страшным, мы сбились с пути и вообще потеряли всякую ориентацию. Мы уже точно не знали, где зад, а где перед, и шли вслепую. Да, мы видели солнце и видели горы — они были очень, очень далеко от нас, стояли в голубой дымке, как нарисованные, на них можно было смотреть, не отрываясь, часами, до того это было красивое зрелище. Но что с того! И солнце, и горы видно с любой стороны, а мы не специалисты-геологи — достаточно изменить немного направление движения, и ты попутаешь все рамсы. Что с нами, собственно, и произошло. Куда переть, в какую сторону? Все выбились из сил, а Нинка так прямо плакала и каждую минуту садилась на землю. Но даже она понимала, в сколь сложной ситуации мы оказались. И у меня, и у Графа буквально опустились руки. Самая настоящая ловушка без примеси! Куда ни топай, везде одно и то же. А если эта безлюдная, аномальная зона раскинулась километров на семьдесят?! Кто знает, что здесь было? В Пермской области частенько испытывали атомное оружие, проводили взрывы, мы об этом читали. Вдруг мы попали в одно из таких мест, вдруг?! Это явно не последствия бури или какого-нибудь смерча, нет, это что- то другое. От подобных мыслей мне стало не по себе, я чувствовал себя так, будто вдыхал ядовитый газ, а не воздух.

Если и выберешься из этой мертвой зоны, останешься калекой и импотентом, получишь лейкемию или что-то еще. Вот козлы! В целях укрепления обороноспособности, мать вашу так! Мы сделали привал, и я с ходу поделился своими мыслями с Графом, в присутствии всех. Сам же украдкой наблюдал за реакцией подполковника. Если кто-то и знает среди нас что-нибудь, то только он. Но подполковник ничего не знал, сказал, что такие места засекречены военными и только они знают, где именно и на какой глубине проводился взрыв. Однако мент призадумался, я заметил это.

— Что будем делать, Граф? Края не видно и вообще не известно, где он… У меня скоро подошвы отвалятся от этих подлых сучков! — Я уныло посмотрел на свою обувь.

— Что ты его спрашиваешь?! — истерично заорала Нина. — Граф, Граф, Граф! Да ни хера он не знает, твой Граф! Зашли сами и завели нас! У тебя скоро отвалятся, а у меня уже отвалились, — показала она на свои туфли, которые держались на одном честном слове, без преувеличений. Еще одна проблема — обувь! Проблема более чем серьезная, чем казалось на первый взгляд. Не песок и не речка, босиком не пойдешь. Есть сумка и куртки, в случае чего их можно разрезать на куски и обмотать ноги. Ветки и сучья действительно полосовали нашу обувку в темпе вальса. Граф, понятно, ничего не посоветовал, ибо сам не знал, как выбираться из этого «лабиринта».

И мы пошли наобум, просто глядя на горы вдали. Мы начисто забыли о еде и всем прочем и как завороженные смотрели только вперед, надеясь увидеть нормальный лес, «стену», которая бы тотчас сказала нам, что гиблое место закончилось. Но «стены» не было, а мы все карабкались и лезли на лежащие стволы, будучи совсем «пьяными» и обессиленными. И когда мы наткнулись на первый обглоданный муравьями или кем-то скелет — он был белый или, точнее, сероватый, мы поняли, что нас ждет. Это был скелет мужчины среднего роста, сапоги и ремень на нем еще не сгнили. Рядом с ним, метрах в семи-восьми лежал еще один скелетик, похоже собачий. Так мне показалось.

— О Господи! — охнула Нина и закрыла ладонями глаза.

Мы с Графом подошли поближе.

— Ремень не солдатский, простой… Скорее всего, какой-то зэк, беглый…

— А собака? Если это в натуре собака, — спросил я.

— Собака может быть и у поселенца. Хуже другое, Михей… Его не убили, он сдох.

— Да?

— Да. Пуля бы осталась в любом случае, но ее нет. Да и черепок цел… Сдох сперва он, потом его собака. Вот так, — почесал за ухом Граф.

— Откуда знаешь? — удивился я. — Чешешь так, с понтом ты следопыт.

— Догадался, предполагаю. Не бросила своего мертвого хозяина и околела рядом. Думаю, с год назад или чуть больше. Скелет недавний.

— Ты ошибаешься, Борис, — устало подал голос водила. — Ему года два, как минимум. Я кое-что смыслю в этом. Странно, что ничего нет рядом.

— То есть? — Граф внимательно посмотрел на водилу.

— Ни сумки, ни палки, ни фляги. Он же не с неба свалился. Такое впечатление, как будто он вышел на прогулку и умер. О ружье уже не говорю. А ведь тут водятся волки, росомахи, даже медведи. Странно, — повторил Гена задумчиво. — У зэка тоже должно что-то быть, знал, куда идет…

— Возможно, их было несколько, кто знает? — предположил я. — Эти поваленные деревья лежат здесь гораздо дольше, чем скелет. Ты как думаешь?

— Думаю, давно, дольше, чем скелеты.

— Ну вот, попал в бурелом, как мы, и не хватило сил выйти. Нам нужно идти, иначе нас всех ждет то же самое!

Меня начал пробирать ужас, я был на грани паники. Такой паскудной и глупой смерти я не заслужил, так мне казалось. С другой стороны, чего паниковать? Продуктов, при умном расходовании, нам хватит дня на два, а то и на три. Хер с ним, с этим буреломом, лишь бы не подвернуть ненароком ногу, как в прошлый раз. Когда-нибудь он все равно кончится. А вот если начнем блудить?.. Нужно обязательно оставлять метки, такие, чтобы сразу было видно, еще издалека. Тогда, если и пойдем по кругу, вовремя тормознемся, свернем. И я принялся крепить метки прямо на деревьях. Это были пачки из-под сигарет, другие яркие бумажки, которые я отыскал в сумке. Но много меток я не поставил, не прошли мы и двух километров, как мы снова наткнулись на скелеты. На сей раз их было не два, а три, и лежали они в сотне метров друг от друга, так, словно их кто-то разложил. Что за трагедия здесь произошла? Когда? Неужели два года назад, если верить словам водилы?

В новых скелетах мы также не обнаружили пуль, и черепа их были целы. Не тратя понапрасну время, мы двинулись дальше по этому жуткому «кладбищу», постоянно ожидая, что снова наткнемся на скелеты. К счастью, их не было, но не было и просвета. Разумеется, каждый из нас думал об одном и том же, ясно о чем…

— Их, наверное, отравили, — наконец хмуро произнес подполковник, обернувшись к нам. — Я уже догадываюсь, кто это… Не уверен полностью, но процентов на сорок могу поручиться. — Он замолчал и не стал ничего объяснять, словно специально интригуя нас своим заявлением.

— Договаривай, не пей кровь, полковник, — крикнул ему Граф. — Почему отравили? Кто отравил? — спросил он. — Что это вдруг тебе в голову взбрело?

— Я думаю, это старатели, из местных, больше некому, — договорил подполковник.

— Старатели? — удивился Борька. — Но где тогда река? Или они копают золото без воды?

— Река где-то рядом, если это действительно старатели, — пояснил мент. — Золота на Урале немного, но оно есть. И не только золото…

— И что? Что ты хочешь сказать?

— Как правило, такие люди уходят в лес надолго, на все лето. Уходят тайно, опасаясь подсматривающих за ними. Многие хотят знать, где моют золото… Но знают единицы. Такая информация передается по наследству. — Подполковник усмехнулся. — Несколько лет назад управлению стало известно о пропавших людях, они были из этих мест. Их так и не нашли. Вот что я хотел сказать, — заключил он.

— Люди эти были вольные, так? — Я связал в уме только что услышанное с тем, что когда-то рассказывал мне один пермяк. — Старатели… Золото… Убийство…

— Разумеется. Мы и грешили на беглых, думали, их убили они. Найти кого-то в лесу практически невозможно. В море легче найти, а тут…

— Но ищут? Или так, одни понты? — поинтересовался я.

— Ставят в курс всех, и только. Экспедицию сюда не снарядишь. Иногда кто-то наткнется на трупы, сообщает. Если еще можно опознать, опознают. В большинстве же случаев — нет.

— Херня это все! — со злостью воскликнул Граф. — Никто их не отравил, они сдохли от радиации, полковник. Ты просто боишься признать, что такое более вероятно. Угадал, а? Возможно, и мыли золото, а потом почувствовали недомогание, дойти не смогли.

— Я ничего не утверждаю, — ответил тот, перелезая через очередное дерево. Подполковник уже еле дышал, по лицу градом катился пот, но он не ныл, держался как мужчина. — Но посудите сами. Эти люди пришли сюда явно после того, как деревья что-то свалило. Если бы это было не так, хотя бы один из них был бы придавлен деревом. Логично? И маловероятно, что здесь была столь сильная радиация…