— Видите ли, это не в моих правилах. К тому же я еще не до конца уверен, что вы действительно приехали за львиной шкурой. Как знать, может быть, я имею дело просто с полусумасшедшей фанатичкой, энтузиасткой… А не хотели ли вы взять меня в плен, Кэтлин? Связать, запереть на ключ в том же самом бунгало и заставить писать то, чего бы вы хотели? Извините, но такое — не для меня! Что ж, возможно, вы считаете по-иному…

Близнец луны явно насмехался над нею. Кэтлин всеми фибрами души чувствовала его презрение. И вспоминала тот день в Бостоне, когда Габриела Сент-Джон жаждала остаться наедине с Патриком, а тот не соглашался. В какое бешенство тогда она пришла!

Ты так же жесток, как…

— Итак, Кэтлин, разве вы не из тех женщин, которые охотятся за львами, чтобы сдирать с них шкуры?

— Нет.

— Нет?

Голос Джесса при этом слове чуть смягчился, но все же звучал скептически. Казалось, он все еще надеялся поверить Кэтлин.

— Вы хотите сказать, что приехали сюда только как читательница моих романов?

— Я же сказала вам, что по профессии хирург-кардиолог, который хотел бы прочесть «Похитителя сердец». Разве так уж трудно понять почему?!

— Не помню, чтобы вы называли себя кардиологом.

— Просто мне казалось, что это и так ясно. Кстати, не только я, но и Тимоти Асквит считает, что именно хирургу-кардиологу будет в высшей степени полезно прочесть «Похитителя сердец». Кроме того, он уверен, что к знакомству с романом необходимо привлечь и психиатра. Но вы, видимо, считаете, что я не похожа ни на того, ни на другого.

Джесс, например, никогда бы не смог воссоздать в своем воображении образ странного существа, возникшего на пороге его дома во время ужасающего шторма.

Хотя в первый момент он действительно с трудом поверил, что перед ним живая, реально существующая женщина. Крупные капли дождя катились по ее волосам, превращаясь в сверкающие бриллианты. А в глазах цвета морской волны пылал огонь безумной отваги. Ураганный ветер и проливной дождь сделали ее одежду почти прозрачной. И хотя Джесс пытливо вглядывался в лицо незнакомки, ощущение своей почти ничем не прикрытой наготы смертельно смущало скромницу Кэтлин. Но она все же выдержала…

Кэтлин явилась Фалконеру, словно Венера, вышедшая из морской пены — отважная, дерзкая, стройная, полная обаяния. И хотя Джесс не принадлежал к мужчинам, легко поддающимся женским чарам, все же многое в этой рожденной тропической бурей богине поразило даже его.

А потом началась ложь…

Теперь же очаровательная соблазнительница старается его убедить, что та ложь ни в коем случае не означала, будто бы она — убийца, шпионка или фанатичка. Что ее настоящая профессия — хирург- кардиолог. Потому-де она и хочет прочитать «Похитителя сердец».

Тем не менее Джесс вдруг почувствовал, что начинает не на шутку поддаваться очарованию непрошеной гостьи. И он тут же взял себя в руки, сделавшись, как прежде, неприступным, твердым и холодным.

— Зачем вы здесь, Кэтлин? — спросил он почти инквизиторским тоном. — Говорите честно!

Кэтлин глубоко вздохнула и после короткой паузы отчаянно выпалила:

— Я здесь, чтобы спасти жизнь вашего родного брата!

Джесс остался неподвижным. Совсем как фигурка снежного льва на библиотечной полке.

— Патрик умирает! — с жаром продолжала свой трагический монолог Кэтлин. — У него апластическая анемия, а это означает, что…

— Я знаю, что это означает, — перебил ее Джесс. — Ему требуется пересадка костного мозга. Так?

— Так! И срочно!

— Он сам направил вас ко мне?

— Нет. Патрик не знает, что я здесь.

— Ко он, вероятно, рассказывал вам обо мне?

— Да. Несколько лет тому назад, когда мы вместе с ним учились в Бостоне.

— И что же он вам тогда рассказал?

— Что вы с ним… расстались.

— Расстались… Он сказал, почему?

— Нет.

— Что ж, если бы Патрик честно признался во всем, то вас скорее всего здесь бы не было.

— Я бы все равно приехала.

Джесс очень внимательно посмотрел в глаза Кэтлин.

Да, ты бы приехала. Приехала, чтобы спасти Патрика.

— Вы с ним любовники?

Несколько минут назад это слово шокировало Кэтлин, даже когда речь шла о львице. Теперь же оно поразило ее в самое сердце, подобно удару кинжала.

— Нет… — с усилием ответила она.

— И никогда не были?

— Никогда.

— Патрик рассказывал вам обо мне или Грейдоне Слейке?

— О вас обоих. Он знает, что вы стали писателем. И, откровенно говоря, очень интересовался вашими…

— Он назвал вам мое настоящее имя?

— Да.

Кэтлин показалось, что Джесс неприятно удивлен тем, что брат следит за его литературной карьерой и вообще интересуется им. Она отвела взгляд и негромко добавила.

— Он назвал имя Джесс.

Кэтлин вновь стала смотреть через плечо Фалконера куда-то вдаль. Там в солнечных лучах сиял прекрасный мир, где-то очень близко плескалось о берег море. В открытую дверь залетал теплый ветерок…

Когда Кэтлин опять повернула голову, Джесс уже стоял у потухшего камина и сосредоточенно смотрел на холодную золу.

— Чего вы хотите от меня, Кэтлин?

— Пока мне нужно только взять у вас кровь для анализа. Я могу сделать это здесь и сейчас. Завтра или днем позже — Патрику понадобится немного вашего костного мозга. Пересадку же можно осуществить в Гонолулу. Конечно, было бы идеальным, если бы вы согласились приехать в Лос-Анджелес.

— Разве Патрик сейчас в Лос-Анджелесе?

— Он переехал туда примерно месяц назад.

Джесс нахмурился, и Кэтлин поняла: не только Патрик следил за своим братом. Джессу сейчас явно хотелось услышать, что тот продолжает жить в Нью-Йорке. Из ответа же Кэтлин он понял, что на какое-то время упустил брата-близнеца из виду, и это было ему тоже неприятно.

— Сейчас Патрик работает в Уэствудской больнице главным травматологом, — поспешно добавила она.

— В Уэствудской больнице… — задумчиво повторил Джесс.

В его голосе Кэтлин послышалась скрытая боль. Как будто само название больницы, где работал брат, было связано для Джесса с чем-то очень печальным. С какой-то постоянно преследовавшей его тенью…

Но Кэтлин уже понимала, что все ее предположения оказались обманчивыми. Джесс не жил в тени яркого светила. Такого не было никогда! Даже если он сам был подобной тенью, в его душе всегда горел огонь, а воля оставалась железной. Именно поэтому сейчас его зеленые глаза, подобно магнитам, притягивали к себе Кэтлин, не отпуская и подчиняя ее себе.