вопрос, надеясь, что он не покажется ему слишком личным.

— Они умирают, — спокойно ответил Питер. На мгновение воцарилась пауза, затем он вернулся к разговору о Патти Лу. Он нарисовал схему, чтобы пояснить, что было сделано, и очень доходчиво описал операцию операторам и Мел. Они закончили ровно в пять, и Питер вздохнул с облегчением. День выдался для него долгим, и он устал от двухчасового интервью.

— У вас хорошо получается, друг мой. — Ей понравилось такое обращение, и она улыбнулась ему.

Операторы выключили свет и собрали свою аппаратуру. Они тоже остались довольны съемкой. Галлам держался непринужденно и прекрасно отвечал на вопросы. Мел чувствовала, что у них получилось именно то, что ей требовалось для программы новостей. Из этого предстояло сделать пятнадцатиминутный репортаж, и теперь ей не терпелось приступить к монтажу.

— Должна признать, что вы тоже великолепно Справились с этим.

— Я опасался, что слишком углублюсь в технические подробности. — Он нахмурился, но Мел покачала головой:

— Все прошло успешно. — Как и во время интервью с Перл. Та плакала и смеялась, а затем с грустью рассказала, какой была жизнь ее дочери. Но если операция окажется настолько удачной, как предполагал Питер, то у Патти Лу есть будущее. Судьба девочки, несомненно, тронет сердца зрителей. Трудно оставаться безучастным к больным детям.

Питер с нескрываемым восхищением наблюдал, как Мел отдавала указания своей бригаде. Но его мысли прервал приход медсестры. Она что-то тихо сказала ему, и он тотчас же нахмурился, и, когда Мел обернулась, у нее защемило сердце. Она не смогла удержаться и, подойдя к нему, спросила, не случилось ли чего с Патти Лу.

Но Питер быстро замотал головой:

— Нет, с ней все в порядке. Один из моих коллег заходил к ней час назад. Тут другое. Только что привезли больную, которой срочно нужна пересадка сердца, а у нас нет для нее донора. — Все его мысли мгновенно переключились на новую пациентку, он быстро кинул взгляд на Мел:

— Хотите пойти со мной?

— С вами? — Ей было приятно его предложение.

Питер кивнул:

— Конечно. Только не говорите ей, кто вы. Я всегда могу представить вас как коллегу, приехавшего из другого штата. — Он слегка улыбнулся. — Если, конечно, вас не узнают. Я просто не хочу расстраивать родственников или давать им повод думать, что я пользуюсь случаем. — Именно поэтому он избегал рекламы.

— Договорились. — Она схватила сумочку, сказала несколько слов операторам и поспешила за Питером к машине. А через минут десять они вновь оказались на шестом этаже центральной городской больницы и поспешили в палату к новой пациентке.

Когда Питер открыл дверь, пропуская Мел, она была поражена увиденным. Там лежала удивительной красоты девушка.

У нее были светлые волосы и огромные печальные глаза. Мел никогда не видела такой нежной молочно-голубоватой кожи. Девушка внимательно посмотрела на вошедших, словно пытаясь запомнить каждое лицо, каждую пару глаз. Затем она улыбнулась, и Мел стало от души жаль ее. Что делает такая красивая девушка в этом ужасном месте? На одной руке у нее уже была толстая повязка, закрывающая то место, где ей пришлось сделать разрез, чтобы взять много крови на анализы, а на другой — виднелись синяки и кровоподтеки от внутренних вливаний, которые ей делали несколько дней назад. Но все это отходило на второй план, когда она начинала говорить. Ее голос напоминал мягкое журчание ручейка, и, хотя говорила она с трудом, казалось, она была рада видеть их всех. Девушка сказала что-то забавное Мел, когда их представили друг другу, и добродушно пошутила с Питером. И Мелани стала молить Бога, чтобы он послал ей другое сердце. Почему судьба так безжалостна к молодым людям? Какая несправедливость. Но на лице девушки не было обиды на судьбу. Ее звали Мари Дюпре, она объяснила, что ее родители были французами.

Питер улыбнулся:

— Красивое имя.

— Спасибо, доктор Галлам.

Тут Мел заметила, что она говорит с легким южным акцентом, и через мгновение Мари упомянула, что выросла в Новом Орлеане, но уже почти пять лет живет в Лос-Анджелесе.

— Мне бы хотелось когда-нибудь вновь очутиться в Новом Орлеане, — она снова улыбнулась Питеру, а ее голос радовал слух, — после того как добрый доктор подлатает меня здесь. — Затем она испытующе посмотрела на него, и улыбка исчезла с ее лица, уступив место беспокойству и боли. — Как вы думаете, сколько мне придется здесь пробыть?

На этот вопрос ответ мог знать только Бог, и это понимали все, включая Мари.

— Мы надеемся, что недолго. — В его голосе звучала надежда.

Питер объяснил девушке, какие ей предстоят сегодня процедуры. Многочисленные обследования ее не пугали, но Мари хотелось получить ответ на главный вопрос. Она не спускала с Питера огромных умоляющих глаз. Она смотрела как узница, приговоренная к смертной казни за преступление, которого не совершала.

— Следующие несколько дней ты будешь очень занята. Мари. — Он снова улыбнулся и похлопал ее по руке. — Завтра утром я загляну к тебе, и тогда ты сможешь спросить меня, о чем захочешь.

Девушка поблагодарила его, и он вместе с Мел вышел из палаты. Мелани вновь потрясла жестокость судьбы, все ужасы, с которыми придется столкнуться один на один этой девушке. Она подумала, окажется ли кто-либо рядом с Мари в трудный момент, потому что подозревала, что у нее никого нет. Разве ее муж или родители не приехали бы сюда вместе с ней? Другие пациенты не казались такими одинокими. Именно поэтому она больше, чем другие, полагается на Питера, но, возможно, такое впечатление создалось оттого, что она новенькая. Когда они медленно шли через холл, Мелани вдруг охватило ощущение, что они бросают ее одну, она печально посмотрела на Питера.

— Что с ней будет?

— Нам надо найти донора для нее. И как можно скорее. — Казалось, он целиком ушел в собственные мысли, к тому же его беспокоила участь девушки, но потом он вспомнил о Мел:

— Я рад, что вы пошли со мной.

— Я тоже. Она — приятная девушка. — Питер кивнул. Ему все больные казались приятными людьми.

Их судьбы целиком зависели от него. Но он редко задумывался об этом. Он просто делал для них то, что было в его силах. Хотя иногда он так мало мог сделать. Мел уже несколько дней волновал вопрос: как он выдерживает все это? В его руки попадало так много людей, у которых почти не оставалось надежды, и., тем не менее этот человек никогда не унывал. Казалось, он сам несет в себе надежду, и Мел опять почувствовала, насколько восхищается им.

— Ну и денек выдался, не так ли, Мел? — Он улыбнулся ей, когда они вместе вышли из здания.

— Не представляю, как вы ежедневно выдерживаете такое. Я бы выдохлась через пару лет. Нет, — она улыбнулась ему, — скорее через две недели. Такая ответственность, такое напряжение физических и душевных сил. Каждый ваш случай — это вопрос жизни и смерти… — Она снова подумала о Мари Дюпре… — Как с той девушкой.

— Ради этого стоит жить. Когда ты побеждаешь. — Они одновременно подумали о Патти Лу: ее состояние не вызывало опасений.

— Но ведь вам приходится так нелегко. И, помимо всего прочего, вы в течение двух часов давали мне интервью.

— Мне это понравилось. — Он улыбнулся, но его мысли все еще занимала Мари. Он просмотрел историю болезни, а его коллеги пока позаботятся о ней.

Главное заключается в том, смогут ли вовремя найти донора, но с этим он ничего не мог поделать; ему оставалось только молиться.

— Как вы думаете, вам удастся найти донора для Мари?

— Не знаю. Надеюсь на это. Ей нельзя терять время. — Как и никому из его пациентов. И в этом