— Значит, мы все-таки сделали, если не открытие, то все же интересное наблюдение! — шепнул Ваня своему другу, садясь на место.
Юннаты зоопарка сообщили о наблюдениях за питанием скворцов и других птиц. Они показали приборы-счетчики, искусственного «птенца» и диаграммы. Рассказали о том, какой интерес вызвала их работа в Москве на ВСХВ. В это время на сцене опустился белый экран, погасло электричество и короткометражный фильм наглядно показал юннатов зоопарка за работой по изготовлению приборов, их установкой и действием. Последний кадр фильма изображал юннатский павильон на ВСХВ и толпу посетителей около двух больших витрин, на которых работали счетчики и «птенец».
Так во время наблюдений за поведением диких животных, приручением их и опытами над ними из юннатов вырастают будущие ученые.
ОШИБКА
По бору торопливо шагают три охотника. Двое из них еще юноши. Хороший морозец им нипочем. В глазах светится задор. Это два неразлучных друга Абдрахман и Костя из колхоза «Боровое». Оба горят желанием промышлять не хуже хороших охотников.
Впереди шагает дядя Иван — бригадир охотников-бельчатников. Вот он остановился над каким-то следом:
— Смотри, ребята, лось прошел!
Долго стояли охотники и рассматривали следы редкого для лесов Северного Казахстана зверя.
Лось волочил на передней ноге что-то большое и тяжелое, оставляя на снегу глубокую борозду.
— В большой волчий капкан, видно, попал, — объяснил бригадир, — вот и таскает его за собой. Пропал теперь лось. Не жилец он с капканом на ноге…
Вечером в лесной избушке, когда собралась вся бригада охотников, много говорили о лосе.
— Не иначе как в горельник ушел, — решил дядя Иван. — Там осинника много и ивняк в низинах. Это его любимый корм. Придется сходить туда всем и добыть этого лося. Послезавтра подводы придут из колхоза, тогда и съездим в горельник.
Ребята долго не спали в эту ночь, все шептались о лосе. Утром вышли рано. Вековые сосны стояли, покрытые тонким слоем изморози.
Белок в лесу было много. Едва Костя и Абдрахман отошли от избушки, как Бобка уже «посадил» на дерево белку. Под его звонкий лай Абдрахман подкрался и метким выстрелом сшиб с дерева любопытного зверька.
Все утро гонялись ребята за белками. Охота была на редкость удачной.
Но вот бор посветлел, показались обгорелые деревья старой гари.
— Смотри, Абкеш, ведь мы на гарь, оказывается, вышли, — сказал Костя. — Давай посмотрим, есть тут следы лося или нет. А может быть, и самого увидим.
— Нет, еще напугаем лося, дядя Иван рассердится, — возразил Абдрахман.
— Да ведь мы стрелять не станем, только с краю посмотрим, а далеко заходить не будем.
Абдрахман согласился и они пошли.
Кругом простиралась старая гарь. Не торопясь, двинулись ребята вдоль молодой поросли осинника. Собака догнала их и юркнула в густую чащу.
Вскоре она яростно залаяла.
— Стой, Абкеш, это не на белку, — быстро проговорил Костя.
— А если медведь…
Привычными движениями охотники заменили в ружьях патроны, заряженные дробью, на пулевые.
Из густой чащи появился Бобка с поджатым хвостом и кинулся под ноги Абдрахману. Совсем близко захрустели ветки и прямо на Абдрахмана, разозленный собакой, выскочил лось с огромной броней рогов. На передней ноге он волочил капкан.
Костя увидел, как огромный бык бросился на товарища…
«Затопчет его… убьет», — как молния мелькнула мысль, и ружье мгновенно оказалось у плеча.
Бу-у-х… — в упор выстрелил Коля. Лось с ходу ткнулся головой в сугроб и грузно запахал всей тушей по пушистому снегу.
Перезаряжая ружье, Костя вместе с Бобкой бросился к бившемуся в предсмертных судорогах зверю.
— О-о-й, — раздалось сбоку.
Костя вздрогнул и обернулся к Абдрахману.
— Ты что? Что с тобой?!
— О-о-х, — стонал, катаясь по снегу, паренек. Он обеими руками схватился за бедро правой ноги. — О-ой!.. Лягнул он меня… Ногу, видно, перебил…
Костя подбежал к товарищу, стал на колени и взялся руками за валенок.
— Руки пусти… Пусти руки-то, — строго приказал он и стал ощупывать ногу Абдрахмана. Сквозь разорванные брюки просачивалась кровь.
— А-а-ай! — закричал бледный как полотно Абдрахман. Его окровавленные пальцы судорожно хватали снег. — Больно!..
— Встать можешь? Ну-ка, попробуй!
Абдрахман пытался подняться и не смог.
Костя распорол штанину на раненой ноге Абдрахмана, оторвал подол своей рубахи и перевязал им ногу товарища. С трудом подняв Абдрахмана, он перенес его к лосю.
— Садись на лося. Он теплый. Хорошо еще, что он тебя скользом ударил, слабо задел, а то бы…
— Да как мы… теперь… Костя, домой пойдем, — еле выговорил Абдрахман, все еще корчась от боли.
Костя опешил. И в самом деле, как теперь быть? Не дойти до стана Абдрахману, а донести его на руках он не сможет. Идти за колхозниками далеко. Абдрахман тут замерзнуть может. Как назло первый ноябрьский мороз такой, что дух захватывает…
Как быть?
Костя в раздумье сел на быка рядом с другом. Пальцы его коснулись теплой шерсти. Он вскочил и радостно воскликнул:
— Придумал я, как сделать! Слушай… Я сниму с быка шкуру и заверну тебя в нее. Она ведь теплая. Вот шерсть-то на ней какая! Ну, ты в шкуре полежишь тут. Сейчас костер разведу. Тебе тепло будет, а я тем временем на стан сбегаю за своими…
Абдрахман молча кивнул головой.
Костя быстро нарубил небольшим топориком сухих веток и разжег костер. Потом взял нож и поспешно начал снимать шкуру. Ему не под силу было переворачивать тяжелую тушу и он рубил ее на части топором. «Скорее! Скорее!» — сверлило в голове. Когда нож затупился, он взял нож Абдрахмана. Немало у него ушло труда и времени, пока шкура, наконец, была снята.
Затем Костя набросал свежих сосновых веток у костра, постелил на них шкуру и бережно уложил на нее Абдрахмана. Концом шкуры он тщательно закутал товарища.
— Ты бы скорее на стан… А то ночь скоро… Не дойдешь. А я и так скоро согреюсь, — говорил Абдрахман прерывающимся голосом. Его зубы выбивали мелкую дробь.
Костя тревожно взглянул на пасмурное небо.
— Да, скоро стемнеет.
Изо всех сил он начал рубить поваленную сухую сосну. Скоро с десяток поленьев лежало около костра.
— Хватит или нет? — оглядывался Костя. — Пожалуй, еще надо.
