искусственной бессмыслицы? — спросил Арсибальт завороженным тоном.
— К началу второго тысячелетия ЖЭББ эволюционировали в нечто совсем иное, — пренебрежительно бросил Самманн.
— Во что? — спросил Джезри.
— Никто точно не знает, — ответил Самманн. — Мы можем лишь строить догадки, исходя из того, что происходит, когда они находят способ физически себя проявить, а это, по счастью, случается не очень часто. Однако мы отклонились от темы. Искусственная бессмыслица по-прежнему существует. Ита, выведшие авосеть из Тёмных веков, могли победить это явление только путём ассимиляции. Суть, если опустить подробности, в том, что на каждый законный документ, движущийся по авосети, приходятся сотни или тысячи искажённых версий, которые мы называем богонами.
— Можно быть уверенным в надёжности обороны, лишь если подвергаешься непрестанным атакам, — сказал Оза. Любой идиот понял бы, что он цитирует старый долистский афоризм.
— Да, — сказал Самманн, — и система работает настолько хорошо, что большую часть времени пользователи авосети даже не знают о проблемах. Примерно как вы не знаете о миллионах бактерий и вирусов, круглые сутки безуспешно атакующих ваш организм. Однако последние события и нагрузка, связанная с Рассредоточением, видимо, вызвали низкоуровневый сбой, о котором я говорил.
— И практическом смысле для нас отсюда следует, что?.. — спросил Лио.
— Наши наземные ячейки не могут отличить законные сообщения от богонов. А сообщения на наших экранах тоже могут быть богонами.
— И всё потому, что в каком-то синапе изменены несколько битов, — сказал Джезри.
— Все несколько сложнее, чем получается по твоим словам, — возразил Самманн.
— Но Джезри ведёт к тому, — сказал я, — что некоторое количество логических элементов или ячеек памяти находится в неправильном, или, по крайней мере, неоднозначном состоянии, и это в конечном счёте приводит к неоднозначности получаемых нами сообщений.
— Наверное, можно сформулировать и так, — ответил Самманн. Я не мог видеть, но точно знал, что сейчас он пожимает плечами. — Главное, скоро всё выправится и мы начнём получать нормальные сообщения.
— Нет, — сказал фраа Грато.
— Почему? — спросил Лио.
— Смотрите. — Фраа Грато указал рукой. Мы повернулись в ту сторону и увидели, что фраа Джад методично долбит отвёрткой по металлической коробочке — нашей единственной связи с Арбом. Когда от коробочки отваливался кусок, фраа Джад ловил его скелекистью, чтобы он не вылетел из-под холодного чёрного зеркала и не создал радарного эха.
Покончив с коробочкой, он подплыл к нам и подключился. Лио был спокоен и ждал, что скажет Джад.
Тот сказал:
— Утечка толкает к выбору, что всякий раз оказывается не на пользу.
Отлично. Значит, мы, фигурально выражаясь, заперты в комнате с невменяемым чародеем. Ситуация несколько прояснилась. Мы какое-то время молчали, понимая, что бессмысленно требовать объяснений. По экрану Джезри я видел, что он смотрит на меня, и угадал его мысль: «Теперь мы знаем, как поступают инкантеры: вот так».
Тишину нарушил Самманн.
— Очень странно, — произнёс он неожиданно проникновенным голосом, — но я всё собирался с духом сам это сделать.
— Что? Сломать передатчик? — спросил Лио.
— Да. Несколько часов назад мне приснилось, что я его сломал. Мне сразу полегчало. Я был очень удивлён, когда проснулся и увидел, что он цел.
— А почему ты хотел его сломать? — спросил Арсибальт.
— Я изучал его привычки. На каждом витке он оказывается на линии видимости с наземной станцией и устанавливает с ней связь. Затем опорожняет буфер — очищает очередь.
Дальше Самманн разъяснил итовские термины на орте. Очередь — всё равно что стопка листьев с написанными сообщениями, которые при первой возможности передаются на Арб. Элементы пересылаются последовательно, как люди в магазине обслуживаются в порядке очереди.
— И элемент очереди, это, например, моё текстовое сообщение ячейке поддержки?
— Сколько ты их написал? — спросил Самманн.
— Может, пять.
— Лио?
— Ближе к десяти.
— Оза?
Самманн опросил всех. Никто не написал больше десятка сообщений.
— Число элементов в очереди сейчас больше четырнадцати тысяч, — объявил Самманн.
— Что в них? — спросил Лио. — Ты можешь прочесть?
— Нет. Они зашифрованы, и никто не счёл нужным снабдить меня ключом. По большей части элементы маленькие. Вероятно, текстовые сообщения, биомедицинские данные и сопутствующие богоны. Однако некоторые в тысячи раз больше. Поскольку я один тут в таком разбираюсь, скажу то, что было бы очевидно любому ита: большие элементы это скорее всего записанные аудио- либо видеофайлы.
Я мог придумать кучу объяснений, но Арсибальт с ходу назвал самое драматическое и, как я вынужден был признать, наиболее вероятное:
— Слежка!
— В свободные минуты, которых у меня предостаточно, я наблюдал за очередью. Большие файлы довольно интересно себя ведут. Например, у них приоритет перед маленькими. Как только такой файл создаётся, система перемещает его в начало очереди. И ещё: создание этих файлов совпадает с началом и завершением разговоров. Например, я видел, как некоторое время назад, между 1015 и 1030, Эразмас разговаривал с Джезри. В следующий раз, как Джезри подключился к сетке, то есть всего пятнадцать минут назад, в очереди появился большой файл и тут же передвинулся в начало. Время создания: 1017. Последнее изменение: 1030.
— Это происходит при
— Нет. Только при некоторых.
— Предлагаю эксперимент, — сказал Джезри. — Самманн, система ещё работает?
— Да. Фраа Джад уничтожил только передатчик. Синап функционирует, будто ничего не произошло.
— А ты сейчас мониторишь очередь?
— Конечно.
Джезри отсоединил провод и знаком показал, чтобы я сделал то же самое. Мы подключились друг к другу. Джезри начал старый-престарый диалог, который мы учили фидами: устное доказательство, что квадратный корень из двух — иррациональное число. Я, как мог, вставлял свои реплики. Закончив, мы приконнектились к сетке и выждали несколько секунд.
— Ничего, — сказал Самманн.
Мы снова отсоединились и продолжили разговор с глазу на глаз.
— Помнишь, как в Эдхаре, — начал я, — мы с другими инкантерами в послеобеденные часы мастерили Всеобщие уничтожители из соломы и обувных шнурков?
— Конечно, — отвечал Джезри, — отличные получались Всеобщие уничтожители. Самое лучшее оружие, чтобы убивать гнусных бонз.
— И они будут очень кстати, когда мы предадим Арб и переметнёмся к Основанию, — заметил я.
И в таком же духе ещё минуты две. Затем мы подключились к сетке.
— Появился новый файл в самом начале очереди, — объявил Самманн.
— Отлично, — сказал я. — Значит, бонзам страшно любопытно, что мы говорим на некоторые темы, например, о Всеобщих уничтожителях.
