улыбаясь проговорил Эрнандо. – Лучше скажите мне, что вы собираетесь делать потом, когда закончится экспедиция?
– Потом? Продолжать работать. Я недавно закончила университет и начала работать в больнице. Я уже не студентка, но еще и не врач. Вот такой у вас доктор, сеньор Мендоз…
– Сеньор Саймон сказал, что вы были лучшей студенткой, – прервал он Джемму.
– Браво! Питер в самом деле так говорил? О, он всегда поет мне дифирамбы, но я не знала, что вы с ним обсуждали мою кандидатуру.
– Это я расспросил его, а он с удовольствием рассказал мне о вас, – поведал ей Эрнандо.
– Не сомневаюсь! – сказала Джемма с горечью в голосе. – И теперь, когда вы обладаете такой подробной информацией, сила на вашей стороне, не так ли?
– Да, отчасти вы правы, сеньорита, – проговорил Эрни, скривив губы. – Если бы я не знал, что вы не так храбры, как кажетесь, разве я предложил бы вам помощь при переходе через ущелье, сеньорита Робертс? А вот ваш самоотверженный защитник Саймон выглядит так, словно сам нуждается в помощи.
– Он справится, – заверила его Джемма и получила в ответ глумливый взгляд.
– Да уж. Ему придется это сделать. Я не намерен кричать ему утешительные слова через все ущелье. На это уйдет очень много времени. Ну вот мы и пришли. Поздравляю вас!
Эрни втащил ее на твердую землю, и Джемма, обернувшись, увидела, что она уже прошла все ущелье по мосту и даже не заметила, так как он отвлекал ее внимание разговорами на разные темы. От радости Джемма засмеялась, и ее звонкий смех эхом разнесся по ущелью.
Эрнандо слушал его с восхищением: он ожидал слез, истерики, но только не смеха.
– Ах, сеньор Мендоз! Вы меня просто заговорили. Я-то, глупая, совсем было поверила, что вы стали настоящим, живым человеком, а вы просто отличный, заботливый руководитель!
– Что за чушь вы несете?! – возмутился Эрнандо. – С вами все в порядке? Или это результат пережитого стресса?
Он подхватил ее на руки и понес к стоянке, где Начо уже начинал готовить обед. Джемме ничего не оставалось, как устроиться поудобнее, обняв Эрнандо за шею, и размышлять о своем положении. Сильный и слабый. Начо силой притащил сюда своего мула, а Эрни с помощью силы несет ее на руках. Да все правильно – она слабая.
А чего она хотела? Он несет ее на руках только потому, что посчитал это необходимым. Глядя на Эрни, она поняла: он думает, что она никчемная капризная девица и близка к истерике. Улыбнувшись своим мыслям, Джемма закрыла глаза.
Следующие два дня они лезли все выше и выше в горы, преодолевая опасные склоны, перевалы же предпочитали проходить в наиболее удобных местах. Весь отряд шел зигзагами, стараясь обходить самые крутые места, а не карабкаться напрямик к вершинам. Мул был все еще с ними, поэтому они не могли забираться в горы слишком высоко. Да в этом пока и не было необходимости.
Ночи становились все холоднее, а днем солнечные лучи были очень яркими, сильными и опасными. Джемма постоянно помнила об этом, боясь, что Эрнандо немедленно воспользуется ее промахом. Держался он строго, сдержанно и вроде бы ее не замечал. Индейцы заметили это, и по вечерам пытались разрядить напряженную обстановку в лагере своей великолепной музыкой.
Каждое утро котелок с горячей водой для умывания Джемма находила у своей палатки и со временем стала чувствовать себя неловко. Она решила, что это Начо приносит ей горячую воду, но ни разу не слышала, как он подходил, и, когда вылезала из палатки, рядом никого не было. Как же Джемма была потрясена, узнав, что это делает Эрнандо. Все умывались ледяной водой из ближайших ручейков, которых здесь было в изобилии.
На четвертый день пути, когда они искали место для лагеря, в воздухе что-то изменилось. Посмотрев вверх, Джемма увидела, что из-за гор прямо на них опускается огромная черная туча.
Скоро туча почти совсем закрыла солнце. Как огромное серое одеяло она накрыла горы. Эрнандо приказал остановиться и устраиваться и разбить лагерь. Джемма с облегчением вздохнула и подошла к профессору.
– Папа, неужели туча может опуститься на нас? – спросила она отца, а тот беззаботно пожал плечами.
– Не переживай, дорогая. Тучи иногда достигают этого уровня, но это крайне редко. Новичкам немного страшно, но не бойся – утром от нее уже не останется и следа. Вот увидишь, завтра будет светить солнце.
– А если нет? И мы будем в тумане, как в вате? – прошептала Джемма испуганно.
Профессор ласково обнял ее.
– Тогда хорошо отдохнем. Мы останемся здесь до тех пор, пока туча не рассеется. Если ничего не будет видно, Эрнандо не рискнет вести группу дальше. А продолжить наши поиски, отдохнув хорошо, можно будет и на другой день.
– А что мы ищем?
– Мы должны попытаться найти ту дорогу, которую Эрнандо видел с воздуха. А вот где она точно… одному богу известно.
Здесь, высоко в горах, размышляла Джемма, ближе всего находишься к богам. Может, поэтому инки, жившие здесь раньше, так истово поклонялись им. И понятно, почему их боги были такими суровыми.
За последние несколько дней, благодаря свежему воздуху, длительным переходам и невообразимым впечатлениям, у Джеммы появился хороший аппетит. Поэтому ела она с удовольствием все, что готовил Начо. Чуть позже, расслабившись, с кружкой кофе в руках, она с улыбкой смотрела на веселые языки пламени и наслаждалась печальной музыкой индейцев, мелодию которой навевал сам вечер.
Туча больше не снижалась, но продолжала угрожающе висеть, давая почувствовать свое грозное величие и нагоняя благоговейный страх. Джемма очень обрадовалась, когда все стали расходиться по своим палаткам. Она с большим удовольствием забралась в спальный мешок, улеглась и закрыла глаза, надеясь, что утром не будет страшной тучи, а только лазурное небо и прекрасное настроение.
Джемма не знала, сколько прошло времени, когда, услышав какой-то шум, проснулась. Стояла тихая ночь, но она знала, что ей не приснились эти звуки. Вокруг была кромешная тьма, и Джемма посветила фонариком, хотя в его тонком желтом лучике все равно ничего не было видно.
Она направила луч света на дверь палатки, но та была закрыта. Успокоившись, Джемма снова попыталась уснуть. Шум повторился. Звук был тихий, шуршащий, и она не могла понять, откуда он раздается. Джемма сидела и ждала. Но вот снова что-то прошуршало, и она решила пойти узнать, откуда идут эти звуки.
Наскоро одевшись, она выползла из палатки и ахнула, увидев зрелище, представшее перед ней. Когда они ложились спать, туча закрывала все небо. Мрачный пейзаж и унылое настроение загнали всех в палатки. Но сейчас, в ночной тишине, все вокруг преобразилось. Чистое небо напоминало черный бархат, а луна, неправдоподобно яркая, висела огромным серебряным шаром.
Джемма застыла у своей палатки, позабыв обо всем на свете. Луна так притягивала ее взор, что она не замечала ничего вокруг и не вспоминала шум, помешавший ей спать. В ночной тишине горы казались такими прекрасными и такими близкими, что хотелось потрогать их руками. Снова услышав какой-то звук, Джемма вздрогнула и очнулась от волшебства ночи.
– Что вы здесь делаете, сеньорита? – вкрадчиво прошептал ей в ухо Эрнандо Мендоз.
Она обернулась с виноватым видом, словно сделала что-то плохое.
– Меня разбудил какой-то шум, – начала оправдываться Джемма, но тут увидела его презрительный взгляд и глумливую усмешку.
– А может быть, это сеньор Саймон прошептал вам, что в лагере уже все спят и вы можете прийти к нему? – мерзким тоном продолжил Эрнандо.
– Да как вы смеете говорить мне такое?! – захлебнувшись от гнева, воскликнула Джемма. – Как вы можете даже предполагать…
– Я ничего не предполагаю, – строго оборвал ее Эрнандо. – Вы покинули палатку, разумеется, по очень важной причине. Например, любоваться луной холодной ночью, пока все спят. Но, я уверен, тут другая причина: вы томитесь от одиночества.
– Это вы знаете из собственного опыта? Не слишком ли самоуверенно вы судите о других? – прервала
