Нацизм и сталинизм — лишь самые известные примеры реакции на наивный оптимизм предшествующих столетий. По сути, к 1935 году в континентальной Европе не осталось НИ ОДНОГО государства, не пораженного вирусом тоталитаризма.
Даже в «оплоте демократии» США негры, евреи, католики и атеисты были объявлены «нежелательными элементами» и отданы на растерзание ку-клукс-клановцам.
Агенты штатовских спецподразделений без суда, прямо на улицах, расстреливали тех, кто был заподозрен в связях с оргпреступностью. Коммунистов и анархистов бросали в тюрьмы и приговаривали к электрическому стулу. Во время инаугурации 4 марта 1933 года Рузвельт провозгласил:
Сегодня мне нужна вся полнота власти! Дело обстоит так, как если бы нас атаковала вражеская армия!
Однопартийная система — культ вождя — неконтролируемое господство тайной полиции. Именно в соответствии с этой моделью в паузе между мировыми войнами строились государства от Атлантики до Урала.
Так обстояло дело в Испании, Турции, Польше, Болгарии, Литве, Португалии — ВЕЗДЕ!
9
11 ноября 1918 года горнист дал сигнал к прекращению огня на всем протяжении Западного фронта. Мировая война, впервые в истории поставившая под ружье армии пяти континентов, была окончена.
Мир, каким он был на протяжении трех предшествовавших столетий, перестал существовать.
Французский исследователь Пьер Тибо писал:
Выжившие в жесточайшей войне европейцы забывались в алкоголе, кокаине, непрекращающихся оргиях и танцах до утра.
Прежде танец венчал усилия двух семей, долго готовивших достойный брак для своих детей. Теперь он стал просто бесстыдным верчением бедрами под визги чужеземного джаза.
Раньше по воскресеньям люди ходили на мессу. Теперь — на футбольные и боксерские матчи. Реклама ресторанов уничтожила церковные посты. Вместо икон в домах висели постеры Дугласа Фарбенкса и Мэри Пикфорд.
Бесчисленные дадаисты, кубисты, сюрреалисты сокрушили эстетические и интеллектуальные законы, на которых предшествующие поколения европейцев собирались построить будущее общество всеобщего процветания…
После 1918 года карта континента была перекроена столь радикально, что теперь не каждый образованный человек сообразит где, черт возьми, находились государственные образования вроде Австро-Венгерской или Османской империи.
В результате распадения нескольких громадных наднациональных империй независимость получили народы, никогда прежде не имевшие собственных государств. На скорую руку выкроенные страны тут же начали предъявлять территориальные претензии к соседям.
Первой перемирие нарушила карликовая Литва, оттяпавшая у поверженной Германии Мемель. В середине 1930-х итальянцы резали эфиопов, японцы — китайцев, и все желающие — друг друга в Испании.
Трудно поверить, но в этой ситуации все были уверены, что вступают в эпоху мира и процветания. 27 августа 1928 года был подписан пакт Бриана—Келлога, объявлявший войну «вне закона» и ставший «вершиной эры коллективной безопасности».
Людские и материальные потери в результате Первой мировой откинули Старый Свет на столетие назад. Тем не менее, чтобы окончательно сломать хребет Европе, потребовалась еще одна мировая война.
Эта война стоила европейским странам от 8 до 22 % населения. Сразу после ее окончания рухнула и казавшаяся незыблемой колониальная система.
В 1900 году колонии составляли 54,9 % площади планеты. 70 лет спустя — лишь 3,2 %. К 1968 году основные британские и французские колонии уже были независимы от метрополий.
В одном только 1960-м на карте мира появилось 18 новых государств — в среднем по одному каждые три недели. Тогда же центр экономической жизни планеты бесповоротно сместился на западный берег Атлантики.
Европа перестала быть местом, где вершится история.
10
В предыдущей главе мы изобразили историю России в виде схемы. В эту же схему очень плавно укладывается и история Европы.
То, что происходило в Западной Европе, можно точно так же представить в виде романа из четырех частей, разделенных тремя вставными новеллами:
Обобщив, мы можем описать историю континента следующим образом:
1. «Темные века» (VI—VIII века)
Варварская эпоха. Регион населен огромным количеством полудиких и вовсе диких племен. По населенному драконами и богами миру бродят герои, подобные Зигфриду Нибелунгу и Рагнару Кожаные Штаны.
2. Возникновение традиции (IX век)
Новое поколение энергичных владык сплачивает племена в первую аморфную империю. В России это Рюриковичи. В Западной Европе — Каролинги.
Князья покоряют равнодушные окраины и укрепляют границы. В их столице появляются первые робкие ростки культуры.
3. Средневековье (X—XII века)
Эпоха блестящих кавалеров, подвиги которых прославляют трубадуры и скальды. Сперва собственный двор имеется лишь у центральных правителей. Но постепенно своим двором обзаводится множество окраинных феодалов.
К концу периода их амбиции рвут страну на части.
4. Раздробленность (XIII век)
Усилившиеся местные элиты окончательно обособляются от центра. Одновременно с этим происходят массовые иноземные вторжения: монголы атакуют Русь, крестоносцы — Константинополь.
5. Эпоха классического расцвета культуры (XIV—XVI века)
Период начинается с появления новой генерации энергичных владык, готовых взяться за объединение страны и изгнание чужеземных захватчиков. В России это Великие московские князья. В Европе — блестящие национальные династии, начиная с французских Валуа и заканчивая династией Османских султанов.
Расцвет классической культуры — светской литературы на народных языках, возвышенной поэзии, прекрасной архитектуры.
6. Смута (XVII век)
Предыдущий период завершается воцарением кровавых тиранов наподобие русского Ивана IV Грозного или англичанина Генриха VIII. После их правления религиозные смуты и волнения черни погружают страну в смуту.
7. Империя (XVIII—XX века)
Заключительный этап истории. Смута преодолена. Государства железной рукой приведены к единству. Для них начинается период колониальных войн.
Однако льющаяся на окраинах кровь мало волнует жителей метрополий. Они заняты милыми домашними хлопотами: делают незамысловатый бизнес, предаются пасторальным утехам, вполуха прислушиваются к новостям столичной индустрии развлечений.
8. Конец традиции
Сцепившись в смертельной схватке, мировые державы гибнут в огне мировых войн. Чем дальше, тем чаще функции охраны границ и поддержания внутреннего порядка выполняют выходцы с окраин, прежде воспринимавшихся как «варварские» регионы.
Неспособная к созданию чего-либо нового, культура вкладывает все силы в кодификацию уже созданного.
