что, где, как и в каких объемах отслеживается камерами видеонаблюдения. По опросу свидетелей и после мониторинга видеосъемок я могу с уверенностью утверждать, что только в одном случае – при подрыве лодки в Финском заливе – мусор оказался плавучий. В остальных четырех случаях это были подводные взрывы.

– Как это – «подводные»? – удивился второй заместитель мэра. – Водолазы тут у нас объявились, что ли?

– Да нет, Николай Георгиевич, – взял инициативу ответа в свои руки офицер морской разведки, – все проще и сложнее одновременно.

– Я тоже не понимаю, – попросил пояснений начальник УВД.

– Ну, скажем, берется пустая пластиковая бутылка, – охотно начал Васюта, – в нее опускается герметично упакованная взрывчатка, заливается непрозрачной жидкостью – той же фантой или кока-колой – и отправляется по течению реки. Бутылка под весом жидкости и взрывчатки не кувыркается по поверхности, а плывет по течению притопленной сантиметров на семь-десять. И никакая видеокамера ее не обнаружит.

– Так точно, – поддержал своего коллегу фээсбэшник, – а подрыв может происходить как угодно – выставленный таймер, радиосигнал, простое механическое открывание крышки или просто небольшой толчок. В данном случае – мы имеем дело именно с такими взрывными устройствами.

– Более того, – полковник слегка повысил голос, – сопоставив все факты времени, скорости течения, веса взрывчатки и так далее, наши аналитики пришли к выводу, что все эти замаскированные мины были спущены в одно время и в одном месте где-то гораздо выше по течению Невы.

В наступившей тишине был слышен только шорох по бумаге авторучки, который издавала невозмутимая стенографистка. Повисла многосекундная пауза.

– Вы исходите из предположения, – голос морского разведчика прозвучал неожиданно громко, – что все эти мины – механического, а не дистанционного управления.

– Конечно, – полковник еле заметно улыбнулся, – иначе часа через три диверсанты будут обезврежены.

– Каким образом? – В глазах представителя мэрии сверкнул лучик радостной надежды.

– Взрывов было всего шесть, – пояснил полковник, – все люди, кто находился в радиусе пятисот метров от этого места, засняты, личности их установлены или устанавливаются, и, естественно, каждый будет тщательно проверен и отработан. Однако, – фээсбэшник пожал плечами, – сдается мне, что все не так просто, и нам предстоит искать иголку в стоге сена… – Полковник вздохнул с тяжелой озабоченностью и спросил: – Какие будут вопросы и предположения? Кто желает выступить?

– Разрешите? – поднялся морской разведчик и, получив молчаливое «добро», открыл свою папочку. – Для начала я бы подошел к данной проблеме несколько с другой стороны. А именно: поскольку серьезного ущерба стратегическим объектам – да что там объектам, даже набережной – эти фугасы не принесли, то возникает справедливое предположение: целью этих последовательных взрывов является краткосрочная дестабилизация обстановки в городе, запугивание населения шокирующими фактами и, как следствие, срыв одного из намеченных нами на ближайшее время мероприятий.

– Дня ВМФ? – удивился начальник штаба флота.

– Это – в ближайшей перспективе, Виктор Александрович, – кивнул головой капитан первого ранга, – в дальней – станет предтечей для срыва «Энергетического саммита»…

– Что-о-о-о? – Представитель мэрии стал медленно приподниматься со своего места. – Да вы что, Юрий Сергеевич, в своем уме? В нем должны принять участие лидеры ведущих западноевропейских стран, есть реальные наметки на заключение важнейших межправительственных соглашений, в том числе и выгоднейших экономических контрактов, и прежде всего – договор о прокладке по дну Балтийского моря «Трансбалтийского газопровода». И это вам не шутки! Это многомиллиардные инвестиции! – грохотал чиновник. – Это дело государственной важности!

– Вот именно, вот именно, – капитан первого ранга Васюта озабоченно почесал подбородок, – это меня и пугает. Тут не просто психопаты-террористы…

Вице-мэр растерянно опустился в кресло.

– Вот что, товарищи офицеры, – вице-адмирал шлепнул ладошкой по полированной поверхности стола, взяв инициативу в свои руки, – со своей стороны, то есть со стороны командования Балтийским флотом, равно как и со стороны городских властей, вам, я думаю, будет оказано всяческое содействие. Верно, Георгий Николаевич? – Чиновник с готовностью кивнул, и начальник штаба продолжал: – Поэтому вам, ФСБ, УВД и морской разведке, как говорится, и карты в руки. Просите любой помощи, любых полномочий – все, что в нашей власти, будет вам предоставлено. Организуйте полное взаимодействие своих ведомств, но чтобы через пять дней, максимум через неделю все эти вредители-диверсанты мерили казематы Матросской Тишины. Вам ясно?

– Так точно! – в один голос откликнулись силовики.

– Со всеми просьбами обращаться непосредственно ко мне или к Николаю Георгиевичу. Исполняйте приказание.

– Есть, – офицеры собрали свои документы и, подхватив папки под мышки, покинули кабинет начальника.

– Я тоже свободна? – бесцветным голосом прошелестела из угла стенографистка и, получив разрешение, вышла вслед за троицей. На выходе она столкнулась с офицерами, вежливо обошла их и отправилась регистрировать и сдавать стенограмму совещания.

– Пойдемте в курилку, – предложил своим коллегам хозяин кабинета полковник Зубатов, – подымим и вернемся. А этим, – он кивнул на дверь своего кабинета, где остались начальник штаба Балтийского флота и вице-мэр, – как раз пяти минут и хватит.

Они спустились по лестничному пролету в отделанную зеленым мрамором курительную комнату и с наслаждением затянулись. Посторонних не было, и Зубатов вернулся к прерванному разговору:

– Какие есть соображения, коллеги?

– Я могу предположить, – отозвался капитан первого ранга, – что взрывчатка, может быть, сплавляется даже не из верховьев Невы, а из одного из ее притоков.

– То есть вы хотите сказать, – вступил в полемику заместитель начальника городского УВД, – что, помимо самой Невы, нам предстоит обследовать добрых полтора десятка впадающих в нее рек и речушек?

– Очень даже может быть. – Васюта снова, как недавно в кабинете, задумчиво потер подбородок. – Вражина-то, по всему видать, нам противостоит очень хитрая.

– Нет, товарищ капитан первого ранга, – покачал головой милиционер, – я, конечно, могу добиться таких полномочий, нагнать пару полков военнослужащих внутренних войск с собаками, миноискателями, полевыми кухнями и прочей хренью, но на пользу делу это вряд ли пойдет.

– Я согласен с Сергеем Лазаревичем, – поддержал коллегу фээсбэшник, – в городе и без того состояние, близкое к истерии. Народ успокаиваем как можем, и мало того, что от этой ватаги солдат не будет почти никакой помощи, так еще и газетчики раздуют все это так, что мама моя дорогая!

– Внутренние войска тут без надобности. – Капитан первого ранга снова задумчиво потер подбородок. – Есть и другие способы… Айда к тебе в кабинет. – И он швырнул окурок в гипсовую урну, увлекая за собой собеседников, – есть тут у меня одна мыслишка. Надо ее как следует обмозговать.

– Итак, товарищи офицеры, сегодня вам, как боевым пловцам, я ставлю задачу повышенной трудности, которую я буду приравнивать к подвигу.

В окружающей природно-деревенской идиллии трудно было представить возможность совершения какого бы то ни было героического поступка. Неширокая, метров двадцать пять – тридцать, спокойная речка, по берегам которой раскинулись обширные заливные луга. Чуть выше по течению – русская деревушка с ее непременными атрибутами: местными мальчишками-рыболовами и стадом коров, лениво перемалывающих травяную жвачку.

Небольшая лодочная станция вовсе не портила мирного пейзажа, если бы над ней не развевался флаг ВМФ России. Впрочем, и к этому военному атрибуту можно было отнестись с пониманием: мало ли кто работал на ней? Может, это бывший моряк, коих в Ленинградской области хватало с избытком, таким