Его тоже звали Птолемеем. Их всех звали Птолемеями, этих египетских царей, на протяжении более чем двухсот лет, пока наконец Клеопатра не нарушила традицию. Эта семья не была сильна по части оригинальности. Быть может, это объясняет, отчего мой Птолемей так небрежно относился к именам. Они не имели для него особого значения. Своё имя он назвал мне в первый же раз, как я спросил.

Подозреваю, они достались ему от матери. Она была из местных, откуда-то с верховий Нила, наложница царской опочивальни. Я её никогда не видел. Она и его отец — оба умерли от чумы ещё до моего появления.

Я был так слаб, что он не долетел даже до другой стороны улицы. Но право же, каков был жест!

В попытках утихомирить простолюдинов Мэндрейк затеял выпуск серии жутких грошовых информационных листков с байками про героические подвиги британских солдат в далекой Америке. Выходило всё это под заголовком «Подлинные рассказы о войне». Иллюстрациями к ним служили хреновые литографии. Предполагалось, что это якобы повествования о реальных недавних событиях. Нет нужды говорить, что американские волшебники непременно были злыми и жестокими, использовали самую чёрную магию и самых ужасных демонов. Напротив, честные бритты с квадратными подбородками всегда стремились вести себя хорошо и играть честно и неизменно выходили из безвыходных ситуаций с помощью солдатской смекалки и самодельного оружия, изготовленного из жерди от ближайшего забора, куска верёвки и консервной банки. Война в этих листках изображалась как необходимость и дело доблести и чести. Этой истории лет-лет, и памяти нет: я видел, как бесы высекали аналогичные официальные сообщения на памятных стелах вдоль всей дельты Нила, дабы народ не сомневался в правильности и справедливости войн, которые вели фараоны. И на те стелы тоже никто не обращал внимания.

Ещё бы ему не понять! Его истинное имя висело над ним, как занесенный меч.

Однажды, когда мне довелось работать на алгонкинского шамана, в наше племя среди ночи явился враждебный африт и похитил ребенка вождя. Когда хватились, африт был уже далеко. Он обернулся бизонихой, а на ребенка наложил чары, так что тот казался всего лишь мычащим теленком. Однако у афритов — огненные копыта. Я следовал за ним через холмистую прерию по выжженным следам на траве на протяжении сотни миль и убил похитителя серебряным копьем. Ребёнок вернулся домой живехонький, только слегка зелёный оттого, что съел так много травы.

Если с ними такое и случается, то обычно как раз против их воли — когда шарахнешь их Взрывом.

Атлант — марид невероятной силы и чисто мускульной мощи, которого греческий волшебник Фидий использовал для постройки Парфенона, ок. 440 г. до н. э. Атлант отлынивал от работы и фундамент заложил спустя рукава. Когда появились трещины, Фидий загнал Атланта под землю, принудив вечно поддерживать фундамент. Вполне возможно, что он до сих пор там — во всяком случае, я не слышал, чтобы его освободили.

Самое неприятное, что газета оказалась не чем иным, как «Подлинными рассказами о войне». Эта мне Мэндрейкова газетенка! Ещё одно свинство, добавленное к бесконечному списку его преступлений.

Вставьте любое из нижеприведенных свершений, которое вам больше по вкусу: а) один на один сражался с утукку в битве при Кадеше; б) выточил стены Урука из цельного камня; в) уничтожил одного за другим целых трёх хозяев, используя алхимическую игру слов; г) беседовал с Соломоном; д) другое.

Хотя, конечно, в моём нынешнем состоянии ничего я ему сделать не мог. По крайней мере, в одиночку. Некоторые джинны, в том числе Факварл, давно уже замышляли совместное восстание против волшебников. Но я всегда отвергал эту идею как бредовую и совершенно невыполнимую. Однако если бы в тот момент Факварл явился ко мне с этим идиотским планом, я присоединился бы к нему с аплодисментами и радостными возгласами.