вынул собственный нож и присоединился к Женеве, после чего начал копаться во внутренностях. Через некоторое время он негромко выругался и добавил:
– Хорошо бы уточнить, что именно мы ищем.
– Не «что», а «кого».
Такого ответа Бельцу вполне хватило для продолжения поисков. Через пару секунд он сообщил:
– Вот главная часть кишечника. Строение – как у земных млекопитающих.
Пелтер, не трогаясь с места, смотрел. Выражение его лица изменилось только тогда, когда Вельц вскрыл кишечник и выгреб на отмель его содержимое. Отмель завалило полупереваренными моллюсками. Они едва заметно дымились и издавали тухлый запах.
– Не здесь, – заключил Вельц. – Надо заглянуть в желудок.
Через некоторое время они извлекли длинный, пронизанный кровеносными сосудами мешок размером со спальный. Женева всадила лезвие ножа в край мешка.
– Осторожней! – рявкнул Пелтер.
Женева и Вельц обернулись, девушка перевела взгляд на Вельца.
– Не так глубоко, – посоветовал тот.
Женева вытянула лезвие, оставив внутри желудка только его кончик. Повела лезвие вниз, описала им букву L. Вельц встал чуть в стороне от желудка и надавил на него. Повалились непереваренные моллюски, а за ними – обезглавленное тело Ангелины Пелтер. Ее брат, лицо которого побелело, пока он наблюдал за вскрытием желудка выдры, подошел ближе и уставился на труп.
– А где ее голова?
Вельц и Женева переглянулись.
– А передатчик был у нее в голове? – растерянно спросил Вельц.
На протяжении мучительно долгих секунд Ариан ничего не отвечал. Он не отрывал глаз от останков сестры. Когда он наконец устремил взгляд на Вельца, выражение его лица стало озадаченным и несчастным.
– Я спросил, где ее голова, – напомнил он.
– Да откуда нам знать-то, черт подери! – сорвалась Женева. – Может, она на дне моря, в брюхе у другой выдры. А может, тот, кто прикончил вашу сестрицу, забрал себе ее голову, как трофей!
Пелтер резко взмахнул рукой, Женева пронзительно вскрикнула. Ее свежевальный нож подлетел вверх, а она попятилась назад, закрыв руками залитое кровью лицо, поскользнулась, наступив на скользкие кишки, и упала. Пелтер развернулся к Вельцу.
– Где ее голова?! – проревел он, сжимая в правой руке короткий широкий клинок.
Капитан попятился.
– Не надо было вам так поступать. Зачем вы это сделали? – проговорил он, стыдясь того, как жалобно звучит его голос.
– Ее голова! – взвизгнул Пелтер и почти небрежно взмахнул правой рукой.
Вельц согнулся в поясе. Ощущение было такое, словно его ткнули кулаком в живот, а на самом деле Пелтер вогнал свой кинжал по самую рукоятку. Ноги подкосились, он рухнул на колени.
– Ты, черт бы тебя побрал, украл ее голову! – проорал Пелтер, запрокинув голову и глядя в небо.
Капитан попытался встать, но не смог. Он наблюдал за тем, как сепаратист пинал ногами содержимое утробы мертвой выдры, а потом наклонился и подобрал свежевальный нож Женевы. Итак, ничего хорошего ждать не стоит. Один хороший прилив – и все следы преступления Пелтера исчезнут.
Подняв на руки труп сестры, Ариан направился к «Морскому котику»; сделав несколько шагов, он снова остановился, снова запрокинул голову и прокричал в небо:
– Ты мертвец! Теперь ты – живой труп!
Выражение его лица стало бесстрастным, из глазницы, обтекая металлическую трубку, полилась желтая жидкость. Может быть, то были слезы.
Станция рансибля на Церебе за шестьдесят лет превратилась в небольшой город. Первоначально здесь размещался только сам рансибль, упрятанный внутрь пятидесятиметрового металлического шара с зеркальной поверхностью, а сам шар был зажат между изогнутыми серыми монолитами буферов и надежно защищен куполом, из-под которого был выкачан воздух. Поперечник купола составлял четверть километра. Эти конструкции теперь находились в центре города и остались без изменений. А сам город вырос, поскольку на Церебе постоянно скапливались транзитные пассажиры. В результате здесь расплодились отели, гипермаркеты и развлекательные центры, а жилых домов как таковых насчитывалось очень мало. Поначалу все постройки были связаны между собой туннелями, теперь пространство между ними было просто перекрыто навесами. Основным строительным материалом служил чейнгласс, поэтому новичкам казалось, что они угодили в гигантскую оранжерею.
Кормак перешел через затянутый мерцающей дымкой шлюз в зону для прибывающих пассажиров – зал в несколько сотен метров шириной, с полом, выложенным плитами из лунного камня. Посередине зоны прибытия был выгорожен островок, где росли пальмы и другие экзотические растения. Повсюду сверкали витрины магазинов, вывески ресторанов и заведений более сомнительного характера. Некоторые постройки имели высоту всего в два этажа, а те, что были выше четырех этажей, «протыкали» граненую стеклянную крышу, сквозь которую проникали яркие лучи солнца Чейна III.
– Безусловно, вам нужно зарегистрировать ваше заявление.
Ян обернулся к своему спутнику и заметил, что Блегг несколько удивлен. Он хотел было поинтересоваться, что так изумило старика, но тут же раздумал. Какого черта? Спросил он вот о чем:
