темноте, словно глаза какого-то зверя. Он добавил газа, и «Шевроле», взревев мотором, буквально полетел по шоссе.

Тем временем пламя после взрыва немного спало и один из фургонов «Ударных отрядов» сумел прорваться сквозь огненный заслон. Он немедленно продолжил преследование.

— Сейчас я его! — крикнула Роуз, высовывая в окно руку с «Узи». — Дэв, веди машину ровно, пожалуйста.

Тот молча кивнул, щуря глаза — в открытое окно ворвался дождь. Полетели гильзы из автомата Роуз.

— Ну, ты даешь, — восхитился Раннингдир.

Холден приближался к грузовику, но фургон не отставал, держа все ту же дистанцию. Дэвид крепко держал руль побелевшими пальцами, молясь про себя, чтобы не вылететь со скользкой дороги в кювет.

— Рэнди, — бросил он, не оборачиваясь. — Долбани-ка по ним гранатой. Получится?

— Так точно, сэр.

— Рози, назад!

Женщина с недовольным видом убрала «Узи» и откинулась на спинку сиденья.

Блюменталь опустил стекло со своей стороны.

— Эй, Томми, — сказал он Лефлеру. — Придержи-ка меня, чтобы я не вывалился.

На крыше фургона преследователей внезапно открылся небольшой люк, и в проеме показался человек с автоматом в руках. В следующий миг очередь ударила в «Шевроле», дырявя обшивку.

— Осторожно! — крикнул Холден.

Еще одна очередь. Заднее стекло разлетелось вдребезги. Стил приглушенно выругался.

— Пригнитесь! — крикнула Рози.

Громыхнул гранатомет Блюменталя.

Фургон «ударников» подпрыгнул, словно налетев на препятствие. Огненный шар полыхнул совсем рядом с ним. Но машина продолжала двигаться вперед, виляя из стороны в сторону. И автомат не умолкал. Холден пригнулся к рулю, чувствуя, как стеклянная пыль сыплется ему за шиворот.

Блюменталь выпустил еще одну гранату, потом еще. Второе попадание было точным — фургон на миг замер, а потом разлетелся на куски с оглушительным грохотом.

У Холдена заложило уши, но он все же услышал, как Роуз Шеперд говорит в микрофон:

— Келли. Это Роуз. Можешь притормозить. Погони больше нет. Как поняла? Прием.

— Ясно, Рози. Останавливаюсь.

Холден попытался ослабить пальцы на руле, но понял, что так просто этого сделать не удастся.

Лилли слегка пошевелились в темноте рядом со Смитом и чуть слышно прошептала:

— А почему ты сообщил им не тот план, о котором раньше говорил мне?

Боб и Генри спали в комнате Уиздома, остальные расположились на кушетке в гостиной. Лилли обещала разбудить их перед рассветом, чтобы они успели спуститься в долину и выйти на связь с «патриотами» из Метроу.

Мэтью Смит некоторое время молча смотрел в потолок, слушая дыхание женщины и держа ее за теплую руку под одеялом.

— Тайна, известная многим, Лилли, это уже не тайна, — ответил он наконец. — Я обрисовал им мой план в общих чертах. Утаил я лишь то, как собираюсь использовать место расположения противовоздушных установок. Если, конечно, они там вообще есть.

Я в этом не уверен на сто процентов, поэтому просто не имел права заставлять других полагаться на то, чего может не быть. Это слишком опасно, это расслабляет, а потом может привести к шоку и деморализации.

Кстати, если ты не очень устала, то разбуди меня, пожалуйста, до того, как поднимешь их.

Смит перевернулся на правый бок и подпер щеку ладонью.

— Ты очень красивая и очень умная женщина, — сказал он. — А главное, ты сама не понимаешь в полной мере, как редко эти два качества объединяются в одном человеке.

Ее пальцы коснулись его щеки, Смит обнял ее правой рукой, прижал к себе.

— Я люблю тебя, Лилли, так, как никого не любил раньше и никого не смогу полюбить потом.

Он крепко поцеловал женщину в губы, и ее горячее тело упруго прижалось к нему.

Араби резко тряхнула головой, черная грива разметалась по спине. Смит сжал коленями ее бока, направляя лошадь по узкой тропинке в снегу.

— Вперед, вперед, милая.

Он надвинул стетсон на лоб, чтобы защитить лицо от колючего холодного ветра, и поднял воротник пальто.

Смит никогда не рисковал без необходимости. И сейчас была как раз такая ситуация. Заключенные в форте Маковски — какое кощунство присваивать чему-либо имя этого узурпатора — крайне нуждались в помощи, любом виде помощи. Их нужно было освободить или убить, чтобы избавить от дальнейших мучений.

И если сегодня он найдет то, что надеялся найти, что — как подсказывали ему логика и опыт — должно было там находится, то у них появился бы шанс на успех. Пусть маленький, но все-таки.

А иначе ему придется нарушить все те принципы, в соответствии с которыми он жил многие годы. Добровольное самоубийство — а как еще назвать атаку на форт Маковски при отсутствии противовоздушных установок — будет означать для него отказ от всех прежних убеждений, моральным предательством самого себя.

Хотя, конечно, это его жизнь и он имеет право распорядиться ею так, как считает нужным.

Рассвет уже разъяснил горизонт, первые лучи солнца ложились на покрытые снегом горы. Еще час, и Араби потребуется отдых — слишком тяжело бедному животному пробираться такими тропками. А потом он подберется уже так близко к цели своего путешествия, что дальше придется идти пешком.

Взяв вожжи в левую руку, Смит принялся правой энергично растирать свое колено. Его взгляд скользил по верхушкам гор. Где-то там он или не обнаружит ничего, или найдет то, что надеялся найти. Найдет или верную смерть, или луч надежды, правда, луч еще более слабый, чем лучи раннего зимнего солнца.

Билл Раннингдир откинул брезент, и «Патриоты» принялись выгружать из машины ящики и ящички. Руководила ими Роуз Шеперд.

Келли Мартинес стояла рядом с Холденом и прихлебывала горячий кофе из большой белой чашки.

— Надеюсь, вам понравится то, что я привезла, — заметила девушка. — Чертовски трудно было до вас добраться.

Холден шагнул вперед и достал из ящика новенький, в масле, автомат «Хеклер и Кох».

— Хорошая вещь, — сказал он одобрительно. — С такими и остальным мы не уступим в огневой мощи президентским отрядам. Мы сможем вооружить отборную группу и провести очень серьезную операцию.

Он имел в виду подземное помещение, которое обнаружил Лютер Стил и где хранилось достаточно оружия, чтобы с его помощью свергнуть Маковски и разгромить ФОСА.