— А это уже теплее. — Юрий Иванович резко развернулся и уставился на оперативника, в его глазах с прищуром читался неподдельный интерес. — Вышел он один или был еще кто-то?

— Нет, один. Все еще оставались в курилке, — отчеканил оперативник.

— Думаете, его подставили? — не удержался от вопроса Филипенко.

— Нет, скорее всего нервы не выдержали, — не размышляя долго, ответил подполковник. — Продолжайте колоть ракетчиков, упор теперь делать на покойного майора Принцева. С кем общался, с кем дружил, к кому ходил в гости, кого к себе звал. А мы тем временем займемся любезным Валерием Леонидовичем, что называется, вплотную.

Со сменой вышестоящего руководства изменились и задачи батальона морской пехоты 'Камышовый кот', используемого в зоне боевых действий для глубинной разведки.

Новый куратор батальона полковник Анисимов, в отличие от своего предшественника, предпочитал общаться с командиром батальона не по ВЧ, а отправкой кодированных радиограмм в стиле приказа по типу 'выполнить и доложить'.

Прибывшая утром новая шифровка превзошла по своей глупости все предыдущие.

'В связи с предстоящими президентскими выборами для избежания провокаций прекратить разработку 'индейцев'. Полностью переключиться на добывание развединформации для командования армейской группировки. Полковник Анисимов'.

— Ну не дурак? — вскипел Волин. По негласному военному правилу офицер не имеет права обсуждать приказы, а уже тем более ругать вышестоящее командование в присутствии других офицеров. Но сейчас в штабном бункере собрались самые надежные люди, проверенные огнем и кровью войны.

Радиограмма перекочевала из рук комбата в руки командира разведки Кима, а начальник штаба майор Олег Козинец, который первым прочитал эту депешу, бесстрастно поинтересовался:

— Так что, принять шифровку к исполнению?

— Ага, — кивнул подполковник. — С-счас. Если готовятся президентские выборы, так что, армии, завязшей в войне, надо сложить оружие и задрать руки в гору? А 'духи' тем временем будут пацанам резать глотки, как баранам. Так, что ли?

— Я выполню любой приказ. Но спросят с тебя, Игорь, ты командир батальона. — Начальник штаба говорил откровенно. Отличный службист, он не хотел рисковать своей карьерой.

— Вот и отлично, Олег Андреевич, что мы поняли друг друга, — кивнул Игорь Волин. — За все происходящее несу ответственность только я как старший по должности и званию.

— Разрешите идти? — После такого разговора начальнику штаба здесь делать было нечего, это понимали и майор, и подполковник.

— Идите, — кивнул комбат.

Когда майор Козинец вышел, капитан Ким бросил шифрограмму и спросил:

— Думаешь, как Александр Матросов, переть грудью на амбразуру? Против врагов это, наверное, нормально, но иногда бьют свои…

— Слишком много долгов накопилось за год этой войны, пора платить по счетам. Мы продолжаем работать в прежнем режиме, как только будет возможность ликвидировать придется рассчитывать на поддержку авиации и артиллерии, значит, будем справляться своими силами.

— Как тогда в Кабуле? — понимающе улыбнулся Ким, вспомнив рейд в столицу Афганистана два года назад, когда пришлось применить против моджахедов их же оружие — диверсию.

— Вот именно. Продолжаем разрабатывать полевых командиров, общую развединформацию сливаем командованию группировки. Но как только подвернется случай…

— Понял, — снова улыбнулся Ким. — Не дурак, дурак бы не понял.

День клонился к вечеру, солнце, как огромный золотой желток, скатывалось за вершины Кавказских гор. Под растянутой маскировочной сеткой к выходу на 'боевые' готовилась очередная разведгруппа. Лейтенант Орлов, командовавший разведчиками, внимательно следил за тем, чтобы бойцы тщательно подгоняли ремни амуниции, застежки на подсумках легко открывались и в то же время случайно не открылись на марше.

В разведке мелочей не бывает, любой посторонний звук — это срыв боевого задания и верная гибель всей группы. Несмотря на перемены в московском руководстве, разведывательный батальон 'Камышовый кот' по инерции еще продолжал готовить операции по ликвидации полевых командиров сепаратистов.

Несмотря на позднюю ночь, речной порт, залитый электрическим светом, жил интенсивной жизнью. Мелькали стрелы кранов, переносящих грузы, пыхтели маневровые локомотивы, растаскивая вагоны, кургузые буксиры толкали к пирсу продолговатые туши барж.

Рефрижератор 'Рено', громыхая, заехал к дальнему причалу, у которого стоял пришвартованный небольшой теплоход 'Емельян Пугачев'.

К грузовику направилась бригада докеров. Раскрыв толстые створки дверей мобильного холодильника, выгнали наружу плоскомордый, похожий на гигантского насекомого 'Хаммер'.

Тут же опустились щупальца стальных тросов со стрелы портового крана. Четверо докеров, подхватив металлические крюки, укрепленные на концах тросов, зацепили их за отверстия, предназначенные для погрузки на транспортные средства.

— Осторожнее, черти. Машина эксклюзивная, так что если… Вам никаких денег не хватит за нее рассчитаться, — весело приговаривал Имрам Магамедов, но в его голосе чувствовалась некая фальшь. Впрочем, работягам, вкалывавшим за сверхурочные, было не до анализа.

Подцепленный 'Хаммер' взмыл вверх и поплыл по воздуху, затем медленно опустился в раскрытый створ трюма, где другие докеры, отцепив такелажные снасти, стали закреплять машину в темном чреве судна. Правда, на этот раз по требованию заказчика был установлен дополнительный крепеж.

Через сорок минут все было закончено, к Магамедову подошел широкоплечий 'бугор' с пропитым лицом. Имрам вытащил из кармана толстую пачку ассигнаций.

— Благодарствуйте, — довольным тоном произнес бригадир и тут же с ловкостью профессионального кассира быстро пересчитал деньги. — Физкультпривет. Если что, командир, зови. — С этими словами 'бугор' растворился в темноте.

Вскоре пространство возле причала опустело, рефрижератор укатил восвояси, докеры разбежались, даже портовый кран развернул стрелу в противоположную сторону.

Вскоре по трапу на борт теплохода поднялись десять боевиков во главе с Имрамом Магамедовым и Али Гадаевым. Гостей встретил капитан, все было давно оговорено, поэтому без особого церемониала приезжих разместили по подготовленным каютам. Только двое боевиков никуда не пошли, они остались стоять у трапа, держа руки под полами ветровок, где было спрятано оружие.

С первыми лучами солнца жизнь на судне закипела. Матросы отдали швартовы, 'Емельян Пугачев' тяжело отвалил от причала, натужно работая винтами, и двинулся по Волге, выбираясь из узкого фарватера порта на большую воду.

Всякая работа приносит свои плоды, не важно, созидание это или разрушение. И чем интенсивнее работа, тем впечатлительней результат.

Задействовав все возможности, вплоть до личных связей, оперативная группа полковника Радимцева все-таки смогла выйти на след беглецов. Разыскиваемый 'Икарус', как и предполагал военный разведчик, не пересек границы с Китаем, а наоборот, двигался в противоположную сторону, в направлении Центральной России.

Теперь оперативники уже не отслеживали террористов по остывающим следам, а дышали им в затылок.

Прикомандированные бойцы 'Альфы' были готовы в любой момент выйти на перехват и обезвреживание.

Чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, оперативная группа работала на Южном Урале под 'крышей' Генеральной прокуратуры. Местная прокуратура и УВД использовались втемную, не понимая, отчего такое пристальное внимание к 'челночному' автобусу.

Небольшой особняк на окраине города разведчики использовали как пункт управления всей