будет еще хуже.
— Я не могу взять на себя такую ответственность. Да и где достать бомбу? Придумайте что-то попроще.
— Понятно. Как придумаю, доложу, — сказал суперинтендант. Главный констебль поднялся, намереваясь уходить.
— Главное, без лишних сенсаций, ясно?
Ясно, кивнул суперинтендант. Он сидел в своем кабинете, думал свою мрачную думу и всячески проклинал Ротткомбов. Через час к нему вошла девушка-сержант и поинтересовалась, не хочет ли он кофе. Девушка была стройная, светловолосая, с красивыми ногами. Когда она снова вошла в кабинет с бурдой, которая здесь называлась кофе, суперинтенданта посетила одна идея. Он прошел к двери и запер ее.
— Садитесь, Хелен, — пригласил он. — У меня есть для вас работа. Вы можете не соглашаться, но…
Выслушав предложение, сержант, хоть и неохотно, согласилась.
— А бультерьеры? Я не хочу, чтобы меня разорвали на кусочки. Вспомните, что они сотворили с теми репортерами!
— С собаками разберемся. Сбросим с вертолета мясо с наркотой — в два счета захрапят.
— Надеюсь, — сказала сержант.
— Действовать начнем вечером, когда эти ребята по очереди ходят в паб.
В Лилайн-Лодж Рут Ротткомб с минуты на минуту ожидала полицейского рейда. Ей несколько раз звонили, и после первого же звонка с просьбой прийти в участок для дачи дополнительных показаний, она перестала брать трубку. Точнее, брала только тогда, когда узнавала номер на определителе. И еще ее донимали из Центрального управления, требуя ответить, куда делся теневой министр социальных преобразований.
У Рут возникло искушение сказать, что министр, вероятно, отлеживается в какой-нибудь грязной дыре с мальчиком по вызову, но… Гарольд еще может быть полезен — если, конечно, удастся его найти. Правда, из-за проклятых журналистов выйти из дома практически невозможно. Рут поднялась наверх, к слуховому окну. И очень испугалась, увидев у старой каменной ограды двух полицейских в форме. Даже не пытаются прятаться. Значит, за ней следят… Но почему? Наверное, из-за того, что судебные эксперты нашли на полу гаража и увезли в пластиковых пакетиках. Это единственное объяснение. Видно, обнаружили в земле кровь того мужика. Не иначе. Рут изругала себя за то, что не отскоблила пол. Солнце клонилось к западу, а Рута- Шпицрутен все сидела в кабинете мужа и размышляла, что делать. Но не придумала ничего умнее, чем свалить всю вину на Гарольда. В конце концов, машинное масло с кровью было под его «ягуаром», а о том, что она переставила автомобиль, никто не догадается.
Тут она услышала, что к дому подъезжает машина. Не полицейская, как обычно, а «скорая помощь». Это еще с какой стати? И где, черт их дери, Уилфред и Чилли? Обычно, едва заслышав шуршание шин, они выбегают в холл. Собаки оказались на кухне, в своих корзинках. Они крепко спали. Рут потыкала их ногой, но глупые животные даже не пошевелились. Очень странно. Но Рут не успела придумать, как их разбудить — «скорая помощь», развернувшись, задом подъехала к парадному входу. Рут, решив, что это привезли Гарольда, отворила дверь — и две дюжие полицейские тетки, переодетые медсестрами, мигом затолкали ее в неотложку и, лицом вниз, бросили на носилки. Четверо констеблей зашли в дом и вынесли оттуда спящих бультерьеров вместе с корзинками. Собак уложили на пол возле хозяйки. Рут хотела повернуть голову, но ей не позволили.
— Где ключи от «вольво»? — спросил женский голос.
— Не знаю, — попыталась заорать Рут, но, поскольку ее лицо было вдавлено в парусину, крик получился глухой, сдавленный.
— Что она говорит?
Тетки на мгновение подняли ей голову, и она успела обозвать их суками, прежде чем ее снова прижали к носилкам.
— Ладно, сама найду, — сказала сержант по имени Хелен и взяла рацию. — Главное — вовремя откройте ворота, когда я буду выезжать. И репортеров уберите — поеду быстро.
Дверцы «скорой помощи» захлопнулись. Хелен вошла в дом. Неотложка, взвизгнув шинами, укатила. Через десять минут Хелен вышла с ключами от «вольво», в юбке и трикотажной двойке миссис Ротткомб. Машина с фантастической стремительностью проскочила в ворота и чуть не унесла с собой одного из репортеров, но тот, к счастью, успел отпрыгнуть. Хелен, не снижая скорости, прошла поворот и понеслась влево, к Остону.
— В какую больницу они поехали? — крикнул полицейским один из операторов, прятавшийся в живой изгороди.
— Да видать, в Блочестер. Всех экстренных туда направляют. Больше некуда. Направо по главной дороге, — ответил коп, вешая на ворота замок. Средства массовой информации попрыгали в машины и пустились в погоню. Примерно через милю патрульная машина остановила лидера гонки за неосторожное вождение. Те, кто ехал следом, еле успели затормозить. Еще на одну милю дальше неотложка замедлила ход, остановилась на обочине и стала дожидаться «вольво». Когда репортерский кортеж достиг развилки и повернул к Блочестеру, Рут Ротткомб уже успели переправить в «вольво». В остонском участке ее отвели прямиком в камеру, где вчера вечером сильно страдал с похмелья один алкаш. В воздухе до сих пор стоял запах блевотины. Рут бессильно опустилась на металлическую кровать, привинченную к полу, и, повесив голову между рук, уставилась в пол. Тем временем пустая «скорая помощь» на обычной скорости ехала к Блочестеру. Прошло три часа. Рут проводили к суперинтенданту. Она потребовала, чтобы ей ответили, почему с ней обращаются столь возмутительным образом, и пригрозила, что ее муж направит официальную жалобу министру внутренних дел.
— Ему будет довольно трудно это сделать, — сказали ей. — Желаете знать, почему?
Рут желала.
— Потому что он мертв. Мы обнаружили тело. И знаете, очень похоже, что его убили. — Суперинтендант помолчал, чтобы его слова дошли до сознания Рут. Потом, увидев, что дама близка к обмороку, продолжил: — Отведите арестованную в камеру. День у нее был трудный, так что допрос отложим до утра. — В его голосе не было ни капли сострадания.
Глава 32
Надежды Флинта свалить расследование на гостей из Лондона рухнули. Во-первых, они не из Скотланд-Ярда. А если вдруг и оттуда, значит, с кадрами в столице дело дрянь, и людей приходится набирать за рубежом — в Америке в том числе. Такова была первая мысль инспектора, когда визитеры (и позади — широко ухмыляющийся Ходж) вошли в его кабинет. Но он даже не успел додумать ее до конца. Американцы уселись, не дожидаясь приглашения, и пару секунд молча смотрели на Флинта. Увиденное им явно не понравилось.
— Инспектор Флинт? — спросил более крупный из двоих.
— Да, — кивнул Флинт. — А вы?..
Прежде чем ответить, заокеанские гости презрительно оглядели кабинет.
— Американское посольство. Под прикрытием, — сказали они хором и помахали удостоверениями — так быстро, что инспектор ничего не успел прочитать.
— Как мы понимаем, вы проводили допрос подозреваемого Уилта, — произнес второй американец, более сухощавый.
Флинта это раздражило — станет он отчитываться перед америкашками, которые и представиться как следует не удосужились! К тому же при Ходже. Ишь, сияет как медный таз.
— Понимайте как хотите, — хмуро буркнул инспектор и ожег Ходжа яростным взглядом. — Вот у него спросите. Он все знает.
— Суперинтендант уже все рассказал. Он нам очень помог.
