– никому. Никто не приходит, ничего не спрашивает, никаких звонков не поступает... Живете как на хуторе, а вроде бы центр Москвы... И о том, где мой брат Игнат, тоже, разумеется, ничего не знаешь. Допустим, это правда. Но где твоя собственная сотрудница, готовившая новые учредительные документы? Она исчезла – дома ее нет, на работу не выходит... Все исчезают. Я совершенно не удивлюсь, если в один прекрасный момент и ты, Николаша, исчезнешь.

Панфилову уже надоел этот беспредметный разговор, длившийся больше получаса. Он достал из кармана «вальтер» снял с предохранителя.

– Эх, Николай, – сказал Жиган, устало потирая лоб. – Знаешь такое присловье – трудно жить без пистолета?.. Так вот, что я тебе скажу, с пистолетом жить тоже трудно. Как бы не пристрелить кого ненароком, а?..

Павлов молчал, поджав губы.

– Ты что же, Николай, не согласен со мною?

Панфилов резко повернулся на винтовом стуле к дальнему столику, на котором стоял компьютер, и выстрелил в экран монитора. Электронно-лучевая трубка со звоном грохнула, а осколки стекла посыпались на пол.

В офис влетела перепуганная секретарша.

– Что случилось?! – выпалила она, глядя на разбитый монитор широко открытыми испуганными глазами.

– Техника ненадежная, – просипел Павлов, закашлялся и успокаивающе махнул рукой секретарше.

Она вышла.

– Видишь, Николай, какие бывают случайности? А если бы я промазал? Да еще есть такое явление, как рикошет... Да еще пистолет вдруг оказался бы у тебя в руке... Самоубийство на рабочем месте во время переговоров?.. Неприятная история.

Павлов буквально позеленел.

– Мне нужны ответы на три вопроса. Где мой брат? Где Георгий Венедиктов? Кто новые учредители компании?

– Георгий... Я только недавно узнал, честное слово, – сглотнув слюну, вымолвил Павлов. – Георгий прячется...

– Ну, хорошо, договаривай. Дальше легче пойдет, поверь мне, Николаша...

– Есть психиатрическая лечебница под Москвой, в Ступине. Но, предупреждаю, за достоверность этой информации не ручаюсь – лично я там не был и Георгия не видел.

– А откуда об этом узнал?

– В «Арлекино», в ночном клубе встретил его жену, а она под кайфом была. «Экстази» с шампанским наглоталась, что ли...

– Его жена – наркоманка?

– Не знаю, наркоманка она или нет, но я встречал ее там несколько раз, и все время у нее были такие, ну, совершенно стеклянные глаза... Она пришла в «Арлекино» с какой-то подругой и болтала ей, что была в Ступине у Жорика. Я сначала подумал, что там живут какие-нибудь родственники Георгия, но она пробормотала, что теперь Жорик – псих.

– Ты уверен?

– Я просто сопоставил. Хозяевами нашей компании теперь будут Руслан Матукаев и его брат Хожахмет. Оба дагестанцы, абсолютно сдвинутые... Группировка у них очень сильная... Они под себя сейчас все в Москве подминают: банки, фирмы, рестораны... А всех, кто им мешает, они... могут запросто... отправить на тот свет. Я видел их всего раз... И они сказали, что... что, если что не так, ну, не по-ихнему, то будут отрезать от меня куски и отсылать моей маме...

Николай Павлов весь затрясся и передернулся – воспоминания о том разговоре и в самом деле были для него не из приятных.

– Правда, они – совершеннейшие психи... Никто не мог меня защитить... Что мне оставалось делать? Я только заикнулся, что у нас уже есть... опекуны.

– А они? – А они засмеялись и сказали, что всех наших опекунов загасят... и что им это как два пальца обосцать... Так и сказали...

– Два брата-акробата... У тебя есть какой-нибудь выход на них?

– Только номер сотового телефона. Они звонят мне сюда когда им вздумается, угрожают, требуют побыстрее приготовить уставные и прочие документы для перерегистрации компании.

– Откуда они взялись, эти дагестанцы?

– Георгий любил... любит жить на широкую ногу. Он был завсегдатаем казино и подцепил их где-то за игральным столом. Кажется, они тоже дали ему денег в долг. Не знаю сколько. А Георгий все... профукал, ему нечего было отдавать.

– Кроме тех денег, которые он одолжил у меня якобы на развитие фирмы, – как бы невзначай заметил Панфилов.

– Может быть... Но поверьте, я здесь ни при чем. Они обещали прислать к нему киллеров... На его месте я бы тоже сбежал...

– Дальше...

– На Матукаевых работают страшные люди. Наверняка им хорошо платят... У меня ощущение, что у них повсюду глаза и уши. И я... я тоже... вынужден давать им информацию обо всех, кто приходит сюда и интересуется Георгием.

– Стучишь, значит? И что же, много тебе братишки за это платят?

– Мне ничего не платят за это! – в истерике выкрикнул Павлов. – Но если... Если я не буду этого делать, меня просто убьют. Вот так же придут в офис и застрелят. Я ведь и вам рассказываю все это вынужденно, только потому, что вы угрожаете мне оружием.

– Я угрожаю тоже вынужденно, просто у меня нет другого выхода. Но я действительно не остановлюсь ни перед чем, чтобы найти и спасти брата.

Панфилов спрятал пистолет и спросил:

– Где Игнат?

– Я позвонил... приехало несколько человек... Я же не знал, что это ваш брат. Я, вообще, не знал, кто вы такой. Они увезли его и Ларису, нашу сотрудницу, с которой, насколько мне известно, несколько раз встречался ваш брат...

– Куда увезли?

– Не знаю, они мне не докладывали. Знаю только, что у них есть дом в Пушкине, на окраине. Думаю, туда лучше не соваться, там у них целая бригада.

– Кто главный?

– Не знаю его фамилии, кажется, бывший спортсмен. Они там все бывшие спортсмены.

– Спортсмены, которые переквалифицировались в наемных убийц? Расстрельная команда, значит? – Панфилов встал из-за стола. – Никакой перерегистрации, по крайней мере, в ближайшие несколько месяцев быть не должно. Ты хорошо понял меня, Николаша?

– А как же братья Матукаевы?

– Тяни время, ссылайся на то, что чиновники тормозят с перерегистрацией и намекают на немыслимые взятки... А с братьями-дагестанцами я сам разберусь. Но не дай бог, Николаша, если ты мне фуфло задвинул!.. Я достану тебя из-под земли гораздо быстрее любых кавказцев!

Панфилов уверенно вошел в холл гостиницы «Рэдиссон-Славянская», поднялся на лифте, нашел нужный номер и постучал в дверь.

– Кто там? – донесся приглушенный знакомый голос.

– Обслуживание, – сказал Панфилов и открыл дверь.

В висок ему тут же уперся ствол пистолета.

Елизаров стоял сбоку, прижавшись к стене, и держал в вытянутой руке пистолет Макарова.

– Это хорошо, что у тебя есть пушка, капитан, – мрачно произнес Панфилов.

Елизаров за рукав втащил его в номер и захлопнул дверь, потом отошел на несколько шагов и опустил