уверена. – Поль положил руку на плечо Джосс. – Вы похожи на мою дочь, которой у меня никогда не было.
– Чушь собачья! – Люк произнес эти слова очень тихо, но Джосс и Поль услышали их.
– Вы неверующий, точно так же, как и я. Но молитвы помогают только тем, кто истинно верует. Может быть, Катрин верует.
– Кэтрин умерла пять столетий назад, – резко произнесла Джосс.
– Ваша мать говорила, что она была
– Ох, оставьте это! – Люк демонстративно сунул руки в карманы.
– Но разве не стоит попытаться? Особенно если у вас будут дети. Тогда вы поймете, почему это важно, почему их надо защитить.
– У нас есть дети! – перебила художника Джосс. – У нас два мальчика.
Поль во все глаза уставился на нее.
–
– В Англии, с родителями мужа.
– Не в Белхеддоне?
– Нет.
– Это хорошо. – Он вздохнул. – Простите меня, но я очень устал. Завтра мы с вами встретимся, я найму машину и покажу вам могилу Лауры. Возьмите ее вещи и бережно с ними обращайтесь. Они должны находиться в доме, в вашем доме.
В нефе кафедрального собора Сакре-Кер было очень темно. Люк, стоя на пороге, вздрогнул, заглянув внутрь.
– Эта сцена не для меня, Джосс, ты иди, а я, пожалуй, подожду здесь.
Он сел на ступеньки и принялся смотреть на панораму Парижа, лежащего перед его глазами. Джосс взглянула на мужа, пожала плечами и вошла в собор. Церковная лавка была завалена предметами культа – иконками, крестами, распятиями и статуэтками. Все это стояло вдоль стен, заполняло прилавок и свисало с потолка. Оглядываясь, Джосс пожалела, что не спросила Поля, какой именно крестик купила ее мать. Глупо. Глупо было прийти сюда; все это не более чем суеверие, как сказал сам Девиль. И все же другие его слова заставили звучать струны в душе Джосс. Вероятно, он был прав. Наверное, для того чтобы благословить дом и освободить его от заклятия, нужны молитвы Римской церкви. Только она может достичь Англии тех времен, когда еще никто не слышал о Реформации.
Джосс выбрала маленькое серебряное распятие – самое лучшее из всего представленного в лавке кича. Линии изображения Пречистой Девы поразили ее своим благородством. Джосс тщательно отсчитала франки. Потом она пошла искать священника. Его благословение было формальным, и произнес он его по-французски, а не по-латыни, и это очень расстроило Джосс. Она хотела было поговорить с ним, но патер уже занялся другими верующими. Зажав в руке покупку, Джосс прошла дальше. За два франка она купила свечку, зажгла ее от свечи стоявшей рядом женщины, потом опустилась на колени перед рядами горящих свечей и стала смотреть на статую Мадонны с Младенцем, думая о том, что наверняка ее мать молилась на этом же месте.
В Белхеддоне, в маленькой, погруженной в ледяной мрак церквушке, новый побег розы, усеянный белыми бутонами, лег на каменную ступень перед плитой на могиле Кэтрин де Вер.
34
– Эдгар! – Дэвид толчком распахнул дверь. – Эдгар!
В ответ раздался смех. Дэвиду показалось, что смеялась женщина.
– Эдгар, где вы?
Дэвид остановился в дверном проеме, оглядев большой холл. На столе лежали перевернутые крест и свечи. Голубоватый воск растекся по дубовой столешнице и капал на каменные плиты пола.
– Эдгар! – Голос Дэвида стал пронзительно-резким. – Эдгар, где вы? Что с вами случилось?
Во рту историка пересохло от страха. Он снова огляделся.
– Эдгар! – крикнул он.
Ответа не было. В холле царила тишина. Неправдоподобная тишина. Дэвида не покидало ощущение, что за ним кто-то следит. Приподняв плечи, съежившись от ужаса, он сделал глубокий вдох.
– Эдгар! – произнес он не так громко. Дэвид осторожно повернулся, посмотрел на стулья, сундуки и взгляд его непроизвольно остановился на тени за шторами, где пряталось что-то (или кто-то?).
Но нет, за шторами тоже никого не было. Дэвид шагнул к камину и внезапно увидел, что в золе что-то лежит. Он присмотрелся и увидел в золе горшочек с серебряной крышкой из портфеля Эдгара.
Дэвид развернулся и быстрым шагом направился к подножию лестницы. Остановившись у нижней ступени, он посмотрел вверх.
– Эдгар, вы здесь? – Ухватившись за стойку перил, Дэвид сжал ее так, что у него побелели костяшки пальцев. – Эдгар! – Тяжело вздохнув, он поставил ногу на ступеньку.
Сзади опять раздался издевательский смех. Дэвид обернулся и выбежал на середину холла.
– Кто здесь? Кто ты? Эдгар, где вы? Ради Бога, ответьте мне!
В ответ раздался мелодичный, хрипловатый, манящий женский смех. Стараясь не поддаваться панике, сунув руки в карманы и сжав кулаки, Дэвид снова оглянулся.
– Что ты с ним сделала? – вдруг крикнул он. – Что ты сделала с ним, сука?
Тишина. Тяжелая, чреватая бедой, слушающая тишина.
Дэвид заметался по холлу. Одним прыжком он преодолел расстояние до подножия лестницы. Вернувшись в коридор и пройдя его, он сначала открыл дверь кабинета, потом, поняв, что там никого нет, осмотрел другие комнаты. Они тоже были пусты. Потом взгляд его упал на дверь погреба. Дэвид нахмурился. Ключ торчал в замочной скважине, а дверь была приоткрыта на пару дюймов.
– Эдгар! – Открыв дверь, Дэвид принялся шарить рукой по стене в поисках выключателя.
Эдгар лежал внизу у подножия лестницы.
– О Господи! – В мгновение ока Дэвид оказался внизу. Старик был жив. Из его горла вырывалось хриплое дыхание, лицо было мертвенно-бледным. – Эдгар, что случилось? Я сейчас помогу вам!
Дэвид взбежал вверх по ступеням и стремглав бросился на кухню. Схватив телефонную трубку, он набрал 999; вызвав «скорую», он выскочил во двор.
– Джимбо! – Господи, хоть бы он был здесь. – Джимбо, скорее!
Парень появился на пороге гаража, вытирая грязным полотенцем руки, испачканные машинным маслом.
– Что-то не так?
– Скорее! Случилось несчастье. Я вызвал «скорую». Пойдемте, вы мне поможете!
Не ожидая ответа, Дэвид повернулся и побежал на кухню, не зная, идет ли за ним Джимбо. Механик вошел на кухню вслед за Дэвидом.
– Вы звонили доктору? Он гораздо ближе, чем «скорая».
– Вы можете ему позвонить? Я не знаю телефона. Потом спуститесь в погреб и помогите мне.
Сняв с вешалки два чьих-то пальто, он пробежал по коридору и спустился в погреб.
– Эдгар, вы меня слышите? – Он не осмелился прикоснуться к неестественно вывернутой голове старика. С трудом удержавшись от того, чтобы подложить пальто Эдгару под голову, он накрыл им священника и тронул его за руку. – Сейчас приедут «скорая помощь» и доктор. Держитесь. Все будет хорошо.
Веки старика дрогнули. Он попытался заговорить.
– Нет худшего дурака… – Эдгар дышал с трудом, – чем старый дурак. Я думал, что все знаю, Думал, что у
