азербайджанец. — Но я не могу понять, зачем вам понадобилось убивать офицеров госбезопасности и почему я голый?

— О, — проговорил Александр Васильевич, выпуская изо рта облако дыма. — Все очень просто, дорогой Кязим. Гэбэшников уничтожили, а вас похитили среди бела дня только для того, чтобы члены правительственной комиссии убедились в происках конкурентов. А голый вы лишь по той причине, что через час найдут труп, обезображенный до неузнаваемости. Он будет в вашем генеральском мундире, из чего последует вывод о вашей смерти.

— А как же моя семья? — вырвалось у новоиспеченного «покойника».

— Придется обзавестись другой, — спокойно проговорил Логинов, но, взглянув на недовольную физиономию Набуева, добавил: — Если вас не устраивает мое предложение, Кязим, вы можете сразу по прибытии в Дербент спокойно вернуться к семье, но… — Он пожевал свою сигару, таким образом сделав небольшую паузу, и закончил: — Но спокойную жизнь вам уже не сможет гарантировать и сам Господь Бог.

Кязим понял, что он на грани гибели. Конечно, у него есть кое-какие сбережения в нескольких зарубежных банках. Это значительная сумма, но что он может сделать, если за ним начнется охота конкурентов и госбезопасности? Последние наверняка объявят на него розыск через Интерпол. Нет, отказываться от «протянутой руки» Логинова, по крайней мере, глупо.

— Простите, Александр Васильевич, но вы еще ничего мне не предлагали, — поспешно произнес Набуев.

Логинов самодовольно улыбнулся, затем, бросив за борт окурок, потребовал, чтобы один из матросов принес одежду генералу. После того как Набуев облачился в шорты цвета хаки и ярко-желтую майку с рекламой фирмы «Coca-Cola», Логинов проговорил:

— Мое предложение, господин Набуев: вы получаете документы на имя иранского гражданина с визой на временное проживание (жить будете столько, сколько понадобится, это пока еще в наших силах). У вас будет квартира в Люберцах, будут люди из числа азербайджанцев, уцелевших из вашей команды. Будете получать необходимую информацию о политической жизни Азербайджана. Понимаете, что я говорю? — Здесь Логинов снова сделал паузу. На его вопрос уже бывший генерал утвердительно кивнул, хотя еще толком не понял, чего добивается от него этот русский. Александр Васильевич расценил кивок Набуева как знак согласия и продолжал: — Но будет два небольших условия. Первое — никаких сношений с семьей, и второе — ни под каким предлогом не покидать Люберцы. — Видя недоумение в глазах азербайджанца, русский добавил: — Не думаю, что конкуренты поверят в гибель генерал-майора Кязима Набуева. Вас будут искать, для полной победы им нужен ваш скальп. А мне не хотелось бы делать таких дорогих подарков своим оппонентам.

— Я понял, — проговорил Набуев. Ему страшно хотелось курить, но он не осмеливался попросить. Пожевав губами, он спросил: — В чем будет заключаться моя деятельность?

Не говоря ни слова, Логинов повернулся и направился внутрь яхты, знаком приглашая гостя за собой. Внутри яхты был прекрасно оборудованный салон — мягкий свет, легкая музыка. На небольшом столике — разноцветные бутылки со спиртным, тарелки со всевозможными закусками. Логинов опустился в широкое кресло и, указав на стол с яствами, великодушно предложил:

— Угощайтесь, Кязим Эльдарович, вы, наверное, голодны?

— Благодарю, — приложив к груди руку, промурлыкал Набуев. — Есть что-то не хочется, а выпью с удовольствием.

Не обратив внимания на слова своего гостя, Логинов все тем же спокойным голосом продолжил: