– Сюда. Наверняка. Мы ведь дверь в погреб не закрывали, так что там должен быть хоть какой-то свет.
Движение воздуха за их спинами было настолько легким, что Джосс решила – ей показалось. Она остановилась, впившись пальцами в руку Натали, волосы на голове явственно шевелились.
Натали тоже остановилась. Обе молчали, внимательно прислушиваясь.
Джосс медленно повернулась. В углу погреба она разглядела что-то движущееся в темноте. От страха у нее перехватило дыхание.
– Будьте сильной, – прошептала Натали. – Мы должны победить.
Джосс остро ощущала огромный дом над ними – пустой и тихий. Ее охватила паника, все тело покрылось холодным потом. Ей даже показалось, что ноги вот-вот перестанут ее держать, но в этот момент почувствовала, как Натали берет ее за руку.
– Дышите глубоко. Укрепите себя светом, вообразите, что все вокруг вас, весь погреб наполнен светом, – прошептала Нэт. – Не позволяйте ей увидеть, что вы боитесь.
– Ей?
Теперь она уже могла ее видеть: смутные очертания женской фигуры, слабо светящиеся у дальней стены…
Слова донеслись эхом, детская песенка, песенка маленького мальчика, затерявшегося в тени времени.
– Кэтрин? – Внезапно Джосс обрела голос. – Кэтрин, вы должны покинуть этот дом. Вы уже и так достаточно натворили. Многие люди заплатили за вашу боль. Вы должны остановиться!
Она ждала, смутно надеясь услышать ответ из темноты.
– Вам надо перейти к свету, к счастью, – продолжила Джосс. – Голос ее начал дрожать.
– Мы можем помочь вам, Кэтрин, – вмешалась Натали. Ее голос был сильным и ясным. – Мы пришли не за тем, чтобы обречь вас на муки ада. Мы хотим помочь вам обрести силу и уйти. Пожалуйста, позвольте вам помочь. – Глаза Нэт были закрыты, она мысленно видела ее – не сумасшедшую ведьму, а девушку, почти ребенка, сошедшую с ума от боли и печали, лишенную жизни матерью, снедаемой жадностью и амбициями, матерью, которую она ненавидела. Она видела девушку, убитую ребенком, которого она не хотела.
– Не обижайте больше детей, Кэтрин. Они не виноваты, – тихо продолжила Натали. – Их страх и агония не помогут вам. Пожалуйста, разрешите нам благословить вас. Разрешите нашей любви и силе помочь вам.
Все еще не открывая глаз, она сделала осторожный шаг в сторону стены погреба. Теперь Джосс только наблюдала. Сияющие контуры фигуры стали четче. Она уже видела перед собой худенькую, невысокую девушку.
– Вас здесь похоронили, Кэтрин? Вы лежите здесь? – Натали отпустила руку Джосс и протянула свою в сторону, где, по ее ощущениям, стояла девушка. – Хотите, мы перенесем ваши останки? Хотите, похороним вас в саду? Или на церковном кладбище?
Они обе почувствовали движение воздуха и растущий холод.
– Значит, в саду. Под солнцем и лунным светом, – продолжала Натали. – Мы можем это для вас сделать, Кэтрин. Только покажите, где они вас похоронили.
Наступило долгое тяжелое молчание.
Ничего не выйдет, подумала Джосс. Она не скажет. Атмосфера была удушающей. Казалось, в погребе нет воздуха. Постепенно становилось все холоднее, но Джосс ощущала волну жара. Подняла руку к вороту свитера и потрогала шею. Пот показался ей ледяным.
– Где вы лежите, Кэтрин? – снова спросила Натали. – Вы должны подать знак. Показать, чего вы хотите.
Джосс с трудом слышала голос Джорджи.
Что-то упало, разбив тишину. Покатилось по полу, подобно камешкам. Еще раз – и снова тишина.
Свет в углу погреба становился все более слабым, и через несколько секунд пропал совсем.
Женщины не шевелились. Джосс снова ухватилась за Натали.
– Она ушла? – наконец прошептала она.
– Ушла.
Натали круто повернулась, услышав голоса за спиной и скрип открываемой двери погреба. Затем увидела яркий луч фонаря.
– Джосс? Натали? – Это был голос Люка.
С помощью фонаря они легко нашли знак, оставленный Кэтрин. Россыпь камешков в форме креста лежала на одной из плит в углу. Они стояли кружком и смотрели на крест.
– Что теперь делаем? – Люк держал большой фонарь, хорошо освещавший плиту. Весь его скептицизм улетучился.
– Мы должны сдержать обещание. Выкопать ее и перезахоронить в саду, – твердо сказала Джосс.
– А как насчет полиции и всего прочего?
– Какое им дело? – Она положила руки на плечи мужа. – Это касается только Белхеддона. Никого другого. Кэтрин принадлежит этому дому. Она не хочет быть похороненной на церковном кладбище, ей больше по душе сад. Мы тихо перезахороним ее с нашей любовью и благословением.
– Эта женщина убила твоих братьев, Джосс.
– Знаю. – Джосс глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. – Она так несчастна, Люк. Потеряна. Не верю, что она была злой по натуре. Ей было слишком больно, она не осознавала, что делает. Мне кажется, мы можем ей помочь и сделать Белхеддон безопасным для детей. Наших детей.
Он пожал плечами.
– Ладно. Давайте тогда не тянуть. Я пошел за ломом.
Сначала они починили предохранители, и, когда снова спустились в погреб, там было светло. Они принесли с собой лом и лопату.
– Ты ведь понимаешь, что все может оказаться пустой тратой времени. – Люк огляделся. В освещенном погребе он чувствовал себя увереннее. – Мы будем копать, повинуясь интуиции и указанию привидения, которое вполне могло быть плодом вашего воображения.
Джосс терпеливо улыбнулась.
– Нам никак не удается тебя убедить, верно? Ты только копай.
– Ладно. – Люк пожал плечами. Он ломом подцепил плиту и попытался поднять ее. По очереди с Дэвидом им удалось выворотить четыре плиты. Потом решили немного отдохнуть. Джанет в какой-то момент вышла из подвала, где Джосс и Натали, не отрываясь, наблюдали за ходом работ, и вернулась с графином домашнего лимонада, приготовленного Лин, и стаканами.
– Отдохните немного, – предложила она, ставя поднос на землю. Они встали в кружок, выпили по стакану лимонада в напряженной тишине, не отрывая глаз от песчаной земли.
Люк первым поставил свой стакан. Он и отпил-то всего глоток.
– Давайте покончим с этим. – Он взял лопату и начал копать.
– Аккуратнее, Люк. Мы ведь не знаем, был ли гроб. – Джосс положила руку ему на плечо. Он выпрямился, посмотрел на нее и кивнул.
– Правильно. Буду осторожнее.
Прошел час, а они ничего не нашли. Яма была уже около трех футов глубиной.
– Там ничего нет. – Люк отложил лопату и потянулся за своим стаканом.
– Есть. Ты уж прости меня, Люк, но придется покопать еще.
– Тут и шесть футов можно прокопать, – устало заметил Дэвид. Лицо его было испачкано землей.
– Может, спросишь ее, Натали? – Джанет сидела на старом ящике из-под вина. – На верном ли мы пути?
Натали выступила вперед.
– Кэтрин? – позвала она. – Кэтрин, ты ведь видишь, мы стараемся помочь, но мы должны знать, верное
